Со стороны феодальных ценностей. Я понятно выражаюсь?
— Поясните, удивительный человек.
— Вы «Манифест коммунистической партии» Маркса и Энгельса читали?
— Ой, когда-то очень давно. Кстати наш друг Оскар – его дальний родственник. Они в Гамбурге все друг друга знают и сроднились.
Коля уже успел забыть, откуда родом Энгельс, поэтому не стал развивать эту тему. Но пошутил.
— Пусть юридически оформит права на получение денег за переиздания его работ. Получит очень много денег.
— Он пробовал, но на этом сидят социал-демократы, а у них, как это говорят в России «Зимой снега не выпросишь». Так что лучше не трогать эту тему, а то начнут орать про капиталистическую эксплуатацию и грозить забастовками. Деньги, они и революционерам нужны.
— Революционерам они нужны больше – потому что у них их нет.
Фриц непонимающе глянул на Колю, но потом до него дошло. Он рассмеялся, и начал ожесточенно сражаться с бараниной на косточке. Выиграв эту битву, он довольно откинулся на спинку стула.
— Так вот, — продолжил Коля. — Под критикой справа я понимаю выпячивание таких позиций как верность, честь и прочей феодально-дворянской чепухи. В противовес либеральным ценностям отдельной жизни и денег выдвигаются понятия долга, чести, примата классового или национального над личным.
— Вы удивительно правы, удивительный человек. Да, мы считаем, что атлантическая цивилизация, как и цивилизация Рима идёт по пути распада, когда ценности долга и расы заменялись на абстрактные права человека и гражданина. И вспомните чем кончилось римское правление.
— Понятно. И нашествия каких варваров вы ожидаете?
— Это же элементарно – Азия. Это гигантский монстр, который проглотит Европу даже не задумываясь. Посмотрите, сейчас только Германия и Россия демонстрируют рост населения в своих странах. Франция стоит на месте, Англия тоже. В то время как в Китае и Индии прирост населения происходит невиданными темпами. Через десяток лет ситуация будет просто катастрофической. И когда потоки азиатов хлынут на наши земли, что сможет их остановить? Пусть даже это вторжение будет мирным. Но оно будет. Мы просто растаем в массиве, как лёд тает в луже воды.
— Значит союз России и Германии остановит это нашествие чуждой расы? Пока что с этим вполне справляются англичане.
— Англичане роют себе могилу. Они как и римляне, расширяют права гражданина на туземное население. Это кончится тем, что их выкинут из колоний. Они не смогут сдержать напора Азии.
У Коли было, что возразить по этим вопросам. Но он считал неэтичным спорить, опираясь на опыт будущего. Тем более, что сермяжная правда в словах Фрица всё-таки была. Да и задачи такой не было – Фрица переубеждать.
— Скажите, Фриц, а как отнесутся серьёзные люди в Германии, если Россия усилит свои позиции в Китае? Эти действия будут поддержаны?
— Конечно. Европейские державы должны создавать механизмы контроля и управления этим монстром.
— В Китае не будет внешнего правления. Китай – это целый мир, и он не допустит чужеземного владычества.
— Пусть это будут сами китайцы. Лишь бы не анархия, как сейчас.
— Не понял. Многие наоборот считают, что распад страны на множество мелких территорий обеспечит более легкий контроль и противодействие. Разделяй и властвуй.
— Вот это политика глупцов и торговцев. То, что привело к упадку Рим, и что может привести к крушению Европу. Они уверены, что когда много продавцов, легче устанавливать нужные цены. А когда много мелких государств – легче проводить свою волю. Но в борьбе это очень опасно.
— Почему? — Коля никак не мог понять логики Фрица.
Действительно легче будет бороться с Китаем, когда он будет раздроблен на множество мелких государств, отчаянно грызущихся между собой. Пусть китайцы убивают китайцев – это же разумно.
— Вы понимаете, Коля, — Фриц даже привстал от волнения. — Во-первых, раздробленный и угнетённый народ всё равно будет бороться за свои права. И пока он не получит то, что ему положено по праву географии и истории, эта борьба не закончится. А во-вторых – при такой картине теряется стабильность. Теряется предсказуемость политики. Империя, которая проводит такую политику, постепенно теряет свою силу – у неё нет соперников. Вместо армии начинают появляться карательные отряды. Вместо идеи, которая могла бы объединить людей и привлечь в страну новые свежие силы, начинается торговля и подкуп. В итоге приходят совсем неизвестные варвары и легко захватывают развалины того, перед чем когда-то трепетала вселенная.
Николай задумался. Этот взгляд был для него не то, что новым, но как-то редко приходилось прибегать к его рассмотрению.
— Вы знаете Фриц – это очень общая мысль. А политика – она ведь делается всегда здесь и сейчас. Вряд ли кто-то вдохновится идеей создания себе сильного врага для того, чтобы только не терять форму. Может быть в глобальном смысле вы и правы, но те, кто принимают решения не могут руководствоваться такой логикой.
— Просто никто ещё не ставил перед собой задачу бороться за выживание расы. А это весьма глобальный вопрос. Поэтому мелкие политические дрязги, которые дают сиюминутный выигрыш, могут, в итоге, привести к окончательному поражению.
Аршинов и Надежда вошли в комнату взволнованные и возбуждённые. Попросили кофе и стали рассказывать. Говорил, в основном, Степан, Надя вставляла редкие реплики. По рассказу Степана получалось, что взяли фигурантов достаточно легко. Они были не готовы к такому развитию событий и не сопротивлялись. Допрос тоже был не очень трудным – всё-таки это были не профессионалы. Поэтому на конкретно поставленные вопросы они быстро стали давать конкретные ответы. В целом всё совпадало с реконструкцией Герхарда.
— Линь поехал за таджиками. Они содержаться в загородном доме, недалеко от Потсдама.
— И куда их девать? — поинтересовался Николай. Он представил двадцать человек которые и по- русски-то не говорят, не то, что по-немецки и ему стало интересно, как же решится этот вопрос.
— Линь сказал, что поможет здешняя китайская община. По крайней мере им это не будет трудно.
— Логично. Ладно, одной заботой меньше. А что фигуранты рассказывают о русских товарищах?
— Вот тут-то и самое интересное. Они должны появиться завтра, как раз к моменту начала. Поэтому, наверное, придётся ставить засаду. А так, немцы дали пару адресов и фамилии. По их словам это эмигранты, наш немецкий коллега поехал проверять их по картотеке.
— А как началось их взаимодействие? Кто выступил инициатором?
— По словам немцев, один из них жил в пансионе вместе с русским эмигрантом. И рассказал ему о лекциях господина Гедина. Тот заинтересовался, вник, а потом предложил услуги.
— Ну а всё-таки, кто предложил проверить ритуалы на практике? Чья была первая идея принести жертвы? — Николая страшно интересовал этот вопрос. Большевики люди конечно решительные, он непохоже, чтобы они пошли на мистические ритуалы. Они всё большие на практические меры налегали – всё-таки реалисты до мозга костей. Скорее всего немцы, для себя решил он. Это очень характерно для побеждённых хвататься за любую соломинку.
— Я думаю, этого сейчас не выяснишь. Может в результате расследования можно будет понять. Когда их возьмут за глотку они начнут кивать друг на друга. Мы пытались понять их конкретные действия в завтрашнем ритуале – так они стали врать, аж сами запутались. Поняли, что речь об убийстве пойдёт. Мы с Надеждой поехали – пусть их немцы дальше колют. А нам это не очень интересно.
— Почему же. Если это армейская операция, то тогда наши должны были предложить закончить ритуал в Германии. Немцы знали, что в России уже совершалось что-то подобное?
— Что-то не спросили… — Степан задумался. — Да, жалко. Интересный поворот получается. Но если бы я это дело проводил, я бы немцам ничего не прояснял. Впрочем, подожди минутку, — Аршинов заволновался и полез в портфель за какими-то бумагами. Долго искал, а потом сказал радостно.
