Лилит — уже не столько испуганной, сколько радовавшейся 'интересному приключению' и наверняка мечтавшей о том, что она выберется из подземного жилья и сама найдет преступников. Раздосадованный всем этим, Юрий сердито шикнул на Лилит, чтобы та 'вела себя хорошо и даже не думала делать глупости', холодно попрощался со всеми остальными 'заключенными' и вышел в подземный коридор под неодобрительное хмыканье Эраста. За ним с глухим стуком захлопнулась толстая деревянная внутри и обшитая железом снаружи дверь, потом из-за нее раздалось еле слышное звяканье замков, а еще через минуту переключившиеся на магическое зрение подростки увидели, как все щели между дверью и стеной засветились теплым медово-желтым сиянием. Однако оценить его красоту волшебникам не удалось — слишком хорошо они понимали, что это сияние означает, и слишком неприятно им было думать, как они будут выкручиваться, если кому-нибудь из них срочно понадобится попасть наверх.
Альбина окинула взглядом всех оказавшихся по ее опекой подростков, не без страха думая о том, что теперь ей нужно будет чем-то заниматься с ними целые сутки. Она покосилась на Лилит, но ответом ей был еще более перепуганный взгляд — и не только перепуганный, но и полный надежды, что Шорохова обязательно что-нибудь придумает и справится со всем сама. Убедившись, что помощи от подруги она не дождется, металлическая волшебница вздохнула и вновь повернулась к уже о чем-то подозрительно шушукавшимся ученикам:
— Ну что, сейчас семь восемнадцать, два урока провести мы вполне успеем, потом поужинаем, а потом предлагаю пораньше лечь спать — все равно заняться нам здесь особо нечем.
Подростки недовольно загудели: общий смысл их возражений сводился к тому, что заниматься учебой, когда 'весь магический Петербург в едином порыве' ищет преступников, а сами они 'вынуждены скрываться от ужасной опасности' — это просто-напросто неприлично. Шорохова выслушала их с серьезным видом и понимающе кивнула:
— Конечно, все так, время для уроков сейчас не самое подходящее, но я вам это предложила только потому, что вам всем надо в срочном порядке научиться превращать один предмет в другой. Потому что ночевать мы тоже будем здесь, а матрасов и одеял местным дизайном не предусмотрено. Так что либо вам придется спать на полу и мерзнуть, либо вы сами наколдуете себе все мягкое.
— А вы сами нам одеяла наколдовать не сможете? — нахально поинтересовался Леонид. Лилит возмущенно вспыхнула, но Альбина успела спокойным голосом ответить раньше нее:
— Я-то могу, но делать этого не буду.
— А… — начал было Левцов, но Шорохова с легкостью предвосхитила его следующий вопрос:
— Да, я совершенно спокойно смогу спать на матрасе, даже зная, что несчастные маленькие дети ворочаются на жестком полу.
'Несчастные маленькие дети', включая и Левцова, дружно расхохотались, и Альбина с улыбкой кивнула на расставленные полукругом парты:
— Рассаживайтесь, нечего время терять. Начнем с чего-нибудь маленького и простого…
Первый урок растянулся больше, чем на полтора часа — за временем никто особо не следил, а отрываться от сложной, но крайне интересной работы не хотелось ни ученикам, ни преподавательнице. Начали они действительно с простых вещей — попытались превратить носовой платок в маленькую подушечку. Результат, как это бывало на уроках почти всегда, оказался довольно неожиданным: у Беллы из платка получился пушистый комок ваты, у Миши — нечто твердое и бесформенное, словно кусок застывшего папье-маше, у Леонида и Романа платки разорвались на кусочки, а 'учебное пособие' Аллы обуглилось по краям. Последнее было особенно удивительным, потому что обычно Марченко просто-напросто сжигала вещи, с которыми пыталась колдовать, а теперь платок пострадал намного меньше.
— Ну вот, ты уже неплохо научилась себя контролировать, — похвалила ее Альбина, рассматривая обгоревший квадратик ткани. Алла небрежно кивнула, забирая испорченный платок назад, но по ее глазам было видно, что эта сдержанная похвала ей приятна и что именно такой похвале, не восторженной, а довольно скупой, девочка верит.
— Теперь попробуем еще раз, — снова обратилась Альбина ко всем ученикам сразу. — Постарайтесь представить себе подушечку как можно ярче. Белла, вот ты, наверное, вспомнила, что подушка — это что- то мягкое, так? Но сосредоточилась только на мягкости и поэтому у тебя получилась вата. Постарайся теперь думать не только о мягкости, а еще о том, что у подушки есть определенная форма. Миша, а у тебя предмет вышел почти квадратный, как и положено, но вот про мягкость ты, видимо, не подумал…
Стать маленькими подушками носовым платкам так и не пришлось — от каждого из них в конечном итоге остались только расползшиеся или подпаленные обрывки. После некоторых сомнений в дело пошли перчатки, и работа с ними неожиданно пошла намного успешнее. Как видно, толстые и теплые вязаные перчатки ассоциировались с подушками больше, чем плоские носовые платки из тонкой материи, и поэтому подросткам удалось создать их них именно то, что требовалось: девять разноцветных и немного кривых подушечек — одну свою перчатку Алла все-таки сожгла — были выложены в ряд на краю учительского стола. А юные маги, столпившись рядом, принялись яростно спорить, у кого из них подушечки получились лучше.
Шорохова похвалила каждого, дала ученикам несколько минут передохнуть и поспорить, а потом снова усадила их за парты и положила перед старательной Беллочкой свой собственный широкий светло- кремовый шарф.
— Представь себе, что он намного больше и шире, — сказала она почти ласковым голосом. — Представь, что ты можешь им укрыться и тебе под ним тепло. А потом представь, как он превращается в одеяло. Справишься?
На лице Силаевой, как обычно, отразился страх перед что-то требующими от нее взрослыми, но Шорохова разговаривала с ней так мягко, что ее задание было больше похоже на просьбу, и девочка сумела не впасть в свой обычный ступор, а выполнить то, о чем ее просили. От усердия она наморщила лоб и даже закрыла глаза, должно быть, стараясь представить себе одеяло во всех подробностях. Ее длинные пальцы с коротко остриженными ногтями стали сплетаться в нужную для превращения фигуру — сначала неуверенно, а потом все смелее, пока не сложились в нее полностью, и лежавший на парте шарф не начал меняться, растягиваться в разные стороны и словно бы распухать, превращаясь в подобие толстого плюшевого пледа с бахромой.
— Ух ты! — присвистнула Аллочка и тут же начала озираться вокруг в поисках другого подходящего для чародейства предмета. Мальчики тоже не удержались от того, чтобы выразить свой восторг, а сама Белла, открыв глаза и увидев свисающий с парты до самого пола плед, перепуганно захлопала глазами:
— У нас такой дома был, в Сочи, только чуть-чуть потемнее, серенький! Но я не про него думала, а просто про одеяло!..
— Так бывает очень часто, — заверила ее Альбина. — Ты, может быть, не думала про тот плед сознательно, но все-таки у тебя было желание получить именно его. Вот ты и получила почти такой же, — с этими словами она взяла плед в руки, аккуратно сложила его, убрала на один из стоявших у стены пустых стульев и обратилась к остальным учащимся. — Ну что, Белле уже есть чем укрываться! Кто следующий?
Быть следующими хотели все, и Альбине не сразу удалось установить среди детей очередь. 'Болванками' для создания одеял и матрасов стали лежавшие на полу и развешанные по стенам коврики, которых, к счастью, в классных комнатах было достаточно много. Два из них разделили судьбу носовых платков: после нескольких неудачных попыток заколдовать их стали ворохом цветных тряпок с торчащими во все стороны нитками. Но, в конце концов, даже излишне темпераментная Алла и обладавший слабыми способностями к магии Роман смогли обеспечить себя пусть не очень красивыми и не достаточно мягкими, но вполне приемлемыми постельными принадлежностями. Белла и Михаил, у которых все получилось особенно хорошо, помогали остальным и к концу занятия, когда на полу посреди большой комнаты образовалась небольшая гора из матрасов и одеял, все пятеро подростков выглядели совсем вымотавшимися. От создания себе еще и подушек Шорохова их освободила — в маленькой комнате и так уже были три небольшие диванные подушечки в вышитых наволочках, а еще четыре Альбина наколдовала сама, превратив в них пустые сумки и рюкзаки учеников и пообещав потом вернуть им прежний вид. После чего ей пришлось в срочном порядке пресекать зарождающуюся между детьми ссору из-за более мягких 'волшебных' подушек, которые каждый хотел взять себе. К счастью, для мальчиков, которым Альбина
