он.
– По праву эмиссара Ордена, – спокойно сказал Конрад. Он прикрыл глаза – видимо успел утомиться от разговора. – Я знаю, что Устав Небесного флота и Регламент Походных Молитв запрещает упоминание о Земле всуе. Но сейчас не та ситуация, чтобы ссылаться на формальности…
– Адмирал, – вмешался успевший вернуться адъютант. Теперь он протягивал тяжелую металлическую трубку внутреннего телефона. Толстый кабель от рукояти тянулся к плоскому железному ящику на стене. – Вас…
Все еще пыхтя от ярости, адмирал вырвал из рук адъютанта трубку, бросил в нее:
– Да! Что? Повторите, я не понял…
Через некоторое время изменился в лице, вновь стал мертвенно-бледен.
И медленно поднял глаза на задержанных.
Встал.
Следом подскочили скай-офицеры. Командующий погибшей третьей ударной продолжал сидеть неподвижно, разглядывая носки собственных ботинок.
В этот момент дверь глухо отворилась, в помещение вошел новый скай-офицер. В руке он сжимал маленький плотный листок. Виновато, словно оправдываясь, доложил:
– Официальное сообщение Ордена, – проговорил он, и взгляд его затуманился. – Спаситель… разрушил Храм Предвестников… приблизил к себе Верховного Магистра И вознесся с ним в небо… на глазах всей Обители…
Адмирал переводил невидящий взор с Лекса на Ашоку, с Джи на Конрада, пытался что-то сказать – и не мог. В его глазах остались лишь мука, растерянность и немой вопрос.
– Подробностей не желаете? – не без злорадства поинтересовался Лекс.
4
Трудно сказать, поверил ли командующий Последнего Рубежа во всю эту странную историю. Лекс не был уверен, что сам принял бы всерьез рассказ обо всем, что стряслось с ними на заповедной поверхности Бета-Земли. Хотя, пожалуй, у адмирала достаточно оснований не оспаривать полученные с планеты сведения. Древние, впитавшиеся в кровь условности и табу заставляют, порой, принимать на веру самые невероятные вещи.
Интересно другое: что сейчас творится в Обители? Судя по странному сообщению, там не обошлось без перемен. Может, вовсю идет реформация церкви? Или же толпа чинит расправу над неугодными магистрами, сжигая постройки Святой Обители и выплясывая на руинах Храма?
Какая, в сущности, разница? Бета-Земля осталась за спиной, и впереди лишь черная неизвестность.
Радует одно: командующий оставил их в покое, говоря простым языком – попросту удрал подальше от сгустка неразрешимых вопросов и противоречий, которые рождало общение с этой безумной компанией.
Формально «гости» были свободны – в рамках свободы, возможной на боевом корабле. Более того – им разрешили вернуться на борт «Ермака». Через неопределенное время – когда спецы окончат осмотр (Конрад немедленно предположил, что там устанавливают аппаратуру скрытого слежения).
Вместе с тем, воинскую жилку адмирала не смогли бы перебить никакие праздные разговоры о Спасителе, Храме и прочих высоких материях. Убежав от непосредственного решения проблемы, командующий оставил вместо себя надежного и довольно зловещего заместителя.
К ним приставили капеллана – воина-послушника, наделенного полномочиями надзора за соблюдением принятых Орденом устоев. Капелланы, наряду с рядовыми мороками, служили костяком флота. Однажды покинув земную Обитель, они не забывали своего высокого предназначения, сплачивая Протекторат, внушая простым смертным почтение, страх и ненависть.
Лексу показалось даже, что он видел эту фигуру во время допроса. Высокий, с черным провалом капюшона на месте лица, капеллан следовал за «гостями», как тень по бесконечным лабиринтам суперброненосца «Килиманджаро». Флагман ударных сил Последнего Рубежа был настолько огромен, что плутать в его служебных помещениях можно было бесконечно, не рискуя забрести в охраняемые зоны, где располагались командные центры и системы вооружений. Даже техники-обходчики встречались нечасто. Кажущаяся расточительность пространства, очевидно, объяснялась размерами боевых ускорителей, которых на флагмане было три.
Эту скудную информацию время от времени выдавал Конрад, но было заметно, как тяжело дается ему каждое слово. Могучий морок заметно сдал, и впервые Лекс чувствовал себя так одиноко. Только забота о Джи – еще более напуганной и слабой – дарила ощущение хоть какой-то значимости и не давала пасть духом в этих мертвых железных дебрях.
Впрочем, не было никакого смысла в блуждании по железным туннелям. Гостям предоставили обширное помещение, образованное пересечением множества металлических плоскостей. Скорее всего, оно являлось следствием конструктивного просчета или же полного пренебрежения к экономии пространства, так как не несло никаких видимых функций, не имело герметичных входов и выходов – будто древняя железная пещера, силами природы зародившаяся в недрах гигантского корабля.
Охранники бросили на пол несколько скрученных матрацев, груду одеял, доставили десяток комплектов флотских пайков в металлических контейнерах. Сопровождающий скай-капитан поспешил извиниться и сообщить, что «гостям» недолго придется терпеть эти походные условия: досмотр задержанного корабля завершается, и вскоре им будет дозволено вернуться на его борт…
Лекс остро чувствовал, что офицер что-то недоговаривает. Но еще больше грызло острое чувство утекающего времени…
Прижавшись к нему Джи говорила тихонько:
– Вот видишь, мы сделали все так, как ты и хотел… Мы прилетели на эту страшную Землю… Мне было так плохо, Лекс, так плохо… Ведь ты увидел все, что хотел? Узнал свои тайны? Значит, можно отправляться домой?
– Да-да, конечно… – терпеливо говорил Лекс. Иногда смысл слов не имеет значения – важна лишь интонация.
Прикрыв от усталости глаза, Джи продолжала говорить, и речь ее становилась все тише, медленнее, будто затихая в дали:
– Теперь можно домой… На Капле расскажем все, что узнали высшим Мастерам – они разберутся… И война, наконец, закончится… И все будет хорошо… Все будет хорошо…
Джи заснула у него на руках. Некоторое время Лекс сидел неподвижно, боясь потревожить ее сон. Эта вынужденная неподвижность душила его, раздирала грудь изнутри боем встревоженного сердца. Когда сидеть стало невыносимо, он осторожно уложил подругу на мягком матрасе, подложив свернутое под голову одеяло, прикрыв другим: в этом железном закутке было холодно, вовсю гуляли сквозняки…
Усталость сморила всю маленькую компанию. Конрад спал в чудовищной позе – сидя, поджав под себя ноги и сгорбившись. Долин вытянулся «в струнку» на своем матрасе, словно не мог избавиться от положения, в котором провел последние несколько сотен лет. Мэтр Ашоку сжался в позе зародыша в беспокойном забытьи, вздрагивая, постанывая и вскрикивая во сне.
Не в силах оставаться на месте, Лекс бросился прочь из железной «пещеры», нырнул под огромной наклонной балкой и оказался в длинном шестигранном тоннеле, края которого тонули в темноте. Так и пошел – стремительно, не зная, откуда и куда движется.
Через минуту понял, что идет по направлению к стыковочному узлу: сам по себе не маленьких размеров «Ермак» был подтянут к корпусу флагмана и накрепко прикреплен к нему, напоминая рыбу- прилипалу под брюхом акулы.
Неизвестно, что тянуло его туда. Наверное, желание двигаться куда-то. Хотя и тяга к этой бесконечной гонке – не более, чем стремление убежать от наступающего на пятки страха…
Из полумрака туннеля возникли фигуры скай-пехотинцев. Они с интересом разглядывали пришельца из металлического лабиринта, но особого удивления не проявляли.
– Стоять! – лениво приказал шагнувший вперед скай-сержант. Он вытянул перед собой растопыренную ладонь и покачал головой в низко надвинутой каске. – Вам дальше нельзя…
Лекс послушно остановился и постоял молча, не зная, что делать. Солдаты терпеливо ждали. Только
