Стены и переборки командного центра покрылись трещинами и вмятинами, словно огромный великан лупил по ним невидимой дубиной. Задыхаясь под тяжестью альфа-волн соперника, стиснув зубы, я наносил ответные импульсы снова и снова. Отразив мою атаку, способную разрушить белковые связи, Сайрус в ответ сгенерировал мощный луч, от которого оказалось проще увернуться, чем отражать. Почерпнув новые данные из силовых биолиний Сферуса я решился применить против него волну структурного деформирования. Пол под ногами моего соперника вспучился и закипел жидким металлом, вынудив его отпрыгнуть в сторону. Скафандр на беллатрианце уже был изрядно поврежден и не обеспечивал должной защиты. Яростно стянув с головы раскалившийся шлем, Сайрус с остервенением откинул его в сторону, не теряя при этом бдительности. Я воспользовался передышкой, чтобы немного восстановить собственные силы.
– Неплохо для некроморфа. Есть чему поучиться, – тяжело дыша, нехотя признал Сайрус.
Такими темпами я с ним провожусь намного дольше, чем рассчитывал вначале. 'Изучи своего противника'. – Гласит первая заповедь спецназа. – 'Чем лучше ты понимаешь его мотивацию, стремления, характерные черты, привычки, тактику и отношения, тем больше твое собственное тактическое преимущество над ним. Как только ты начнешь понимать противника, думать и действовать как он, преимущество над ним станет лишь делом времени'.
–'Черт меня раздери, если я понимаю этого галакта…' – подумал я, краем глаза наблюдая как по направлению к силовой консоли медленно, но упорно ползет Хило, оставляя за собой полоску крови. Он все еще пытался быть мне полезным даже зная, что жить, осталось совсем недолго.
– Готов признать мое превосходство? – спросил Сайрус, словно прочитав мои мысли. – Не отворачивайся от меня, Альфадок. Я тебя создал. Дал новые знания и указал высшую цель. Кем бы ты был сейчас, если бы не я? Жил бы в своем крохотном мире на краю Галактики. Я открыл перед тобой безграничные пространства. Именно мое вмешательство в дела людей вывели вас всех в Крул Каи. Ты видишь только негативную сторону этого дела.
В течение последующих пяти минут сокрушительных атак, как я и опасался, не привели ни к чему хорошему. Мелкие порезы, царапины и ожоги – вот и весь результат моих титанических усилий пробиться через его защиту. Я едва держался на ногах, с трудом поддерживая силовой кокон. Победить Сайруса одним ударом оказалось для меня непосильной задачей. Не знаю, что за адская тварь управляла его телом, она как будто наперед знала каждое мое действие. Самые изощренные и хитроумные комбинации биотических ударов беллатрианец играючи отбивал своими контрвыпадами. Я устал регенерировать свою поврежденную плоть – ведь это отнимало уйму сил и энергии. Лицемерно сочувствующий Сайрус один раз даже хвастливо снял защиту, вероятно ожидая от меня, что я клюну на его уловку и слепо ринусь в ловушку. Он был неприятно удивлен, когда острие моего ножа внезапно по рукоять воткнулось ему меж ребер. Пока он с ревом боли выдергивал из раны нож и с проклятиями отступал к командной платформе я дотянулся до тяжелого лучемета валяющего рядом с трупом аркурианца. Там было мало энергии и явно недостаточно для Сайруса.
Сайрус ступил на платформу, под которой бурлила неведомая мне субстанция похожая на жидкий клей или густой кисель. С опаской, поглядывая на эту массу, беллатрианец стал отодвигаться от края. Внезапно пространство командной рубки качнулось. Лишь в последнюю секунду он успел схватиться за ограждение и удержаться на краю бездны. Удивленно помотав головой, он увидел стоящего за пультом Хило и с запоздалой догадкой тревожно посмотрел на обзорный экран, на котором проецировался все тот же расширяющийся подпространственный портал в мир, где томились Безымянные. Теперь планетоид дедров медленно приближался к фрактальной червоточине, грозя угодить в цепкие гравитационные лапы и сгинуть в зловещей воронке. Пол под ногами ходил ходуном, словно палуба в море.
– Что ты наделал безмозглый раб? – рыкнул Сайрус с ужасом смотря на обзорный экран.
– Всего лишь изменил траекторию на несколько градусов. – С трудом прохрипел Хило. С улыбкой от чувства выполненного долга он медленно сполз на пол.
– С дороги, дуралей! Этот болван угробит нас еще до окончания процесса слияния…
Я перегородил дорогу. Встав у него на пути, направил ему в грудь лучемет.
– Ты не понял, Альфадок?! Если Безымянный не успеет совершить переход, мы все напрасно погибнем! Наши души просто не успеют воскреснуть внутри его сущности!
– Я тебя прекрасно понял, – хмуро ответил я, концентрируя в правой ладони биотическую волну тяжелого деформирования. – Суть лишь в том,… что меня это более чем устраивает.
– У тебя всего одна попытка, – оскалил зубы беллатрианец, демонстративно беря некробивень за острие. – Если промахнешься, я точно не промажу, уж поверь на слово.
– Не волнуйся 'дружище'. Не промахнусь.
Быстро опустив ствол вниз, я с мрачной решимостью очертил полукруг вокруг беллатрианца. Лишившись удерживающих стержней, командная платформа с глухим рокотом осела, увлекая за собой меня и зарычавшего от бессильного гнева Сайруса. Удар о мерзкую жижу с высоты десятков метров был ужасен. Температура жидкости оказалась почти в норме – сорок градусов или около того. Вязкость и плотность как у киселя, но вкус как у самого прокисшего на свете уксусного раствора. Смотреть глазами в этой жидкости было чертовски малоприятно, но возможно. Не давая Сайрусу прийти в себя после падения, поднырнув под него, я цепко схватил его обеими руками за щиколотку и неудержимо потащил на самое дно темного колодца. Не обращая внимания на его попытки высвободить ногу и всплыть вверх, я погружался все глубже, увлекая за собой трепыхающегося беллатрианца пока не почувствовал, как на уши начинает болезненно давить огромное давление. В этом месте глубина была не меньше пятидесяти или шестидесяти метров. Моя сухопутная 'жертва' была совершенно беззащитна. Сайрус в панике дергался и извивался, но я крепко держал его за щиколотку. Ненависть к этому созданию была так велика, что я не мог думать ни о чем кроме как, о его смерти. Через пару томительных минут ожидания все было закончено. Пузыри воздуха внезапно вырвались из легких беллатрианца и, просочившись сквозь стиснутые зубы, устремились вверх. Не способная долгое время обходиться без воздуха, рептилия бешено задергалась, пока предсмертная судорога не пробежалась по ее могучему телу. Еще несколько судорожных движений и тело обмякло.
Ухватив беллатрианца за поникшие плечи, я оттолкнулся от него ногами, добавляя телу дополнительную инерцию. Посмотрев вниз, я с мрачным удовлетворением наблюдал за тем как он медленно опускается на дно, пока его силуэт окончательно не растворился на фоне чернильной тьмы и едва видимых вдоль стен тусклых ламп.
–'Остынь дружок. Эта стихия тебе не по зубам', – думал я вместо заупокойной и мощными гребками стал всплывать на поверхность. – 'Может, ты и создал меня, а заодно и воспитал, но это еще не значит, что созданное тобой чудовище не может превзойти своего Создателя'.
По углублениям в стене я выбрался из колодца. Обессилено улегся на краю бездны.
– Как всегда все ушли, а последний замешкался и ему принесли счет, – сказал я вслух и нервно рассмеялся. Шутка получилась натянутая, зато могу радоваться, что до сих пор жив. Ну, это ненадолго, решил я. Нечего и думать куда-то бежать и спасаться. Наверняка Атлас-Виктория на пол пути к Земле, а планетоид неудержимо сносит в жадные объятия червоточины.
Минутку! А с чего я вообще взял, что это конец? Безвыходных ситуаций не бывает.
– Будь я проклят! – Пораженно прошептал я, не сводя глаз с обзорных экранов.
Словно в подтверждения моих сомнений из непроглядной тьмы стали сформировываться черные протуберанцы, протянувшиеся в сторону планетоида, словно щупальца голодного спрута. Нечто бесформенное копошилось в центре фрактального портала, пытаясь выбраться на свободу. Командная рубка так сильно дрожала и ходила ходуном, что я стал всерьез опасаться, что она от вибрации развалиться на части. Чудовищные потоки энергии разрывали видимую часть космоса на части, выворачивая наизнанку само пространство-время. Я был не физик и даже не астроном, но все происходящее выглядело именно так, словно вот-вот падет последняя преграда и из космической клоаки вырвутся на волю триллионы декалитров нечистот и грязи.
–'А ведь дедрический князь был прав', – с горечью подумал я. – 'Их свиток Скелоса не врал, они его просто не правильно истолковали. Только что с того? Мне это уже не поможет…'
Устало, усевшись на ступени, я обреченно уставился на приближающуюся смерть в виде космического шторма, способного поглотить целую звездную систему. Отламывающиеся от планетоида части конструкций сверкающим в лучах трех солнц водопадом беспрерывно летели к ненасытной глотке, пока
