заложником. Большую часть страны заразили вирусом, но еще неясно было, что делать с теми, кто остался агрессивным, как выявить тех, кто мог скрывать агрессию, и как лучше заставить баранов выполнять то, что им приказывают. Давила хотел контролировать ситуацию в стране полностью. Неопределенность его не устраивала.
– Тебя не вакцинировали?
– Нет. Я нужен был им в нормальном виде, с неизмененными мозгами. К тому же они не думали, что у меня хватит умения сбежать от них.
– Ты не пытался саботировать?
– Пытался… Меня наказали. – Бессонов болезненно сморщился, потер белый рубец на шее. – С тех пор мое здоровье и пошло вразнос. Мне некуда было деваться, Коля. Я подчинился и начал разрабатывать тесты. Сперва я предполагал, что нужно выявить только потенциальную агрессивность, но дело оказалось куда сложнее. К этому времени заканчивалась разработка системы 'Телерос', я ознакомился с ее действием, и понял, в чем суть дела. Вирус 'СЭМ', встроенный в гены, снижал агрессивность ненамного, он только делал человека более внушаемым. А вот для того, чтобы внушение было действительно эффективным, требовалось излучение с особыми волновыми характеристиками. Телевизоры системы 'Телерос' и есть источники такого излучения. Они натыканы на каждом шагу, и все время работают. Внушение идет постоянно. Но носители вируса 'СЭМ' имеют разные степени внушаемости. Тесты, которые я разработал, определяли эту степень.
– Так и были выявлены чумники?
– Да. Чумники – те, кто носит в себе вирус, но на кого излучение не действует вообще. Чумников пришлось отправить в зоны и объяснить это сказкой об опасности якутской лихорадки. В то же время выявился факт, не очень-то приятный для Давилы: кроме 'чистых' чумников, у значительного количества людей выявилась низкая воспринимаемость волнового специзлучения. Этих людей можно назвать 'получумниками'. Если их не обрабатывать излучением постоянно, они становятся практически нормальными людьми: они миролюбивы, не нападают на друга, но при угрозе у них срабатывает защитный рефлекс. Они способны постоять за себя.
– И каков процент таких 'получумников'?
– Около половины населения страны.
– Ого! – Краев присвистнул. – Не хило! Значит, если заставить заткнуться 'Телерос', большую часть баранов можно снова превратить в обычных людей?
– Да. Теоретически так.
– Это и есть твой план действий?
– Не угадал! – Люк ехидно хихикнул. – Совсем не угадал! И никогда не угадаешь. Пытаться повредить 'Телерос' без толку – его восстановят через двадцать минут. Да хотя бы и через неделю. Все равно останется вирус. Это ничего не даст.
– Ладно. Рассказывай дальше.
– Давила был встревожен. Он снова почувствовал, что теряет полный контроль над всем и вся, и заторопился – в стране начали широкую продажу телеросовских приемников, налаживание сети нового телевещания. А у меня появилась идея, как заложить под всю эту кучу дерьма большую бомбу замедленного действия. К этому времени я уже больше не бунтовал. Наоборот, я всячески изображал, что стал самым преданным Давиле человеком. Это было не так уж и трудно – с моим опытом втирания очков. Меня даже стали выпускать на волю – конечно, под неусыпным присмотром надежных людей. Им пришлось пойти на это, потому что внедрение системы тестов не могло обойтись без моего участия. И мне удалось найти одного очень интересного человека. Я знал его раньше – в дочумной жизни он был контрразведчиком в отставке. Я был уверен, что он, по психологическому своему строю, не мог не быть чумником. Однако он успешно существовал среди баранов и прекрасно адаптировался в их среде. Я протестировал его лично – он оказался абсолютно невнушаемым! Мне удалось уединиться с ним на несколько минут и я без лишних условностей выложил ему, что раскусил его, и ему предстоит отправка в чумной карантин. Взамен на сохранение его секрета я предложил ему сотрудничество со мной. Он согласился – причем с немалой охотой. Он уже отчаялся найти выход из ситуации, в которую сам себя загнал. Более того скажу тебе, Николай, – он оказался невакцинированным! Он, как и ты, боялся прививок, и в свое время сумел подделать документы о том, что ему была сделана вакцинация. Я взял его на работу, и он стал начальником одного из отделов по тестированию. Теперь мне уже не нужно было рисковать и подставлять себя. Этот человек ездил по всей стране и выявлял таких же как он. Учил их, как правильно отвечать на тесты, чтобы числиться абсолютно 'правильным'. Этот человек создал агентурную сеть по всей стране – он умел это делать. Через полгода по всей стране 'моими людьми' были три тысячи человек. Три тысячи людей, не прошедших прививку, не зараженных вирусом, умело притворяющихся баранами и знающих, как обойти тесты. Совсем немало, согласись!
– Да… Ты меня удивляешь, Люк. – Краев похлопал старого друга по плечу. – Кто мог подумать, что в тебе дремлют такие конспирационные и организаторские способности?
– Нужда заставила. Итак, я готовился. В один прекрасный день я исчез из бункера Давилы – меня вывезли и надежно спрятали мои люди. Тогда еще не было Лесной Дыры. Но со временем появилась и она. Жуков искал меня, но не мог найти. Я знаю о нем все, получаю свежую информацию обо всех его действиях. Он не знает обо мне ничего. По поступившим к нему абсолютно достоверным сведениям, я умер от рака год назад. Более того – ему удалось выяснить, где меня похоронили. Этот дотошный тип не погнушался дать указание раскопать мою могилу и произвести эксгумацию.
– И что показала экспертиза?
– Она подтвердила правильность информации. Там похоронен я.
– А на самом деле?
– На самом деле там находились кости птеродактиля! – фыркнул Люк. – Не задавай глупых вопросов, Коля. Откуда я знаю, что там было на самом деле? Это не мое дело, дело специалистов. Лично меня никогда не интересовало содержимое моих могил.
– Ты расскажешь мне суть предстоящей операции? Прямо сейчас?
– Сейчас? – Бессонов задумчиво почесал подбородок. – А почему бы и нет? Тебе – расскажу. В сущности, все очень просто. Я думаю, кто такой Эдик Ступин, тебе объяснять не надо.
– Спрашиваешь…
