глушь…
— Я на своем «коньке» проеду?
— На мотоцикле, что ли? — удивилась она. — Ну ты даешь! Кто ж это по лесу на мотоцикле гоняет?
— Почему бы и нет? Вдруг что-то с Леоном, не дай Бог? Или драпать придется. Лучшего средства не найти.
— Наверное, ты прав. До «колючки» еще можно добраться. А там пешочком… Караулов, правда, уже тех нет, что раньше — под каждым кустом, как грибы. Но вот здесь вам просеку перебежать надо будет. Тут за пригорком — пост. Обойдете, вас не заметят. А на мотоцикле нельзя, могут услышать.
— Оставим его у колючей проволоки.
— И это правильно, молодой человек, — азартно согласился Павел Игнатьевич. Если бы не его рана, он охотно отправился бы с ними в небезопасную авантюру.
— Тебя не спрашивали! — цыкнула на мужа Анна. Хоть и не виделись столько лет, но замашки своего благоверного не забыла. И вообще она была хороша! Здесь, дома, яркая, привлекательная, она со своей золотой гривой в зеленом «Адидасе» затерялась в августовском лесу.
Ал вздохнул: вот с кем можно бесстрашно в разведку… Но, глянув на Ольгу, подумал: с этой тоже не пропадешь.
— Главное, — Анна ткнула в искомую точку на карте, — не пропустить этот пригорок. Он и есть вход в вентиляционную шахту.
— Что? — спросила Ольга. — Надо взять с собой лопаты?
— Зачем?
— Откапывать…
— Нечего там копать. Все кустами засажено. Мало кто знает об этом ходе. А те, кто знал, или уехали, или забыли…
Заседание в «генеральном штабе» закончилось благополучно, как говорится, без скандала. Гаевы быстренько упаковали диверсантов и отправили их на задание, строго-настрого велев возвращаться в любом случае, что бы ни случилось…
Ал и Ольга лежали в кустах в засаде. Ждали, когда за пригорком сменится караул. Смена караула происходила так: одни хлопцы снимали гимнастерки и ложились загорать, другие их натягивали на потемневшие торсы и собирались в путь.
Они лежали в тени, в прохладе, и Ал чувствовал тепло Оли. В шароварах, сменивших незастегивающиеся джинсы, и в платке, повязанном на манер банданы, она походила на пирата.
Остальное, кроме футболки Ала, — куртка, сапожки и навинченный на ствол глушитель — было ее.
— Покурить бы, — прошептала Ольга.
Ал удивился:
— Что, тянет?
— Да нет, — она поморщилась. — Знаю, заухаю, как филин. Что-то вроде привычки, когда все время в штанах, наденешь юбку, руки все равно норовят в карманы залезть.
Ал невольно повернул голову и скосил глаза на ее шаровары.
— Ты чего там разглядываешь, Ал?
— Я? Бдю, не подкрадывается ли кто сзади…
Она слегка ткнула спутника локтем, и Ал припал щекой к травушке-муравушке. Хорошо!..
— Оль, а ты откуда английский знаешь? Не в сибирской же деревне спикаете?
— А я в университете учусь. Меня туда Виктор Всеволодович определил, на журналистику.
Это на Ерему похоже, растить будущие кадры. Взять хотя бы, как он нас с Леоном курировал.
— Значит, ты будешь у него по СМИ специалистка?
— Ага. Я уже на телевидении практику прохожу.
— Телевидение — это хорошо. Нас как-то с Леоном по телевизору показали. После концерта его матери взяли у нас интервью. Мы своим мнением и поделились. Нехило вышло, словно сами из консерватории. Ты чего хихикаешь?! Правда, здорово смотрелись.
— Так это я вас расспрашивала.
— Ты?!
— Вы меня не узнали. В парике, накрашенная и голос нежный. Я специально к вам подошла.
Ал напрягся. Странно: себя он на экране помнил, а журналистку — хоть убей… Но вслух сказал:
— Правильно про тебя Павел Иннокентьевич заметил, натуральная ты бандитка. А кабы узнали?
— Исключено! Но что забавно, когда я пацан, то есть Олежек, меня и однокурсники не узнают. Стриженая, худая, и кажусь меньше ростом…
— Тс-с! Вроде пора.
Караул устал. Одни солдаты уже ушли, оставшиеся дремали на солнцепеке.
Ал так и не понял, чего они там сторожили? Колючую проволоку, заячьи тропы или синее небо? Может, у них где-то рядом был пост, а сюда приходили понежиться на солнце? Но что служивые не охраняли вентиляционный люк — это точно. Они о нем не знали. Ал с Ольгой сами его никогда не нашли бы, если бы не подробное объяснение Анны.
Солдаты постоянно находились в поле их зрения, а заговорщиков разглядеть при всем желании было невозможно. Сплошные заросли…
Круглая решетка была сдвинута! Явно сюда лазили. Но лазили давно: проросшая трава и листья на стелющихся ветвях оставались вокруг нетронутыми. Стараясь не шуметь, Ал и Ольга осторожно сдвинули люк. Показался вертикальный спуск вниз, куда можно было слезть по скобам, впаянным в бетон.
— Останешься на стреме.
— Зачем? — сердито прошептала Ольга. — Голыми солдатиками любоваться?
Ал оглянулся. И правда, хлопчики разделись до трусов.
— Не совсем они голые, но я с тобой согласен, маячить лишний раз здесь не следует. Лезь за мной — сказал он и начал спускаться под землю.
Еще в одном Анна была права, когда объясняла, что идти надо на запах. Его Ал унюхал сразу, еще не достигнув дна бетонного колодца. Но Анна Игнатьевна говорила об этом морщась, а Ал почувствовал другое.
Однако и Ольга не стала брезгливо воротить нос. Наоборот, ее сразу развернуло в сторону струящихся ароматов, и даже в полумраке было видно, как сверкнули ее глаза.
— Нравится? — спросил Ал.
— Довольно необычные ощущения, — ответила она и поспешила вперед.
— Тихо! — придержал он ее. — Не надо торопиться. Иди за мной.
Сюда, к колодцу, сходились два коридора, но они сразу пошли в нужном направлении. Шли, не пригибаясь, так здесь было высоко. Высоко и прохладно.
Фонари, которые они запасливо взяли с собой, не включали. Впереди горел какой-то свет. Страха особенного не было, их толкало любопытство.
Буквально через пару минут они осторожно заглянули в странное помещение.
Абсолютно пустая комната с квадратными дырками в стенах. Под потолком лампы, горящие в пол накала, на полу слой пыли.
— Смотри, — сказала Ольга, — следы! Ал кивнул.
— Следы…
— Похожи на собачьи.
— Может быть, собачьи, а может, и нет.
— Ты думаешь, этих чудищ?
— Вряд ли. У тех лапы поздоровее будут. Это или волк, или здоровая овчарка.
— Точно, — согласилась Ольга, — овчарка. Может, они тут в эти коридоры, по периметру, сторожевых псов пускают?
Она оглянулась, направив в ту сторону пистолет. Но нет, там стояла темень, свет от люка не
