— Кончай болтать ерунду, — сказал другой. — Ты решил, что мы за тобой следим, да?
— Поверьте, я не думал…
— Ты, расистский ублюдок, небось решил, что мы грязные ниггеры, охотимся за твоими дешевыми часами?
— Я не хотел вас обидеть. Я…
— Нет, хотел и обидел, — сказал первый, после чего плюнул в меня. Другой тут же отвесил мне крепкий удар под дых, сбивая с ног.
— Еще раз такое выкинешь, — пригрозил он, — мы тебя порежем.
Я поднялся на ноги, обтер куртку и вышел на улицу.
Вскоре я поймал себя на том, что продолжаю оборачиваться каждые две минуты.
Я уверен, они где-то рядом. Они постоянно держат меня в поле зрения.
Покинув здание комиссариата, я решил сделать то, что обычно делаю в моменты жизненных неурядиц: спрятаться в кино. (Правда, если подумать, кино всегда было моим прибежищем, даже когда жизнь казалась вполне сносной.) В «Аксьон Эколь» показывали ретроспективу фильмов Клинта Иствуда. Я купил билет на «Попавшего в ловушку». По сюжету, раненый ветеран Второй мировой попадает в дом, где живут старые девы, начинает спать с каждой из них по очереди и платит ужасную цену за свою сексуальную распущенность… Должно быть, я действительно был не в себе, раз выбрал такой фильм, — ведь я видел его лет двадцать назад и смутно помнил содержание…
После фильма пора было на работу. Теперь я оборачивался каждую минуту, а потом и каждые тридцать секунд.
Я подошел к подворотне, огляделся по сторонам.
Ни души.
Я зашел в туннель, обернувшись в последний раз.
Никого.
Я открыл дверь и запер ее за собой, почувствовав некоторое облегчение. Мои работодатели могли быть спокойны: я знал, что сегодня ночью не смогу написать ни строчки… буду неотрывно смотреть на экран монитора, на случай если вдруг кто-то подозрительный сунется в подворотню.
Все шесть часов смены я действительно не сводил глаз с экрана. Уже ближе к рассвету меня посетила мысль: похоже, ты немного тронулся, парень. Но, если рассудить, в моем поведении не было ничего удивительного: когда тебя подозревают в убийстве, с психикой и не такое случается.
Однако в шесть часов утра на выходе меня действительно поджидали. Это был «шестерка» Сезера, качок. Он преградил мне путь:
— Мсье Сезер хочет вас видеть.
— В такой час? — удивился я, пытаясь казаться хладнокровным
— Он уже проснулся.
— Зато мне нужно поспать.
— Потом поспите.
— Я бы хотел зайти в boulangerie и купить…
Он схватил меня за руку.
— Вы пойдете сейчас же!
Мы вместе дошли до дома и поднялись в контору Сезера. Хозяин сидел за столом, потягивая кофе.
— Вы — ранняя пташка, — сказал я.
— Мне не требуется много сна, — кивнул он. — Так же, как и вам.
— Откуда вы знаете?
— Вы приходите домой каждое утро в шесть десять шесть — пятнадцать, не позже, предварительно заглянув в булочную за pains аuchocolat. Потом спите до двух дня, потом забираете свое жалованье в интернет-кафе на улице де Птит Экюри. Обычно вы обедаете в кафе возле канала Сен-Мартен или у Восточного вокзала. Большую часть дня вы проводите в кино — хотя раз в несколько дней наносите визит кому-то на улице Линне в Пятом округе. Полагаю, женщине?
— Вы наняли кого-то следить за мной? — спросил я, отмечая, что в моем голосе проскользнули визгливые нотки.
— Просто мы стараемся контролировать передвижения наших сотрудников…
— Наших сотрудников? Так я работаю на вас?
— Скажем так: все мы работаем на одну и ту же организацию.
— И что же это за организация?
— Надеюсь, вы не рассчитываете, что я вам ее назову.
— Ну а как насчет того, чтобы рассказать, почему вы шепнули копам, будто это я убил Омара?
— Я ничего подобного не говорил. Я просто информировал их, когда меня допрашивали, что у вас были постоянные стычки с мсье Омаром по поводу состояния туалета.
