– Чего же ты испугался?
– Чумы! – тихо сказал Краев, озираясь по сторонам. – Этой вашей якутской лихорадки боюсь! Я жить хочу!
– Мы уже почти справились с ней. Вакцинирована половина населения страны. Вторую половину вакцинируем в течение двух недель. Все! Хана чуме! Прививочку тебе сделаем – и живи спокойно.
– Я не могу прививку… – Краев перешел на шепот. – Пойми, не могу. Это, конечно, шизня. Да, у меня сдвиг такой вот. Но я ничего с собой поделать не могу. Если вы мне сделаете прививку, я в психушку попаду…
– Ладно. Езжай. – Жуков смотрел на Краева, как на ребенка. – Бегемот, который боялся прививок… Помнишь мультик такой? Знаешь что? В любом случае ты останешься полноценным гражданином России, со всеми вытекающими из этого возможностями и привилегиями. А привилегий у граждан России скоро будет хоть отбавляй. Так что не пропадай. Кончится здесь чума – возвращайся. Мы тебя ждем. Я лично – жду. Появишься – сразу найди меня.
Жуков протянул руку и узкая ладонь Краева затрещала косточками в его железном захвате.
ГЛАВА 11
СВЕРХДЕРЖАВА. 2008 ГОД
ДУШЕВНЫЙ РАЗГОВОР
Илья Георгиевич Жуков сделал знак офицеру, тот кивнул и вышел из комнаты. Давила и Краев остались вдвоем.
Жуков нажал на панель, из стены выдвинулось большое кресло с подлокотниками, похожее на зубоврачебное. От кресла к стене шли провода, сбоку был прикреплен пульт управления с кнопками и экраном.
– Это для меня? – спросил Краев. – Будете проводить на мне опыты? Вживлять в мозг послушание и неагрессивность?
– Не-а. Это для меня. – Давила плюхнулся в кресло немалым своим весом, так, что оно сотряслось до самого основания. – Не дали мне поспать из-за тебя, поросенка такого. Из постели выдернули. Придется провести небольшой сеанс взбадривания.
Из подголовника кресла выползли две шерстистые механические змейки и начали ползать по лысой голове Давилы, массируя ее. Илья Георгиевич зажмурился от удовольствия.
– Ну, Коля, – промурлыкал он. – Рассказывай.
– Что рассказывать?
– Почему ты такой свинтус?
– В каком смысле?
– Мы как с тобой договаривались? – Давила открыл один добродушный глаз. – Что, как только ты появишься в России, сразу известишь меня. Мы, старые добрые друзья, встретимся, обнимемся. Даже водочки выпьем, хотя это сейчас и не популярно. Вспомянем былые денечки, поговорим о твоих проблемах. Боже, как все просто… А ты что устраиваешь вместо этого? Опять фокусы с конспирацией? Слава Богу, хоть женские тряпки на себя не напялил. Только знаешь: то, что ты сейчас натворил, тянет на статью уголовного кодекса Российской Федерации. И называется это подделкой документов.
– Документы самые настоящие, выданы германскими властями. Можешь провести экспертизу. Я сменил имя и фамилию шесть лет назад. Уже шесть лет я Рихард Шрайнер. И имею на это полное право.
– Ага. Не нравится, значит, тебе быть русским? Да ладно, не оправдывайся! – Давила резко поднял голову, голый его череп порозовел от массажа. – Знаю я, зачем ты это сделал. Для того, чтобы от меня спрятаться! Уничтожить Николая Краева как личность – и дело с концом! Знаешь только, в чем ты ошибся? Ты думал, что я искал тебя, что я следил за тобой за границей. Это не так, Николай. Совсем не так. Мне было очень неприятно, когда ты бросил нас и уехал. Бросил меня, своего друга. Но я обещал не следить за тобой и предоставить тебе полную свободу. И свое обещание я выполнил. Я даже не знал, в какой стране ты остановился. Уезжал-то ты, помнится, в Австрию? Первую весточку о тебе я получил тогда, когда к нам пришел запрос от спецслужб Германии. Они проинформировали нас, что некий русский Николай Краев просит сменить имя, фамилию, национальность, гражданство. И спрашивали, не имеем ли мы претензий по этому поводу? Претензий мы не имели. Так ты и стал Шрайнером.
– Черт! – Краев стукнул кулаком по столу. – Вот тебе и тайна личности! Ведь обещали, сволочи, что никто об этом не узнает! Сволочи эти немцы…
– А чего же ты тогда живешь среди этих сволочей? Да еще и взял себе сволочные имя и национальность? Нет, Коля, немцы не сволочи, они самые приличные люди во всей Европе. И имеют пророссийское правительство, поэтому и живут прилично, в отличие, скажем, от американцев. Одна только проблема – их спецслужбы тесно связаны с нашими. И когда ты обратился в пятый отдел контрразведки Германии, через двадцать минут информация лежала на моем столе.
– Не обращался я ни в какую контрразведку! – возмущенно заявил Краев. – Ты меня еще в шпионаже обвини…
Это было шесть лет назад. Краев уже год как перебрался из Австрии в Германию, во Франкфурт. Он имел работу и неплохой заработок, получил вид на германское гражданство и собирался оформить его окончательно. Он жил в самом стабильном государстве Западной Европы и был защищен его законами. Но все равно боялся.
В течение двух лет после отъезда за границу Краев не чувствовал ни малейших признаков того, что за ним следят из России. Более того, складывалось впечатление, что о нем забыли. Он без особого труда перевел свой рублевый вклад, астрономически выросший после взлета российской валюты, из швейцарского банка в германский. Он продолжал получать солидные дивиденды. И в то же время не имел никаких весточек с родины. Никаких звонков, хотя бы из российского посольства – а ведь он продолжал оставаться гражданином России, и гражданином немаловажным.
Его старательно забыли – как будто и не было такого на свете. И это тоже было определенным знаком: его вычеркнули из списков живущих. С одной стороны, это было хорошо – никто не беспокоил его. С другой
