хорошо увидеть и прочитать с воздуха. Рядом – призывы свергать руководителей Советского государства и Правительства, а так же руководство КПСС, с указанием конкретных фамилий, при этом они назывались 'кремлёвскими царями'. Пассажиров, кроме нас, в аэропорту почти не было. За весь день совершили посадку всего два китайских самолета ИЛ-14 и один АН-8 с отдельными пассажирами. Китайцы были одеты очень и очень бедно. Китайские пограничники и служащие аэропорта относились к нам лояльно, даже можно сказать приветливо, но скрывали это от своих соотечественников.
Наконец во второй половине дня 12 июня мы вылетели во Вьетнам и в 20 часов по ханойскому времени совершили посадку на военном аэродроме Нойбай в 40 километрах от Ханоя.
Тёмная тропическая ночь. Пасмурно. Температура воздуха +33RС. Несколько прожекторов подсвечивают территорию аэродрома. Только мы вышли из самолёта, тревога! – освещение мгновенно погашено – все погрузилось в абсолютную темноту. Пролетел американский разведчик. Через несколько минут включили небольшие прожекторы. Нас встречали представители Министерства обороны ДРВ и командования ПВО и ВВС ВНА, а также руководства Группы СВС в ДРВ. Этим же самолётом в Советский Союз возвращалась группа военных специалистов, у которых закончился срок командировки в ДРВ. После разгрузки самолёта и прощания с убывающими в Союз мы выехали в Ханой.
Сразу же по прибытии на место пришлось включиться в трудную и напряженную работу по решению сложных задач, стоящих перед советскими военными специалистами во Вьетнаме.
Представился руководству МО ДРВ, командованию ПВО и ВВС ВНА, командующему наземной артиллерией ВНА и установил контакт с представителями различных советских организаций в ДРВ. Принял дела от полковника Н.И. Вальковича, который после этого убыл в Советский Союз. Вьетнамское правительство наградило его орденом 'Труда' II ст., медалью 'Дружбы', а Министерство обороны нагрудным знаком 'Первая победа – 5.08' (5 августа 1964 г. вьетнамские зенитчики сбили первый американский самолет бомбивший Северный Вьетнам), и вручили ему нож сбитого американского летчика.
Советские зенитные ракеты вьетнамцы называли 'Огнедышащий дракон'. Ракетчики были в ДРВ самыми популярными людьми. Где бы ни появлялся зенитный ракетный дивизион, местные жители окружали его особым вниманием и заботой. Добровольно рыли окопы, строили брустверы, помогали в маскировке огневых позиций. Местные ополченцы организовывали круглосуточную охрану территории, где располагались боевые позиции ракетчиков и создавали надежные заслоны от неприятельских шпионов и диверсантов.
Наблюдая в небе разрывы ракет, поражающих американские самолеты, они с гордостью восклицали: – 'Тен лыа та до!' – ( 'Вот они, наши ракеты').
Группы наших специалистов ЗРВ, авиации и других родов войск находились и работали совместно с вьетнамскими военнослужащими непосредственно в воинских частях и подразделениях, на боевых позициях и аэродромах. Зенитные ракетные дивизионы ПВО ВНА прошедшие обучение и уже проявившие себя в боях, в основном, находились на позициях в зонах ПВО на подступах к столице ДРВ городу Ханою и к крупнейшему морскому порту страны Хайфону. Некоторые зенитные ракетные дивизионы вели боевые действия из так называемых 'засад'.
Советским военным специалистам во Вьетнаме было нелегко. Приходилось привыкать к тяжёлому для европейца, тропическому климату, когда температура воздуха круглосуточно была от +35 до +40оС, при влажности от 80 до 100%. Жили в небольших хижинах-бунгало, сделанных из бамбука и пальмовых листьев или в брезентовых палатках, затерявшихся в джунглях. Приходилось совершать тяжёлые ночные марши по разбухшим от проливных дождей глинистым просёлкам, подвергавшимся бомбардировкам и ракетным обстрелам противника. Очень тяжело было во время боевой работы. В кабинах зенитных ракетных комплексов температура воздуха поднималась до +70 градусов, а расчеты должны были непрерывно, по несколько часов подряд, находиться в этих раскаленных металлических мешках.
Досаждало и даже создавало угрозу здоровью большое количество различных насекомых, многие из которых были ядовитыми, а некоторые из них (мы их называли 'фосфоритками') падая с деревьев и кустарников на человека и проползая по телу, оставляли ожоги, которые начинали гноиться и длительное время не заживали. Повсеместно в большом количестве встречались пресмыкающиеся: ящерицы и змеи в большинстве сильно ядовитые, такие как тигровые змеи, кобры и многие другие, укусы которых смертельны. У наших военных врачей была вакцина, которую вводили человеку укушенному ядовитой змеёй, но это не всегда помогало.
В сельских населенных пунктах, деревнях санитарная обстановка была очень плохая. Вода в местных водоёмах и в реках очень грязная и содержит огромное количество различных болезнетворных бактерий. Для питья и приготовления пищи такая вода совершенно не пригодна. Даже купаться в такой воде было опасно, т.к. после купания была большая вероятность заболеть инфекционной болезнью. В пищу такую воду можно было употреблять только после длительного кипячения.
Питание советских военных специалистов, находящихся при вьетнамских воинских частях осуществлялось через бюро обслуживания воинской части, которое состояло из нескольких вьетнамских солдат. Продовольствие закупалось комиссаром по продовольствию в кооперативах и у местного населения. За питание наши военные специалисты платили деньги и при этом немалые. Практически большая часть денег (более 60%), получаемых во Вьетнаме в местной валюте – донгах, уходила на оплату питания. Пища, в основном, готовилась по-вьетнамски и была очень скромной.
Большие трудности представлял языковый барьер. Во всех группах советских военных специалистов были вьетнамские переводчики, но квалификация их была недостаточной. Ведь обучать вьетнамских военнослужащих и вводить их в бой надо было на боевой технике, представляющей собой сложное электронно-механическое устройство, состоящее из множества узлов, блоков и деталей, имеющих свои собственные названия. Для объяснения устройства техники и принципа работы схем вьетнамским переводчикам пришлось осваивать специальную терминологию, что также представляло определенную сложность.
Со временем наши специалисты научились объясняться с вьетнамцами на бытовые темы без переводчика, а с кем постоянно работали, то и по вопросам связанным с эксплуатацией и боевым применением военной техники. Но на это требовалось время, а его не хватало, ведь шла война, и надо было как можно быстрее выходить на боевые позиции.
Взаимоотношения с местным населением, а также с вьетнамскими офицерами и солдатами у наших специалистов были очень хорошими и по-настоящему товарищеские, ведь вместе воевали, вместе переносили все тяготы войны.
Позиции подразделений ЗРВ часто посещало гражданское население. Они приносили подарки: фрукты, рис, мясо, зелень. Когда позволяла обстановка, вьетнамцы и наши специалисты собирались за столом, беседовали, пели советские песни, мы по-русски, а вьетнамцы на своём языке.
Что касается быта, то он у советских военных специалистов был трудным. Вот воспоминания об этом лейтенанта-ракетчика В.А. Борисенко:
'О каком быте можно говорить? Восемь месяцев на колесах, вели бои сами, потом вьетнамцев опекали (в 'няньках'), тоже на колёсах. На ночлег обычно устраивались на окраинах деревень, в сараях. Спали на раскладушках или на сбитых щитом досках, на них матрац, сверху марлевый полог от ползучих и летучих тварей, и до утра. Ни холодильников, ни вентиляторов, ни душа – о них только мечтали. Когда были на позициях, то раз в неделю устраивали горячий душ – топили химическую машину. Огораживали место помывки на высоту пояса и мылись, а вокруг наблюдатели – вся деревня, от малого до старого. Для них это же чудеса, что люди моются горячей водой. Но так как 'бани' при нашей постоянной кочевой жизни мы устраивали в разных местах, то и зрители каждый раз были новые'.
Купить там какие-нибудь вещи, нужные нашим людям для быта и жизни, было очень сложно. Всё необходимое мы привозили с собой из Советского Союза. Иногда с оказией наши жёны пересылали нам небольшие посылочки или передачи с теми, кто летел во Вьетнам самолетом, ехал по железной дороге через Китай или плыл грузовым теплоходом через Владивосток в Хайфон. Почтой к нам ничего не пересылалось. Советские газеты и журналы получали пачками за месяц и более сразу. Их также привозили в Хайфон на кораблях.
Очень скучали наши специалисты по своим семьям, по родным и близким, по родной земле. Вот об этом стихотворение, написанное нашими военнослужащими во Вьетнаме.
