– А я пью для равновесия и успокоения нервов, а не ради пьянства окаянного…
– Святой отец!
– Ладно, уж! Уболтал черт языкастый. Тоже мне нашел святого отца…
Я вышел на улицу, скрепя сердцем и зубами. То, что ему хватит сил устроить безобразие и отвлечь на себя охрану, я не сомневался, я больше переживал за отходной маневр. Центр общественного здоровья был огромным комплексом, часть которого находилась на поверхности, но сами лаборатории под землей. Именно там нужно искать следы преступной деятельности.
Через час я уже находился на своей позиции – в двадцати метрах от контрольно-пропускного пункта, куда приходил днем. Охранники, лениво переговариваясь с дальними постами по рации, бродили вдоль сеточного забора с фонарями, высвечивая высокие кусты за которыми я и притаился. Пригнув голову, я переждал пока они удаляться, прежде чем ползком приблизится поближе к шлагбауму. С территории Центра постоянно что-то вывозили в крытых машинах, а новые грузовики приезжали через каждые двадцать минут. Дождавшись пока один из Зилов остановится у шлагбаума, а охрана отвлечется на разговор с водителем, я быстро пробрался под днище машины, вцепившись руками и ногами в поддон кузова. Охранники, проверив пропуск водителя и на прощание посветив фонарями в кузов, дали добро на въезд.
Когда грузовик отдалился от КПП на значительное расстояние и на секунду притормозил перед поворотом, я c облегченно разжал руки, со страхом пережидая пока он проедет надо мной. Лишь после этого быстро перекатился к обочине и заполз в густые кусты, искренне радуясь, что инфильтрация прошла успешно. На территории Центра было много охранников и защитных систем вроде камер с тепловизорами, но я их даже не пытался обмануть. Браво закинув на плечо автомат, я спокойно и не таясь, зашагал по узкой дорожке, изображая из себя охранника, даже не забыв прихватить на дело такой же как у всех фонарик. Сам же я старался держаться подальше от людей, чтобы избежать узнавания, ведь на базе меня многие знали в лицо. Вблизи мой маскарад вряд ли кого обманет, а значит нужно продолжать держатся густой тени корпусов.
– Внимание! – громко захрипели на стене здания динамики. – Всему обслуживающему персоналу Центра общественного здоровья! Сектор Альфа закрыт на дезинфекцию, просьба в течение двух часов не посещать данную территорию. Третьей команде специального охранного корпуса ведомственной охраны проследовать в сектор Омега.
Я смело поднял руку и помахал приближающемуся белоснежному бронетранспортеру с черными буквами ЦОЗ. Он медленно остановился, высветив меня мощным фонарем на крыше. Я подошел к амбразуре кабины и стал жалобно бубнить, надвинув на глаза широкополую панаму.
– Братишка, я сегодня первый день в этом секторе и еще толком не освоился. Подскажи, как добраться до Омеги. Третьей команде приказали собраться, а я тут немного заблудился.
– Бывает, – мученически вздохнул водитель, теряя интерес. – Лезь наверх, мне по пути.
Ощущая охотничий азарт, я быстро взобрался на бронетранспортер и нагло свесил ноги, в буквальном смысле наслаждаясь поездкой. Мы ехали минут пять, проезжая мимо групп сотрудников в белых скафандрах и охранников одетых, как и я, в обычный полевой камуфляж с такой же широкополой панамой какие были принято носить в спецвойсках. Я надвинул ее пониже, чтобы лицо оставалось неузнаваемым, а автомат, сняв с предохранителя, положил себе на колени. Мое сердце бешено стучало в груди, напоминая, что я покойник в случае провала.
– Приехали! – выкрикнул из полуоткрытого люка водитель. – Начальнику смены доложись.
Я спрыгнул на землю и заспешил к главному входу в сектор Омега, куда со всей территории стягивались разрозненные группы. Я смело затесался в одну из них и так вместе с ними просочился внутрь здания. Если здесь и были в ходу магнитные пропуска, у меня их не было и приходилось действовать нагло. Больше всего я боялся, что меня кто-нибудь узнает, ведь я был не рядовым бойцом. Но видать небеса и тут были на моей стороне. Меня никто не опознал.
В один из моментов отделившись от основной группы, я нырнул в соседний коридор и буквально нос к носу столкнулся с медбратом, который сегодня делал у меня забор крови.
– Вы? – только и успел он выдохнуть, потянувшись за рацией. Я в пол силы ударил его кулаком под ложечку, а когда он согнулся пополам, ударил лицом о колено, и грубо впихнул в комнату, откуда он выходил с кипой бумаг. Подсечкой, сбив его с ног, за шиворот грубо оттащил подальше от дверей. Я приложил палец к губам, сделав знак молчать. Держа его на прицеле автомата, быстро заглянул в соседнюю комнату. Все чисто. Мы были одни.
– Лежать! – прошипел я, когда он попытался сесть. – Где Еремина? Где эта дрянь?
– Светлана Александровна?
– Не изображай из себя слабоумного. Именно она!
– В главной лаборатории тахигинеза… – без всякого выражений ответил парень, не сводя глаз с оружия. – Только Вам туда нельзя. Вас никто не пропустит.
– Что она там делает? Чем вы тут вообще занимаетесь?
– Тахигинезом…
– Не умничай! Колись, подонок, пока я тебе руки из суставов не выдернул!
– Это, правда. Я не обманываю, сегодня проходит заключительное клиническое тестирование и аттестация новой вакцины. Это очень важный эксперимент. На нем присутствует Совет.
– Что? Совет в полном составе? Где их собрала заведующая?
Парень нехотя кивком головы указал на схему на стене.
– Испытательная сфера внутри магнитного поля квазипомех. Это совершенно безопасно…
– А это позволь судить мне!
Вытащив из кармана одноразовый инжектор спецсредства от Радости жизни, я ножом распорол рукав его биологического скафандра и воткнул иглу ему прямо под кожу.
– Что Вы делаете? – заволновался парень, попробовав меня столкнуть с себя.
В следующую секунду его тело выгнулось дугой, а изо рта и глаз брызнули алые капли крови вперемешку с черной пеной. Кожа руки покрылась огромными пузырями и за секунду оплыла черными ошметками слизи, обнажая серый костяк скелета. Все это время он глухо выл, словно его поджаривали на медленном огне, пока я не сжалился и не пустил ему пулю в лоб. Глушитель тихо вычихнул пустотелую пулю, и лицо позади защитной пленки шлема разлетелось на куски, скрыв от меня кровавыми мазками на стекле чудовищный оскал некроморфа.
– Так вот какие у тебя помощники, Света, – поразился я. – Это многое объясняет…
Здание тряхнула мощная ударная волна. Гулкое эхо взрыва, разлетелось по пустым коридорам. Включились запоздало сирены тревоги. Вдали послышались крики и шум бегущих по коридору людей. Не иначе святой отец начал, отвлекающий маневр, но еще слишком рано – до взрыва пол часа! Тут я так некстати вспомнил, что Тихон часы никогда не носил и считал время исключительно по солнцу и звездам. Тут я с ним серьезно дал маху. Теперь приходилось ускоряться и действовать как русские в свое время в Боснии – молниеносно и непредсказуемо.
Забрав себе, магнитный пропуск мертвого лаборанта, я осторожно выглянул из кабинета, но коридор был уже снова пуст. Прикрыв за собой дверь, я сорвался в бег по отвратительно белоснежному полу, по мраморным ступеням, мимо прозрачных испытательных стендов, за которыми ставились какие-то странные и пугающие эксперименты с тканями некроморфов. Прикладывая магнитный пропуск, я без проблем открывал двери, выискивая взглядом Еремину. Отрезанные щупальца Ночных Охотников, словно живые извивались в воздухе на металлических столах, к которым вели толстые шнуры проводов. Жидкокристаллические мониторы показывали ликующим ученым непонятные мне кривые и разноцветные столбцы цифр. За другой стеклянной перегородкой группа ученых собрались вокруг призрачной сферы, в которой кипела мерзкая биомасса всех цветов радуги. Манипулирующие сложными приборами работники, старались стабилизировать эту мутацию, пока силовой сосуд не наполнился тысячами мелких отростков. Будь я проклят, если в этой колбе не старались воспроизвести геновзрыв. Похоже, эксперимент завершился удачно, открывая доступ к управляемым мутациям в изолированной среде.
Заглянув в очередную дверь, я на мгновение застыл на пороге, даже позабыл о цели своего визита в ЦОЗ. Прямо на меня уставились с монитора во всю стену, тысячи глаз. Они сверлили меня своим нечеловеческим взором, пока изображение так же поспешно не погасло. На экране мигала надпись – “Разрыв связи с комплексом Рассвет”. В тот момент я не обратил, особого внимания на сей факт, который
