пришлось уб?диться. Правда, я не обладаю тою женскою слабостью, которая любитъ челов?ка, не спрашивая себя, – достоенъ ли избранный всей ея преданности? Вс? знаютъ, что я чрезвычайно честолюбива, и можетъ быть это и есть та причина, почему я не могу присоединиться къ слабымъ и равнодушнымъ созданіямъ моего пола, которыя не живутъ, а прозябаютъ въ однообразной, будничной жизни. Мн? всегда казалось непонятнымъ какъ могутъ разумныя женщины хладнокровно влачить всю жизнь подл? ничего не значущаго мужа; я бы на ихъ м?ст? в?чно красн?ла при встр?ч? съ людьми.

– Въ самомъ д?л?? А знаешь ли, что на это потребовалось бы побольше мужества, ч?мъ для чтенія лекціи Эстетики передъ ц?лою аудиторіею студентовъ, – перебила ее Генріэтта, злобно улыбаясь.

Флора бросила презрительный взглядъ на сестру.

– На такую маленькую эхидну, какъ ты, не стоитъ обращать вниманія. Что ты можешь понимать въ идеалахъ? Впрочемъ ты права, говоря, что мое м?сто скор?е на кафедр?, ч?мъ подл? челов?ка, плохо изучившаго свою спеціальность – такой жизни я-бы не вынесла.

– Это ужь твое д?ло, дитя мое, – сказала президентша, – ты должна помнить, что никто не принуждаетъ тебя над?вать себ? петлю на шею.

– Я это отлично знаю, бабушка, и знаю также, что ты съ большимъ удовольствіемъ желала-бы вид?ть меня женою разслабленнаго и обанкрутившагося камергера фон- Штетена. Вм?ст? съ т?мъ я не могу не сознаться, что никогда не поддаюсь ни чьему вліянію, и сама знаю какъ руководить собою.

– Это твое неотъемлимое право, – отв?чала пожилая дама съ холодностью. – Только прошу тебя зам?тить, что ты будешь им?ть во мн? упорную противницу, если д?ло огласиться. Ты очень хорошо знаешь меня; – я могу скор?е перенести домашніе раздоры, ч?мъ публичный, семейный скандалъ. Не забывай, что я живу съ вами и взяла на себя роль представительницы этого дома, а потому могу требовать полнаго уваженія къ моему имени и моему положенію въ св?т?. Я вовсе не желаю, что-бъ общество перем?нило о насъ хорошее мн?ніе.

Сов?тникъ быстро отвернулся, подошелъ къ окну и углубился въ темную даль. Сильный в?теръ съ шумомъ и свистомъ гуд?лъ между деревьями, а въ красныхъ полосахъ св?та отъ лампы кружились сн?жныя хлопья и быстро м?нялись одна за другою, какъ мучительныя мысли въ его голов?. Онъ н?сколько минутъ тому назадъ боролся съ собою, и хот?лъ сознаться во всемъ только одной Флор?, но теперь вид?лъ, что именно ей и нельзя было сказать ни одного слова; такъ какъ гордая, самолюбивая д?вушка непрем?нно прокричала бы его признаніе всему св?ту, хоть и не изъ любви къ Бруку, а просто, что-бъ оправдать передъ людьми выборъ своего сердца, или в?рн?е сказать своего ума.

Между т?мъ Генріэтта стояла передъ бабушкою, съ видомъ насм?шки и негодованія.

– Такъ ты только изъ боязни къ св?тской молв? хочешь, что-бъ сестра не вм?шивалась въ это д?ло? Такимъ манеромъ она очень дешево отд?лается. Ты, конечно, одобришь ее, если она съум?етъ искустно скрыть в?роломство? Впрочемъ, бабушка, теб? нечего бояться скандала, ты живешь въ салонахъ и знаешь, что общество съ особенною снисходительностью смотритъ на гр?шниковъ высокаго полета…

– Я попрошу тебя, Генріэтта, провести остальную часть вечера у себя въ комнат?, – сказала президентша серьезно. – Съ твоею раздражительностью невозможно возвратиться въ салонъ.

– Какъ желаешь, бабушка! Пойдемъ, Гансъ, – сказала Генріэтта прижимая птичку къ своему лицу, – мы очень рады удалиться, ты тоже не любишь старыхъ придворныхъ дамъ, а медицинскаго сов?тника Бера можешь больно клюнуть въ палець, когда онъ кормитъ тебя сахаромъ. Прощай, бабушка – до свиданія, Морицъ! – Съ этими словами она переступила порогъ, но потомъ снова обернулась. – Эта упрямая особа, – сказала она, – в?роятно не удержится на дорог?, предписанной покойнымъ отцомъ; при его жизни она не см?ла такъ вольничать, онъ ни за что не позволилъ бы ей взять назадъ слово, данное честному челов?ку.

Сказавъ это она ушла, но слышно было, какъ душившія ее слезы неудержимо хлынули изъ ея глазъ.

– Слава Богу, что она наконецъ ушла, – сказала Флора, – право, нужно сильно влад?ть собою, чтобы не потерять съ нею всякое терп?ніе.

– Я никогда не забываю, что она больная, – сухо зам?тила президентша.

– Въ н?которомъ отношеніи Генріэтта права, – робко сказалъ сов?тникъ.

– Думай, что хочешь, Морицъ, – возразила Флора, – только прошу тебя не усиливать твоимъ вм?шательствомъ мою внутреннюю борьбу. Я привыкла справляться съ собою сама, и хочу поступить также и въ настоящемъ случа?. Впрочемъ вы можете быть покойны я сама не охотница до жестокихъ м?ръ и приб?гну къ нашему общему союзнику – времени. – Зат?мъ она взяла со стола бокалъ и осв?жила свои губы н?сколькими каплями краснаго вина, между т?мъ какъ бабушка нам?ревалась вернуться къ гостямъ.

– Еще одно слово, Морицъ! – сказала она, берясь за ручку двери. – Что теперь будетъ съ Кети?

– Это намъ р?шитъ духовное зав?щаніе, – отв?чалъ сов?тникъ, вздохнувъ н?сколько свободн?е. – Я ничего не знаю о распоряженіяхъ мельника; Кети его единственная насл?дница, но вопросъ въ томъ: утвердилъ ли онъ ее въ этомъ прав?? Онъ никогда не питалъ къ ней особенной любви, потому что ея рожденіе стоило жизни его дочери… Во всякомъ случа? она должна будетъ прі?хать сюда, хоть на короткое время.

– Успокойся, она не прі?детъ; Кети до сихъ поръ кр?пко держится за юбку своей гувернантки, какъ и при жизни отца, – сказала Флора, – прочти только ея письма.

– Да это, пожалуй и лучше, если она не прі?детъ, – зам?тила президентша съ видимымъ удовольствіемъ. – Откровенно говоря, я не очень желаю принять ее подъ свое покровительство, и постоянно д?лать ей зам?чанія… Я никогда не любила ее, не потому, что она была дочерью „той“ – я стою выше всякихъ предразсудковъ, – но она ежеминутно б?гала на мельницу, обсыпала мукою свои косы и платье и была всегда довольно упрямаго характера.

– Да, это типъ простонароднаго ребенка, а все таки папаша любиль ее больше, ч?мъ насъ, – сказала Флора съ насм?шкою.

– Это теб? такъ казалось, потому что она была младшая, – возразила президентша, – онъ вс?хъ васъ любилъ одинаково. Ты пойдешь со мною, Морицъ?

Онъ посп?шно всталъ и они оба удалились.

Оставшись одна, Флора позвонила.

– Возьми бумаги и вс? письменныя принадлежности и отнеси ихъ ко мн? въ спальню, я буду тамъ писать. Помни, что меня ни для кого н?тъ дома, – сказала она вошедшей горничной.

Огненная полоса въ саду исчезла, но изъ оконъ гостинной б?лый св?тъ сильно сіялъ далеко за полночь… Коммерціи сов?тникъ сид?лъ за карточнымъ столомъ. При его появленіи гости обратились къ нему съ прив?тливыми фразами и съ дружескими поклонами, что значительно успокоило его. Въ сред? этихъ важныхъ аристократовъ и богатыхъ коммерсантовъ онъ нашелъ полное оправданіе своего образа д?йствій и самъ не понималъ больше мучительныхъ сомн?ній, которыя онъ претерп?валъ н?сколько часовъ тому назадъ.

Къ чему подвергать себя несправедливымъ толкамъ, когда ув?ренъ въ своей невинности? И о какой низости пришлось бы говорить! Общество, столь любящее сплетни, съ удовольствіемъ прикрываетъ покровомъ приличія интересныя, скандальныя исторіи, но благородныя страсти и заблужденія подвергались насм?шкамъ и бичеваніямъ; при подозр?ніи же въ нам?реніи украсть деньги изъ жел?знаго шкафа мельника, вс? члены общества, конечно, немилосердно напали-бы на челов?ка и безъ того уже принятаго въ ихъ кружокъ изъ милости. Теперь только онъ не могъ ут?шать себя, что молчаніе его никому не вредитъ; оно грозило разлучить два существа, обрученныя уже кольцами! Флора

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату