скрываемая дряхлость сильно подкашивала ея старческія ноги. Б?лая тюлевая вуаль снова окутывала ея морщинистую шею и выдающійся подбородокъ; черный креповый чепчикъ былъ зам?ненъ б?лымъ, такъ какъ по ея мн?нію по негодя? не стоило носить траура. Она тихо подошла къ постели внучки и легкая дрожь потрясла ея члены, когда она взглянула на мертвенно-бл?дное лицо умирающей.
– Какъ она счастлива, – сказала старушка подавленнымъ голосомъ. – Она избрала лучшій уд?лъ; ей не придется испытать униженія, она не будетъ знать, что такое горькая борьба съ нищетой, это великое счастіе!
Флора на минутку вошла въ комнату, но тотчасъ же ушла, не сказавъ ни слова. Два верныя созданія, стоявшія у постели умершей не существовали для нея. Быстро приблизившись къ кровати, она поц?ловала сестру въ лобъ и снова направилась къ выходной двери. Правда, ноги ея точно приросли къ порогу, но она не позволила себ? даже оглянуться въ ту сторону, гд? стоялъ докторъ, и серьезнымъ, торжественнымъ голосомъ передавалъ ей прощаніе покойницы. Впрочемъ она чуть чуть кивнула головою, въ знакъ того, что принимаетъ посл?днія прив?тствія сестры и потомъ быстро спустилась съ л?стницы, шумно волоча за собою длиннымъ шелковымъ шлейфомъ. Войдя въ переднюю, Флора над?ла принесенную горничной шляпку и польто и посп?шила отправиться въ ближайшій отель, гд? усп?ла уже нанять пом?щеніе для себя и президентши. Подъ кровлею преступника никто изъ семейства Монгольдъ [18] не долженъ былъ оставаться дол?е, не исключая даже и усопшей.
А когда, съ наступленіемъ вечера, т?ло Генріэтты было поставлено въ большой склепъ, тогда затворилось и посл?днее окно бель-этажа и докторъ вм?ст? съ Кети въ посл?дній разъ спустились съ л?стницы аристократическаго дома. Уныло и громко раздавались ихъ шаги по пустынному дому! Призрачно мелькалъ св?тъ лампы, которую передъ ними несъ садовникъ, по опуст?вшимъ ст?намъ широкихъ корридоровъ, въ которыхъ еще такъ недавно слышалось столько жизни, столько веселья.
Теплый, вечерній воздухъ благод?тельно под?йствовалъ на разстроенные нервы Кети и осв?жилъ ея заплаканные, горячіе глаза. Надъ тихимъ, безмолвнымъ паркомъ растилалось темно синее небо, испещреное безсчисленнымъ количествомъ зв?здъ, при св?т? которыхъ легко можно было различить отд?льныя группы деревьевъ; а зеркальная поверхность пруда мерцала между ними, какъ матовое серебро черезъ воздушную, черную ткань.
Песокъ непріятно скрип?лъ подъ ногами и издали слышался монотонный плескъ воды черезъ плотину, но ни одинъ листъ не шевелился – все было тихо кругомъ, какъ въ комнат? умершей, гд? въ посл?дніе часы говорили только шопотомъ. Поэтому Кети сильно вздрогнула и кол?ни ея чуть не подогнулись, когда докторъ первый прервалъ молчаніе, внезапно остановившись по среди т?нистой аллеи.
– Черезъ н?сколько дней я у?зжаю изъ столицы, а на сколько я васъ знаю, вы не согласитесь до т?хъ поръ, хоть разъ нав?стить мою тетушку, и мн? не дозволите явиться къ вамъ на мельницу, – сказалъ онъ, напрасно стараясь скрыть свое волненіе. – А потому мы въ посл?дній разъ стоимъ зд?сь вм?ст?, намъ нужно на время разстаться.
– На всегда! – прервала его Кети р?шительнымъ тономъ.
– Н?тъ, Кети! – возразилъ онъ громко. – Наша разлука не можетъ быть в?чною, я не хочу серьезно принимать вашихъ словъ, я не нуждаюсь въ сестр?! Неужели вы думаете, что челов?къ можетъ всю свою жизнь довольствоваться дружескими письмами, когда его душа жаждетъ живаго слова изъ устъ любимой женщины? Впрочемъ, объ этомъ я еще не хот?лъ говорить съ вами сегодня. Я не въ прав? безпокоить васъ своими объясненіями въ ту минуту, когда вы потрясены такимъ сильнымъ горемъ. Только объ одномъ хот?лъ я поговорить съ вами. Сегодня вы им?ли непріятное свиданіе въ той комнат?, изъ которой вышли въ сильномъ волненіи. По всей в?роятности вамъ сообщили о случившемся, постаравшись очернить меня въ вашихъ глазахъ, – не возражайте я прочелъ это на вашемъ лиц?. А посл?, когда вы, изъ любви къ Генріэтт?, об?щали быть для меня только сестрою, тогда я увид?лъ какъ сильно под?йствовали на васъ эти гнусныя, злыя клеветы. Я ут?шаю себя, конечно, что это не надолго, вы скоро уб?дитесь въ моемъ искреннемъ чувств?. Дорогая Кети, я былъ въ тотъ роковой день въ моемъ саду, я вид?лъ, какъ молодая д?вушка, прислонившись къ стволу большаго тополя, горько плакала.
Кети сд?лала порывистое движеніе, и чуть не скрылась въ темной алле? парка, однако Брукъ усп?лъ удержать ее за руку и сказалъ:
– Выслушайте меня, дорогая Кети; когда я увид?лъ васъ въ первый разъ, то почувствовалъ какъ сильно забилось мое сердце. Вы открыли мн? глаза, вы сами того не зная вразумили меня, что я буду клятвопреступникомъ, если вступлю въ ненавистный для мн? бракъ. В?дь я люблю васъ, Кети! Радость моя была безгранична, когда я увид?лъ васъ у калитки нашего сада, я понялъ, что вы искали не тетушкино окно, – съ этими словами онъ притянулъ ея руку къ своимъ губамъ, между т?мъ какъ взволнованная, молодая д?вушка не была въ силахъ произнести ни однаго звука.
– Я ни въ чемъ не см?ю упрекать мою бывшую нев?сту. Я самъ виноватъ что не съум?лъ во время порвать съ нею сношенія, когда увид?лъ, что избранная мною женщина прекрасна только наружностью, а на д?л? оказалась пустою и ничтожною; стыдно сознаться, что я уб?дился въ томъ съ первой нед?ли моего обрученія.
Въ сущности эта женщина была не ничтожествомъ, она только мучила его своимъ дьявольскимъ характеромъ. Любимымъ ея занятіемъ были низкія клеветы. В?дь Брукъ самъ признался ей въ любви къ ея младшей сестр?, но ей и тутъ нужно было зат?ять новую интригу. Она съум?ла обмануть Кети, съум?ла хитростью продать ей фальшивое кольцо и вырвать изъ устъ сестры честное слово въ томъ, что она никогда не допуститъ до себя Брука, даже въ томъ случа? если онъ пожелаетъ сд?латься ея мужемъ.
Глаза молодой д?вушки съ отчаяніемъ блуждали по зв?здному небу. Она знала, что Флора ни за что не возвратитъ ей даннаго слова; знала, что весь св?тъ не замедлитъ осудить какъ ее, такъ и Брука, потому что никто не могъ знать подробностей этого д?ла. Не нужно было тоже забывать о краснор?чіи Флоры, ей не многаго стоило, что-бы уб?дить публику въ дерзости младшей сестры, отбившей у нея жениха. И если душа усопшей сестры смотр?ла теперь на землю; то она вид?ла, какъ счастіе любимаго челов?ка разбивалось въ мелкія дребезги.
– Зач?мъ-же вы молчите, Кети? Неужели вы упрекаете меня за то, что я р?шился сегодня вылить передъ вами мое сердце? – снова началъ Брукъ. – Въ такомъ случа? я не стану больше настаивать на отв?т?.
– Весьма понятно, что мои просьбы встр?тятъ сильную борьбу въ вашемъ сердц?, наполненномъ тяжелыми сомн?ніями; но я во что бы то ни стало, достигну исполненія своего желания; я буду наконецъ счастливъ. Я ухожу и даю вамъ время испытать себя, а главное хоть немного забыть глубокую скорбь, которая въ настоящее время поглощаетъ вс? ваши мысли и чувства. Пройдетъ н?сколько времени и я опять вернусь, а теперь позвольте проводить васъ на мельницу, дайте мн? вашу руку! Вамъ нечего бояться, вы можете также спокойно присоединиться ко мн? и моей тетушк?, когда мы отправимся въ Лейпцигъ.
– Я не возвращусь больше въ Саксонію, – сказала Кети, спокойно взявъ Брука подъ руку.
По членамъ молодой д?вушки разлилось чувство оц?пен?нія и голосъ ея звучалъ непривычною холодностію.
– Уже во время моего посл?дняго пребыванія въ Дрезден? я чувствовала, что при теперешнемъ состояніи моей души – изученіе наукъ и музыки не можетъ удовлетворить меня, мн? необходимо создать себ? серьезную д?ятельность, которая занимала бы все мое свободное время. Эта мысль давно уже пресл?дуетъ меня; но я боялась высказать ее, опасаясь вызвать ц?лый рядъ противор?чій со стороны моего опекуна. В?дь я должна была съ шикомъ проживать свои доходы.
– Теперь все изм?нилось. Ненавистный денежный шкафъ онъ [19] существуетъ бол?е, впрочемъ его бумажное содержаніе уже давно не им?ло никакой ц?ны, Нанни сказала мн? сегодня, что внизу все опечатали за долги.
– Не правда-ли, что мн? не придется получить и сотой доли всего моего богатства?
