справляется с подсознательным давлением вируса, который призывает подчиняться…
– Подожди! – Салем поднялся в полный рост, поднял руку, физиономия его побагровела от возмущения. – Мне кажется, что ты пудришь нам мозги, профессор. Я был там – в городах, где резвилась чума. Эпидемия ползла от дома к дому, и люди дохли, как мухи.
– Много ты видел умерших от якутской лихорадки?
– Немного, – сказал Салем, несколько смутившись. – Но видел. Их было бы куда больше, но мы не дали этой заразе расползтись. Мы отлавливали всех и делали им прививки. Но я слышал, что в тех городах, куда мы опоздали, вымерли все поголовно.
– Ага, поголовно, как же! Я видел, как Давила давал указания. Он не прятался от меня, потому что я был в полном курсе происходящего. Жукову приносили сводки – сколько человек умерло за день в каждом городе Сибири, и он с удовольствием пририсовал по два нолика к каждой однозначной цифре. Там, где от болезни скончались пятеро, получалось пятьсот – в таком виде все это шло в прессу и в телевидение. Более того, в левых газетенках и в Интернете специально нанятые поганцы нагнетали истерию – мол, истинные цифры умалчиваются, в действительности погибших на порядок больше…
– Но люди все-таки умирали от чего-то!
– Это была эпидемия гриппа, Салем. Грипп новой гонконгской разновидности – протекал он довольно тяжело, но умирал от него один из двух тысяч, а никак не все подряд, как при вымышленной «якутской лихорадке». Эпидемия пришла в Сибирь из Китая, с нее все и началось. – Бессонов встал из кресла, захромал по помосту словно нетрезвый журавль. – Жуков воспользовался эпидемией, чтобы испытать свою тайную биотехнологию. Вирус 'СЭМ', который вводился под видом прививки, был изготовлен Ступиным еще за год до того, как началась президентская компания. Ступин много лет работал над противогриппозными средствами, первоначальной целью его было создать вирус с генным набором, близким к одной из человеческих хромосом. Такой микроорганизм не мог бы терпеть других вирусов в теле человека и убивал бы их – как нежелательных конкурентов. И Ступину удалось создать такой штамм – универсальное противовирусное средство. До сих пор в мире такого не существовало. Эдик испытал свое чудесное лекарство на животных, и в тот момент, когда Давила схватил его за руку, пытался продать его за границу.
– Помню я этот момент, – пробормотал Краев. – Давила выглядел так, словно сорвал жирнейший куш. Так оно и оказалось.
– Жуков изолировал Эдуарда от внешнего мира, – продолжал Бессонов. – Посадил его работать в секретном учреждении, снабдил самой лучшей аппаратурой, и, самое главное, предоставил ему возможность испытать свой биопрепарат на людях. Естественно, первыми подопытными были заключенные, в основном отпетые убийцы. И тут обнаружилось уникальное побочное действие препарата: преступники становились смирными и послушными, как отличники с первой парты. У них значительно снижалась агрессивность.
– Снижалась или исчезала совсем? – поинтересовался Крюгер.
– Именно снижалась. И еще один эффект: подопытные становились в десять-двадцать раз восприимчивее к гипнозу, чем обычные люди. Вот так-то, дорогие мои. Противовирусный препарат оказался отличным средством для исправления закоренелых преступников. Президентская компания уже шла вовсю, Давила работал с будущим президентом, а параллельно контролировал исследования с 'СЭМом'. Он привлек к делу специалистов по психотехнике и они начали изучать условия, при которых обработанные 'СЭМом' люди лучше всего воспринимали то, что вдалбливалось в их головы. А потом президента выбрали и Давила занялся новой деятельностью – начал наводить порядок в стране. По-своему, конечно.
– Не понимаю, – упрямо сказал Краев. – Я помню это время – да, Жуков был влиятельной фигурой. Да, после выборов президента в стране начались жуткие беспорядки. Но никто не позволил бы ему использовать психотропный препарат, к тому же перестраивающий генетику, в качестве инструмента всеобщего умиротворения. Не так уж плохи были тогда дела у нового президента – народ в большинстве своем верил ему, силовики поддерживали его безоговорочно. И они справились бы с разгулом бандитизма и беззакония. Справились бы все вместе – МВД, ФСБ, армия. К чему нужно было затевать варварский эксперимент над гражданским населением?
– Да, они бы справились, а заодно навели бы порядок в нашей стране – сделали то, что давно уже пора было сделать. Думаю, что через пять лет наша страна, при новом умнице-президенте, пришла бы к стабильности и процветанию – у нас были для этого все предпосылки. Но Давилу это не устраивало. Он чувствовал, что теряет влияние. Он начал понимать, что президент Волков – слишком сильная и самостоятельная фигура. По-другому быть и не могло. Я не случайно выбрал именно Волкова – я понял, что нужно уравновесить разрушительные действия Давилы. И тогда Давила сделал свой ход: он направил в Сибирь, в центр эпидемии начинающегося гриппа, группу преданных ему людей, и они привезли 'научное' заключение, что там появилась новая смертельная вирусная болезнь – якутская лихорадка. Давила начал бешеную деятельность. Он перекрыл границы страны, добился объявления чрезвычайного положения. Он создал некие 'противоэпидемические силы'. Салем, ты участвовал в этом, ты знаешь, как это делалось. Отлавливали и вакцинировали всех, 'баранов' оставляли жить на прежнем месте, а чумников гнали на запад – пока не перезаразили вирусом 'СЭМ' все население и не отделили злых козлищ от смирных агнцев. После этого чумникам объяснили, какие они заразные бяки и запихнули их в города-изоляторы. Навсегда.
Краев оглядел свою компанию. То, что он услышал, поразило его до глубины души. Но эти люди были потрясены еще больше. Губы Крюгера дрожали, но он все же сдерживался, успокаивая Диану. Лиза склонила голову до колен, закрыла ее руками. Громила Салем беззвучно матерился, по лицу его текли слезы, капали на джинсы, оставляя маленькие темные пятнышки. Трудно сказать, что шептала Таня, обратив взор в потолок. Может быть, она молилась своему мифическому Учителю и просила его наставить ее на путь истинный? Савелий единственный сидел спокойно и чистил ногти спичкой. Он уже знал все это. Знал давно.
Краеву было легче. Он не знал ничего восемь лет – только догадывался, что происходит что-то мерзкое. Этим людям, ставшим для него дорогими, пришлось сейчас гораздо хуже. Сказки, в которые они верили восемь лет, оказались полным дерьмом.
– А президент? – тихо спросил Краев. – Как же он? Почему он допустил такое? Почему он не скрутил Давилу? Вначале это было не так трудно сделать.
– Президенту сделали прививку – одному из первых.
– И он оказался бараном?
– Да. Умнейшим, интеллектуальнейшим бараном. Не так уж он сильно изменился после того, как в нем поселился 'СЭМ', но в его голове появился новый пунктик. Волков зациклился на том, что необходимо уничтожить в людях агрессивность. Я думаю, он догадывался, что дело в стране нечисто. Но то, что произошло, вполне соответствовало его новым моральным установкам. Люди в стране стали чистыми душой, как ангелочки. Какая ему была разница – было это результатом якутской лихорадки или действием генной
