ярусовъ, былъ перед?ланъ въ обширную св?тлую комнату, на ст?нахъ которой все еще вис?ли „страшныя вещи”, шлемы и оружія, но теперь, они были разв?шаны въ правильной симетріи и на сверкающихъ лезвіяхъ ярко отражались солнечные лучи, безпрепятственно проникавшіе въ широкія окна.
Что бы сохранить старинный характеръ развалины, въ толстыя оконныя ниши были вставлены зеркальные стекла, разд?ленныя крестомъ. Все строеніе походило на горную кр?пость, гд? граждане могли искать в?рнаго уб?жища во время сильной опасности. Комнаты сохранили только свои первобытныя ст?ны, но своею пышною обстановкою могли бы потягаться съ прежними залами среднев?ковыхъ замковъ.
Когда об? сестры вошли въ первую комнату, Флора съ граціозною небрежностью сид?ла развалившись на пурпуровыхъ подушкахъ широкаго дивана, и медленно подносивъ къ губамъ дымящуюся сигаретку, смотр?ла какъ сов?тникъ на серебряномъ самовар? варилъ посл?об?денный кофе, на который именно и пригласилъ своихъ трехъ свояченицъ.
– Кети, что ты скажешь о моемъ новомъ жилищ?? – спросилъ, онъ указывая на всю обстановку комнаты.
Она стояла на порог? съ наброшеннымъ чернымъ вуалемъ на золотисто- каштановыхъ волосахъ, съ карими см?ющимися глазами, и такъ гордо выпрямилась, точно сама происходила отъ стариннаго рода Баумгартеновъ.
– Чудо какъ романично, Морицъ! Обманъ вполн? удался! – отв?чала она весело улыбаясь. – Эта руина и этотъ ровъ могли бы испугать своимъ оборонительнымъ видомъ, если-бы не знать, что тутъ находится коммерціи сов?тникъ девятьнадцатаго стол?тія.
Онъ слегка нахмурилъ свои тонкія брови и посмотр?лъ ей въ лицо, но она не зам?тила этого взгляда.
– Конечно, прежде было не тактично, что капуста и р?па осм?ливались рости вокругъ замка, хотя я очень любила этотъ маленькій огородикъ, – продолжала Кети. – Однако, какъ люди часто м?няются ролями и случай привелъ купцу возобновить гн?здо, отвергнутое старымъ рыцарскимъ покол?ніемъ.
– Не забывай, милая Кети, что я теперь и самъ принадлежу къ рыцарскому сословію! – возразилъ сов?тникъ разсердившись. – Нужно только сожал?ть, что старыя покол?нія тоже заразились духомъ времени и безжалостно отказались отъ своихъ прежнихъ учрежденій, которыя не должны были никогда изм?ниться.
– Онъ больше католикъ, ч?мъ самъ папа, – пробормотала Генріэта и вошла въ комнату, между т?мъ какъ Кети кр?пко затворила дверь, не спуская глазъ съ задумчиваго челов?ка у кофейнаго стола. Она была очень привязана къ нему, когда была ребенкомъ и любила его, какъ и вс? сближавшіеся с нимъ.
Родители его были честные ремесленники, но рано осирот?въ онъ поступилъ въ ученіе въ контору банкира Мангольда и впосл?дствіи, благодаря своей красивой наружности и хорошему характеру, сд?лался его зятемъ.
Кети знала, что онъ страстно любилъ ея сестру Клотильду, былъ всегда почтителенъ къ ея отцу и всегда ласковъ со всею прислугою въ дом?, – а теперь на губахъ его мелькала улыбка гордости и чванства, – в?рно счастіе и богатство им?ли на него дурное вліяніе.
Генріэтта с?ла на низенькій, мягкій табуретикъ и, обхвативъ руками свои кол?ни, сказала довольно колко: – Любезный Морицъ, не принимай, пожалуста, такого вызывающаго вида, а то пожалуй проснется какая нибудь старая прародительница и увидитъ какъ ея храбрый потомокъ варитъ кофе, а молодая красавица лежитъ на диван? и куритъ сигаретки.
При этомъ зам?чаніи Флора ни на волосъ не изм?нила своего положенія, только медленно вынула изо рта сигаретку и спросила равнодушнымъ тономъ:
– Это тебя безпокоитъ?
– Меня? – сказала Генріэтта см?ясь, – ты очень хорошо знаешь, что вс? твои д?йствія нисколько меня не трогаютъ, – св?тъ великъ, если хочешь, можно удалиться…
– Прошу тебя, безъ насм?шекъ, дорогая моя! Я спросила тебя изъ участія, потому что у тебя грудь слаба. – Яркій румянецъ покрылъ впалыя щеки больной д?вушки, но вскор? опять исчезъ; на глазахъ ея показались слезы, – она видимо боролась съ собою.
– Благодарю тебя, Флора, но сов?тую теб? прежде всего заботиться о себ?. Я отлично знаю, что эта сигара жгетъ твои пальцы и ты смертельно хочешь выбросить ее за окно, потому что она портитъ твои б?лые зубы, но ты продолжаешь курить изъ упрямства, изъ страсти къ эмансипаціи. У тебя слишкомъ хорошъ вкусъ, что-бъ любить вдыхать въ себя этотъ ужасный дымъ.
– Скажите пожалуста, какого высокаго мн?нія обо мн? эта р?дкая д?вушка! – сказала Флора, насм?шливо улыбаясь.
– Ты пріучаешь себя курить и можетъ быть выдержишь характеръ въ продолженіи трехъ или четырехъ нед?ль, – продолжала Генріэтта, – есть люди, которые изб?гаютъ курящихъ женщинъ и боятся ихъ какъ заразы. Ты видимо ищешь ссоры, хочешь разсердить челов?ка, и этимъ посл?днимъ средствомъ достигнуть ц?ли…
Флора приподнялась съ дивана и приняла гордый видъ.
– А если и такъ, сударыня! Я думаю мое д?ло, если я хочу нравиться или отталкивать?
– Напротивъ, въ настоящемъ случа? ты должна стараться осчастливить челов?ка, – возразила Генріэтта съ раздраженіемъ.
– Право см?шно! Разв? я уже ношу обручальное кольцо? – сказала Флора, поднимая къ верху четвертый палецъ правой руки. – Благодаря Бога, еще н?тъ! Впрочемъ теб? мен?е вс?хъ сл?дуетъ волноваться и брать его сторону. Ты больна и постоянно нуждаешься въ своемъ доктор?, а онъ предпочитаетъ отправиться веселиться съ товарищами и остается въ отсутствіи ц?лыя нед?ли.
Сов?тникъ вм?шался наконецъ въ разговоръ раздраженныхъ сестеръ.
– Ты говоришь, что Брукъ пропадаетъ и ?здитъ веселиться, в?роятно потому, что онъ не объяснилъ теб? въ письм? причину своей по?здки? – вскричалъ онъ разсердившись. – Но ты знаешь, что онъ никогда не распространяется о своихъ больныхъ. По всей в?роятности его вызвали къ опасно больному.
– Въ тотъ городъ, гд? всегда можно им?ть знаменитыхъ профессоровъ университета? Вотъ фантазія! Не д?лай себя см?шнымъ такими илюзіями, Морицъ! Впрочемъ объ этомъ вопрос? я съ вами говорить больше не буду – кончено!
Она протянула руку за чашкою и стала медленно глотать ароматичный напитокъ. Генріэтта-же отодвинула отъ себя поданную ей чашку; она подошла къ стеклянной двери, выходившей на руину. Ст?на была остаткомъ коллонады, которая н?когда соединяла главное зданіе съ башнею. Дв? красиво изогнутыя арки, образовали теперь террасу съ великол?пнымъ видомъ вдаль.
Генріэтта посп?шно отворила дверь, прижала судорожно сжатыя руки къ груди и принялась съ жадностію вдыхать въ себя св?жій воздухъ, но н?сколько минутъ спустя покачнулась отъ сильнаго припадка удушья. Кети и сов?тникъ посп?шили помочь страдающей, Флора тоже привстала и не хотя бросая сигаретку въ пепельницу, сказала съ раздраженіемъ:
– Теперь скажутъ, что всему виной табачный дымъ, но это сущій вздоръ. По настоящему теб? сл?дуетъ лежать въ постели, а не дышать весеннимъ воздухомъ среди руинъ, зта атмосфера чистый ядъ для людей твоего сложенія, – я не разъ уже предупреждала тебя, но ты никогда не желаешь принять хорошаго сов?та. Ты ужасно упряма и кром? того еще отклоняешь всякую врачебную помощь.
– Потому что я не желаю дов?рять мои легкія первому встр?чному отравителю; – возразила Генріэтта слабымъ, но р?шительнымъ тономъ.
– Это ты говоришь на счетъ моего б?днаго медицинскаго сов?тника, – воскликнула Флора см?ясь. – Продолжай, дитя мое, не ст?сняйся, если это доставляетъ теб? удовольствіе! Я тоже не могу знать, какъ онъ составляетъ свои микстуры, но я в?рно знаю, что онъ еще никому во время операціи не перер?залъ горла.
Сов?тнику были видимо непріятны эти слова, онъ побл?дн?лъ и поднялъ
