– Трудно полагать, что-бъ можно было что нибудь спасти.
– Но у меня остается еще мельница, гд? я и поселюсь. Можетъ быть вы засм?етесь, когда я скажу вамъ, что съ этого дня буду сама управлять ею; в?дь это похоже на эманципацію, молодая д?вушка не должна самостоятельно выступать какъ влад?тельница фирмы.
– Напрасно вы такъ обо мн? думаете; я жарко защищаю женскую самостоятельность и знаю, что вы, съ вашею твердою волею и энергіей тотчасъ-же попадете на настоящую дорогу. Но это не ваше призваніе, Кети; вы рождены для тихаго, семейнаго счастія, вы не можете довольствоваться постоянными счетами и одиночествомъ, вы не им?ете права отталкивать отъ себя счастія. И потому лучше не начинайте этого д?ла, потому что въ одинъ прекрасный день васъ увезутъ и тогда въ вашихъ книгахъ и счетахъ произойдетъ ужасная путаница.
Если-бъ хоть слабый св?тъ проникъ теперь въ аллею, то докторъ нав?рное не отпустилъ-бы отъ себя д?вушку, на лиц? которой отражалось безвыходное отчаяніе.
Онъ взялъ-бы ее подъ свою охрану и добился-бы отъ нея разъясненія причины такого сопротивленія. Но непроницаемая тьма скрывала душевную борьбу, Брукъ не могъ вид?ть, какъ сильно изм?нилось лицо Кети, а она не выдала себя ни однимъ звукомъ, ни однимъ вздохомъ.
Изр?дка съ мелкимъ шумомъ выкатывался изъ подъ ногъ гулявшихъ молодыхъ людей маленькій камешекъ, и только бурное клокотаніе р?ки прерывало упорное молчаніе Кети, не знавшей что отв?тить на посл?днія слова доктора.
Высокія липы т?нистой аллеи остались позади и надъ головами влюбленныхъ снова растилалась необъятная ширь вечерняго неба; все было тихо кругомъ, только остроконечныя верхушки величественныхъ тополей равном?рно колыхались при легкомъ дуновеніи ночнаго в?терка.
Зам?тивъ эти деревья, Брукъ невольно прижалъ руку Кети къ своей груди.
– Тамъ, подъ этими тополями, вы собирали первыя фіялки, – прошепталъ онъ едва слышно, – и, Богъ дастъ, я еще не разъ увижу васъ за этимъ скромнымъ занятіемъ, такъ какъ постоянно буду проживать зд?сь вс? праздники.
Кети быстрымъ движеніемъ сжала грудь правою рукою, ей казалось, что она задыхается отъ слишкомъ сильнаго біенія сердца и только н?сколько минутъ спустя, ей удалось снова казаться спокойною и хладнокровною.
– Тетушка Діаконусъ тоже по?детъ съ вами въ Лейпцигъ?
– Да, она будетъ заниматься моимъ хозяйствомъ до т?хъ поръ, пока я буду жить тамъ одинъ. Это большая жертва съ ея стороны, в?дь она ненавидитъ городскаго шума и будетъ благодарить Бога, когда опять вернется сюда, въ свою уютную, скромную хижину.
– Я над?юсь, что доброе, благородное сердце, любви котораго я добиваюсь не заставитъ ее слишкомъ долго ждать этой желаемой перем?ны, – сказалъ докторъ ласковымъ голосомъ.
Въ эту минуту въ одномъ изъ оконъ мельницы мелькнулъ св?тъ. Сегодня оттуда вынесли т?ло покойнаго Франца; несчастный оставилъ посл? себя вдову и трехъ сиротъ. Домъ въ которомъ они жили не принадлежалъ имъ, а небольшой суммы денегъ, скопленной тяжелыми трудами не хватало на поддержаніе ихъ существованія.
Сусанна заходила утромъ въ виллу, что-бъ повидаться съ своей молодой госпожею; она, со слезами на глазахъ, говорила о своемъ несчастіи, яркими красками описывала отчаяніе покинутыхъ сиротъ и оплакивала безпорядокъ и неурядицу въ д?лахъ дорогой для нея мельницы.
Угловое окно большой комнаты нижняго этажа было темно, черно и непривлекательно возвышалось мельничное зданіе, казавшееся вс?ми покинутымъ; а громкій лай дворовыхъ собакъ, проснувшихся при шум? приближавшихся шаговъ, глухо раздавался, будто доносился откуда-то издали. Мельничныя колеса оставались вь безд?йствіи и все было такъ пусто и безмолвно кругомъ, точно со смертію Франца прекратилась зд?сь всякая жизненная д?ятельность.
Прежде ч?мъ отворить досчатую калитку, докторъ притянулъ молодую д?вушку ближе къ себ?.
– Я чувствую страхъ, мн? кажется, будто я веду васъ въ изгнаніе, – сказалъ онъ слегка дрожавшимъ голосомъ. – Вамъ не сл?дуетъ оставаться одной сегодня, въ эти тяжелые, мрачные часы. Пойдемте со мной!
– Тетушка будетъ въ восторг? принять васъ подъ свою охрану, она постарается окружить васъ материнскою заботливостью…
– Н?тъ, н?тъ! – воскликнула Кети порывисто. – Не думайте, что если я останусь одна, то безразсудно предамся безполезному отчаянію, – у меня для этого не будетъ времени, я постараюсь найти себ? занятіе. Я должна явиться туда, – сказала она указывая на угловое окно, за ситцевыми занав?сями котораго мелькнулъ теперь слабый св?тъ лампы, – я обязана ут?шить несчастную семью. Не забудьте, что четверо покинутыхъ сиротъ нуждаются въ моей помощи и защит?.
– Дорогая Кети! – сказалъ онъ, прижимая ея руки къ своимъ губамъ. – Такъ ступайте-же съ Богомъ? Я не хочу брать гр?ха на свою душу, я не см?ю останавливать васъ, когда вы р?шились на тяжелый, но в?рный путь, что-бы заглушить тяжкое горе. Но не забудьте поберечь себя на первое время, не злоупотребляйте вашею силою и не снимайте слишкомъ рано повязки съ головы. А теперь, до свиданья. Весной, когда исчезнетъ посл?дній сн?гъ, когда теплые лучи апр?льскаго солнца согр?ютъ природу и челов?ческія сердца, тогда я опять буду зд?сь. Прошу васъ, дорогая моя, до т?хъ поръ помнить горячо преданнаго вамъ друга и не допускать между нами никакой клеветы и недов?рія.
– Никогда! – вырвалось изъ груди молодой д?вушки. Зат?мъ она посп?шно отдернула руку, которую онъ еще разъ прижалъ къ своимъ губамъ и быстро переступила порогъ калитки, съ шумомъ захлопнувшейся за нею. Но ноги Кети точно приросли къ земл?; она не въ состояніи была двинуться съ м?ста и безпомощно прижалась къ холодной, сырой ст?н?, жадно прислушиваясь къ удалявшимся шагамъ любимаго челов?ка. Что значила спокойная смерть Генріэтты въ сравненіи съ ужасными терзаніями этого измученнаго сердца, которому предстояло еще не мало горя впереди!
Долго стояла молодая девушка, боясь перевести дыхание, но когда мягкій ночной в?теръ унесъ за собой посл?дній шорохъ и пронесся надъ нею вполн? беззвучно, тогда она твердыми шагами вошла въ домъ, что-бы начать свою миссію, какъ ут?шительница покинутыхъ сиротъ.
Черезъ три дня, тотчасъ посл? похоронъ Генріэтты, Брукъ и тетушка Діаконусъ у?хали изъ виллы. Съ докторомъ Кети больше не встр?чалась, но тетушка н?сколько разъ приходила нав?стить свою дорогую подругу и просиживала у Кети по н?скольку часовъ. Вскор? барскій домъ Ремера окончательно опуст?лъ: Флора у?хала въ сопровожденіи президентши. Пожилая дама отправлялась на ц?лебныя воды, для возстановленія упавшихъ силъ, а Флора въ Цюрихъ, гд?, по словамъ н?которыхъ сос?дей, она нам?ревалась посвятить себя изученію медицины.
XXIX.
Больше года прошло съ того дня, когда Кети Мангольдъ, внучка и насл?дница богатаго мельника, спокойно шла по про?зжей дорог?, что-бы представиться въ дом? опекуна.
Кому теперь случалось проходить по этой дорог?, тому невозможно было не зам?тить по правую сторону шоссе ц?лаго ряда хорошенькихъ, маленькихъ домиковъ; они принадлежали рабочимъ прядильной фабрики и были выстроены въ бывшемъ мельничномъ саду, на той земл?, которую Кети съ такимъ упорствомъ требовала для нихъ у опекуна.
Жители города охотно выбирали теперь эту дорогу, прежде она была почти не проходима во время дождливой осени, такъ какъ не могла просыхать, всл?дствіи густой т?ни отъ высокой, каменной ст?ны, служившей границею виллы. Въ настоящее же время зд?сь тянулась красивая
