режимного смысла это письмо отправлять на склад. Но был оперативный смысл, и поэтому я их получил только при отбытии из ФБУ.
Через пару часов пришли ко мне с обыском, два сотрудника изолятора. Молодые парни, как я, наверно, по возрасту, может чуть постарше, спортивные, нормальные. Я с ними не то что бы общался – доброжелательно здоровался. Понятно, что и они ко мне были положительно настроены. Но никогда с ними не разговаривали – это запрещено и мне, и им. И тут значит, они вдвоем проводят обыск.
- Все Макс, уезжаешь?
По имени, не “Максим Сергеевич”, что-то новое.
- Ну да, уезжаю, а что?
- А ты скажи, за что тебя на самом деле посадили? Мы все тут видео смотрели, интервью смотрели, за судом следили, но не смогли понять – за что тебя посадили-то?
- Ну вот, за призывы наркотаджикцев вешать, либералов убивать.
- Не, это все понятно. На самом-то деле за что посадили? Ты же не совершил ничего такого, чтобы тебя вообще арестовывать. Ты год и восемь месяцев у нас в изоляторе пробыл. Здесь простых не держат. Что ты сделал-то такого?
- Ну как что сделал? Не помогал соответствующим органам выявлять неблагонадежных элементов в Движении...
- Это мы так и знали. Давай, держись! Тебе немножко осталось. Сейчас отсюда уедешь, сразу на УДО уйдешь, ты знай, что мы все за тебя!
- Спасибо парни!- Смешно, конечно. Охраняли меня тут все время, а тут поддержку выразили – вроде никакой благодарности им быть не должно, но так тепло стало на душе. Думаю блин, даже здесь у меня есть сторонники. Обрадовался.
Они обыскали все, пожелали мне удачи, ушли.
Я рассортировал вещи – те, что велики сильно или просто изношены – в один баул, нормальные – в другой. Никого нет. Полежал часа два на шконаре, почитал письма, вырезки из газет...
Заходит ДПНСИ говорит:
- Ну что, готовы следовать этапом?
- Всегда готов!
Смотрит, у меня три баула; один баул с моими вещами, второй баул с продуктами, и еще один с лишними вещами. Говорит:
- А это куда? Все повезешь?
- Два с собой беру, один выкину. Или детям Осетии отдам.
- Тут оставлять нельзя, все с собой бери.
- Нахрена мне старые шмотки, которые мне велики на 40 кг? Волонтерам отдайте, или выкидывайте где-нибудь, я не повезу это с собой!
- Ладно, тут брось. Баландеры заберут.
Этап – пошел!
Все, полчаса я подождал, выводят меня во двор, там уже стоит ФСИНовский автозак. Не такой, в котором возят на суды, а более современный, с зеленой полосой на боку! Шикарно! Написано “ФСИН России”. Стоит конвой в камуфляжной форме. Зачитывают мою фамилию имя отчество, идентифицируют личность. Вдруг не того всучат?
- Готовы следовать этапом?
- Да, готов.
А это уже конец марта, меня спрашивают:
- Где у вас шапка? Есть?
- Ну да, есть, в бауле.
- Надо одеть.
- На улице тепло, может она там полежит?
- А, может, ты ее щас на голову оденешь?!
Тааак, что-то новое началось. Это был первый раз, когда сотрудники мне грубанули! Что-то здесь начинается нехорошее. У него и дубинка на поясе весит, весь такой агрессивно настроенный, аж притопывает ногой от злости. Мне ДПНСИ тихонько говорит:
- Ты с ними не рамси особо-то, это вологодский конвой, они тебя повезут!
Хрен его знает, посмотрим. Залез в автозак, и там я был один, дальше поехали на общую матросскую. Сначала грузят со спецов. Первым кто залезает ко мне в отсек, оказывается Саша, один из той “банды”, которые торговали должностями государственными, генерал МЧС, второй человек после Берия, которого арестовали в кремле. Мы с ним ехали как-то.
- О, Максим, здорова!
- Здарово, Саша! Че, куда?
- Да вот, все, на зону еду, 8 лет общего режима.
- Понятно, а у меня три с половиной. Тоже куда-то еду.
