– Нет, я кормила ее двадцать минут назад.
– Тогда я не знаю. Но она так поджимает губы, что мне кажется, что она хочет есть.
– Тогда покорми ее сам.
– Ты смеешься надо мной, да?
Он взял Бетони на руки и положил ее себе на плечо. Она перестала хныкать и сразу заулыбалась. Он приложил губы к ее щечке и начал пофыркивать. Бетони улыбалась и гулила, и прижималась мордочкой к его лицу. У нее была такая мягкая и теплая, пахнущая молоком кожа.
– Ты – хитрюшка, – сказал он ей. – Ты не голодная, и не мокрая, и у тебя все нормально. Тебе только хотелось, чтобы кто-то подержал тебя на руках!
– Я видела, как ты разговаривал с миссис Леннем, – сказала Бет. – Чего она хотела?
– А? Она? Да ничего.
– Мне кажется, что если она ничего от тебя не хотела, то вы разговаривали об этом слишком долго.
– Мы говорили о плохой погоде, о снеге и так далее. И о том, что у меня нет работы на ферме.
– Жаль, что она не может тебе предложить работу у себя в хозяйстве. Она могла бы как-нибудь помочь тебе.
– Ну, она намекала на это, – сказал Джесс. – Только я отказался.
– Что? – воскликнула Бет.
– Она говорила со мной о том, чтобы я помогал Макнабу, понимаешь. Ну нет! Это не для меня. Следить за всеми.
– С каких это пор ты стал так разборчив?
– Я ничего не выбираю. Просто – это здравый смысл.
– Но зато будут платить деньги, так? Это лучше, чем совсем ничего не получать.
– Может да, а может – нет.
Он положил Бетони в колыбельку и подошел к окну.
– Я не стану работать у них.
– Не станешь?! Тебе это не подходит?!
– Да, это так!
– Очень жаль. Мне тебя жаль. В самом деле, видно, ты предпочитаешь заниматься браконьерством и чтобы тебе стреляли в задницу!
– Лучше пусть стреляют в меня, чем самому стрелять! И кроме того…
– Что, кроме того?
– Ничего, – сказал Джесс. – Просто кроме того, и все!
– Мне кажется, что тебе нравится сидеть дома сложа руки. Ты уже привык прохлаждаться.
– Ага, – сказал Джесс, не отводя взгляда от сверкающего снега. – Мне это очень нравится.
– Тогда убирайся, – заявила Бет. – Пока я тебя не стукнула как следует! Я не могу думать о том, как Гуди каждый день ходит в Чекеттс, а ты здесь прогуливаешься, как лорд. Если бы я была на твоем месте, мне было бы стыдно! Убирайся отсюда, пока я не разозлилась и не наговорила тебе гадостей!
– Я ухожу, – сказал Джесс и помчался к двери. – Ухожу сию же минуту! Сейчас же!
В снегу весь мир казался таким чистым и спокойным. Иногда издалека доносились странные искаженные звуки – стук топора по дереву. И эти звуки отдавались эхом – тук-тук.
Джесс определил, откуда они доносились, и пришел в лес, состоявший из каштанов и ясеней. Там валили топорами деревья двое мужчин. Они были похожи на братьев – оба с черными бородами и крючковатыми носами. Они также походили друг на друга ростом, силой и характерами.
– Нет ли у вас для меня работы? – спросил их Джесс.
– Нет, – хором ответили они ему.
– Я занимался рубкой леса. Правда, не так много, работал для Уильяма Тьюка из Хантлипа.
– Тебе уже сказали – нет! – сказал один из чернобровых. – Давай проваливай.
– Будь я на вашем месте, я бы срезал несколько веток до того, как начал рубить дерево. Если вы не сделаете этого, то потом будет сложно обрубать остальные ветки.
Рубщики перестали работать и посмотрели друг на друга. Потом один из них повернулся и покрутил в руках топор.
– Убирайся, – сказал он, – или я размозжу тебе голову!
Джесс развернулся и пошел прочь. За его спиной снова послышался стук топоров – тук-тук!
Мир казался тихим и голым в белом снегу. Нигде не было никакого движения. Джесс прошел от Страттс до Дири-Хилл, от Палмерс-Кросс до Биг-Мен-Стоун, от Плаг-Лейн до Литчетта и Уодхилла. Он не встретил ни единой души.
