Тень Скорпиона

– А на завтра?.. – тяжело приподнялся на локтях парень: все тело нещадно болело и саднило от побоев, жутко хотелось пить.

– И на послезавтра тоже. – Глэм коротко свистнул, и двое младших тайников, как по волшебству, оказались рядом.

– Этого в «Дом». Привести в порядок. Насколько возможно, – вгляделся он в лицо Локо.

Несостоявшегося легионера подняли на руки, вынесли наружу и, завернув в заранее приготовленные одеяла, понесли. После второго толчка сын Мийяры не выдержал и потерял сознание.

Когда Локо унесли с места события, Глэм повернулся к Келари.

– Вот и все. Благодарю за содействие властям.

– Да за ради Неба! – в тон ответил военный. – Надеюсь, у властей нет к нам претензий?

– У нас – нет, а вот у него… – кивнул тайник вслед унесенному. – Вы когда обратно в Уилтаван собираетесь?

Когда после роскошного праздничного ужина подали напитки и десерт, в дверь гостиной вошел белый как снег Поакор. Уже предчувствуя неладное, Ень-Иро отставил поднятый бокал в сторону, отметив, что рука не дрогнула. «Видно, устал бояться. Да и сколько уже можно».

– Что там у тебя? – поднялся он из глубокого мягкого кресла. Вместо ответа старый слуга молча подал сложенный вчетверо листок и отступил, оглядываясь на зашторенные окна так, словно за ними прятались невидимые враги, готовые вот-вот ворваться в дом.

Ювелир не спеша развернул записку и, хотя почерк был незнакомым, сразу понял, от кого письмо.

«Я сделал все, что мог, но он на свободе. Простите».

И ни слова больше.

Даже подписи не было.

– Тизария… – скомкав бумагу, полуэльф отправил ее в огонь камина, – ты завтра уезжаешь к сестре в Гольлор.

– Я никуда не поеду. – Женщина взяла руки мужа в свои. – Я никуда не поеду, слышишь? – акцентируя каждое слово, сказала она.

– Возьмешь с собой Поакора и еще кого-нибудь. Я бы хотел, чтобы ты уехала уже сегодня, но тебя просто не выпустят из города. – Ень-Иро осторожно высвободил руки и, больше ничего не говоря, вышел в коридор по направлению к мастерской, мысленно прикидывая, хватит ли у него ингредиентов для оссари. И если да, то как и где организовать встречу с бывшим подмастерьем.

В подземелья замка Лео вела такая длинная и крутая винтовая лестница, что, пока они достигли ее конца, Инвар раза три умудрился, правда легко, подвернуть себе ногу.

Наконец чародеи и ученики вышли на ровную площадку перед огромными, в несколько раз выше, чем в зале наверху, дверьми.

Узела и Карри молча один за другим последовали внутрь. Створки, тяжело заскрипев, закрылись, отделив поединщиков от внешнего мира. Инвар вздрогнул: от этого звука мурашки бежали по коже.

«А ведь когда-нибудь и за мной закроются эти двери… когда-нибудь…» – И еще раз вздрогнул, когда по стенам пробежал гул.

– Похоже, ребята решили начать с огневых упражнений, – одобряюще кивнул головой Каяс, – правильно, почему бы достойным людям для начала не выпустить пар? Чувствуешь, как становится жарковато? – добавил он, и от подмастерья не укрылось, как учитель взглянул на Вирго. Тот, выдержав взгляд, лишь улыбнулся уголками губ, воздев глаза кверху: «На все воля всевышних!»

– Мастер, вы считаете, что победит Карри? – осмелился угадать мысли Скорпо Инвар.

– С чего ты взял? – Лицо чародея было равнодушным. – Если ты хочешь знать, кто останется в живых, то я отвечу тебе так… – он нагнулся к самому уху сына Мийяры, – в живых останется Вирго. Конечно, если ничего этакого не случится.

– Что вы имеете в виду?

– Посмотрим… – пожал плечами волшебник. – Все только начинается.

– Почему Ень-Иро хотел от тебя избавиться? – Заложив руки за спину, Глэм расхаживал по комнате, время от времени поглядывая на Локо. Разоблаченный зрячий выглядел более-менее неплохо. Даже с синяком под глазом и опухшими разбитыми губами.

– Вы меня спрашиваете? – Парень попытался привстать на локтях, но острая боль заставила его остаться лежать на покрытой шубами лавке. Отдышавшись, он продолжил: – Если меня, то скажу так… Он просто испугался.

– Испугался чего? – Глэм повернулся к окну.

– Я случайно нашел в его книгах одну формулу…

– Какую еще формулу?! – Несмотря на то что голос тайника звучал раздраженно, человек уже знал ответ. Но ему хотелось, чтобы мальчишка сам произнес приговор полуэльфу.

– Оссари, – Локо с сожалением выговорил заветное слово. Как бы ни хотелось ему оставить козыри при себе, их приходилось выкладывать. Сейчас на кон была поставлена не только его, Локо, судьба, а и сама его жизнь. – Вы знаете, что такое оссари?

– Я знаю, что это такое, – подавив торжествующую улыбку, повернулся к нему мужчина; дело сделано, и ювелир не только ответит за свое преступление, но еще именно этот юнец будет его и обвинителем, и уликой, и, скорей всего, палачом.

– Я наткнулся на формулу после того, как к Ень-Иро приходила какая-то полусумасшедшая баба. Вы же сами мне сказали примечать все, что казалось необычным. Так вот, эта дура требовала от хозяина, чтобы он на ней женился, или она расскажет всем, как он заработал себе состояние.

«Все же она пришла сначала к полуэльфу, – отметил про себя тайник, – действительно, сумасшедшая. А ведь со стороны все выглядело полной чушью!»

– Слуги выставили ее вон, а Ень-Иро первым делом бросился в библиотеку…

– А ты выследил его и то, зачем он приходил, тоже. – Голову Глэма посетила одна очень занимательная мысль, и ее требовалось немедленно обсудить с Самим.

«Уже поздно, но если этот ювелир действительно тот, кого мы ищем!..» Он решил действовать.

– Значит, так… – Он одернул платье, разогнав складки под широким, с ножнами меча ремнем. – Отдыхай и постарайся поскорей заснуть. Возможно, через несколько часов ты можешь понадобиться. А нужен ты будешь здоровым и все такое. На, держи! – Он кинул парню небольшой флакончик. – Выпей – и проснешься уже совсем другим человеком. Да, кстати, а где серьга, что я тебе давал?

– Здесь она, – похлопал себя по груди Локо, – когда меня закрутили, я успел ее спрятать – мало ли что.

– Это хорошо… потом отдашь… – кивнул тайник, закрывая за собой дверь.

«Кажется, дорогой хозяин, скоро мы с тобой увидимся! – глотая горькую пахучую жидкость, чуть ли не вслух ликовал сын Мийяры. – Ох и увидимся! Ох и обнимемся!..» – Он погрузился в сон и сквозь дремоту видел летнюю речку, что текла возле самого леса, и местную помешанную, которая даже зимой ходила голой.

В зале стояла невыносимая жара, и Инвар, нещадно обливаясь потом, в первый раз по- настоящему пожалел, что решил избрать путь магика.

«Когда же это все закончится?» – собирался он уже спросить у Скорпо, но тут же, словно в ответ, раздался надрывный скрежет открывающихся дверей, и в проеме, еле стоя на ногах, показался почерневший от копоти Карри. Когда он сделал несколько неуверенных шагов вперед, все увидели, что за молодым чародеем тянется сиренево-зеленый шлейф густой слизи.

Когда-то голубые глаза лихорадочно блестели. Каждый шаг давался с трудом, и Инвару на мгновение показалось, что вот-вот, и ноги у парня подкосятся, переломившись пополам от невыносимой тяжести, что обрушилась на неокрепшие плечи.

Резкий запах ударил в ноздри юного Скорпо, и тот отступил, замотав головой, еле сдерживаясь, чтобы его не вырвало. «Они что, в яме нужника дрались?!!» – зажмурившись, отвернулся он.

– Не может быть!.. – приглядевшись, тихо проговорил Каяс.

– Не может быть «что»? – навострил уши Инвар.

– А? – оглянулся чародей и, глядя мимо ученика, отмахнулся. – Потом…