рассматривал какую-то железку с таким вниманием, точно в этом состояло его главное предназначение в этой жизни.
— Послушай, Глеб Юрьев! — сказала Ольга, отчетливо выговаривая каждое слово. — Не вмешивай меня больше в свои игры. И Яну скажи, чтобы оставил дурацкие идеи. Я уеду отсюда! Сегодня же возьму и уеду! И не смейте звонить мне и преследовать меня! Ни ты, ни он! Понятно?
— Оля! — Глеб попытался ее остановить, но она попятилась к окну. Кажется, ей было неприятно даже простое его прикосновение. — Оля, ты понимаешь…
— Я ничего не понимаю! — отрезала она. — И никто из вас не собирается мне ничего объяснять! Я для вас марионетка, подвешенная на нитках. И я говорю: хватит! Спектакль закончился, занавес опущен. Я уже и понимать ничего не хочу!
Ее глаза сверкали гневом. Девушка распахнула окно и выскочила наружу, даже не озаботившись посмотреть, видит ли ее кто-либо или нет.
Она уходила с прямой, натянутой, как леска, спиной. Решительно уходила. «На этот раз, — подумал Глеб, — навсегда».
Он опустился на грязный пол, вцепился пальцами в волосы и потянул так сильно, словно хотел вырвать их с корнем. А потом уткнулся лицом в колени и глухо застонал.
Все кончено!
Глава 8
А тучи все сгущались…
Утро выдалось солнечным и радостным.
Александра потянулась и, посмотрев на часы, тронула Динкино одеяло.
— Эй, вставай, а то весь день проспишь! — позвала она.
Дина промычала что-то нечленораздельное и еще глубже зарылась носом в подушку, явным образом демонстрируя нежелание вступить в какие-либо переговоры.
— Завтрак проспишь!
— Угу, — согласилась девочка, так и не подняв головы.
Еще бы, если б на завтрак здесь давали какую-нибудь макдаковскую дрянь, Динка проявила бы несравненно больший энтузиазм.
В конце концов Саша решила не принимать слишком жестких мер: пусть уж ребенок выспится, раз представилась такая возможность.
Поэтому сама она быстро приняла душ, надела белую футболку, шорты и вышла на улицу.
Солнце брызнуло в глаза таким ярким светом, что в первый момент Александра даже зажмурилась. Сейчас, в этот удивительный день, когда небо безоблачно и звонко поют птицы, даже не верилось, что у мира существует изнанка, своя теневая сторона, и лишь недавно вся команда «русичей» подвергалась чудовищной опасности. Да почему же подвергалась — загадка еще не раскрыта, и наверняка предстоит столкнуться еще со многим… Но думать сейчас об этом совершенно не хотелось.
Саша неторопливо двинулась по дорожке, с наслаждением вдыхая тонкий запах травы, и вдруг увидела, как со стороны особняка Брюса показалась Ольга — та самая девушка, при виде которой в груди Александры просыпались странные противоречивые чувства.
Ольга, похоже, была чем-то расстроена и прошла мимо Саши, даже не заметив девушку. Саша оглянулась и проследила, как Ольга подошла к углу дома и остановилась, наткнувшись на красивого светловолосого парня.
Он что-то сказал, Ольга ответила. Похоже, между ними завязалась беседа.
Александра не слышала их разговора, наблюдая эту сцену издали, однако почувствовала обиду и горечь. Интересно, почему некоторые девушки имеют счастливую способность привлекать к себе молодых людей, а другие всю жизнь остаются для парней в лучшем случае чем-то вроде друга?! И дело тут даже не во внешности, а в чем-то ином, возможно, в каком-то внутреннем излучении.
Саше вдруг подумалось, что если бы она даже приложила все возможные усилия, ее бы никогда не любили так, как любят Ольгу.
С другой стороны, смотреть на Ольгу было тяжело сразу по двум причинам. Во-первых, она сама, вернее, ее тело чуть не убило рыжеволосую художницу. Да, можно было оправдывать себя, говорить, что она ничего не знала, но все равно внутри Саши жило горькое, едва ощутимое и все же мучительное чувство вины… Была и вторая причина. За спиной Ольги Саше мерещилась смутная тень, словно на девушку набросили темное покрывало. Александра не понимала, что это, но невольно отводила взгляд, словно видела нечто неприятное, то, чего ей не хотелось видеть.
Прекрасное настроение само собой съехало до нулевой отметки. Девушка отвернулась от мило беседующей пары и пошла дальше, уже не разбирая дороги, пока не оказалась у заросшего тиной пруда. Это место сейчас больше всего соответствовало Сашиному душевному состоянию.
Девушка села на берегу, обхватив руками колени, и уставилась на покрытую толстым слоем ряски воду.
Первый ритуал из книги был полностью дешифрован, большинство компонентов собрано. Скоро можно будет рискнуть призвать самого беспокойного Якова Вилимовича, оборотив против графа его же собственный ритуал.
Странно, конечно, что эта книга так легко попала к Яну в руки. Интересно, понимает ли Мария, что она делает, и зачем все-таки ей все это?…
Ян спрятал книгу под половицу и обновил отводящую глаза руну — просто так, на всякий случай и из свойственной магам и охотникам за артефактами паранойи.
В окно яростно светило солнце. Выходит, день уже настал. Интересно, как там Глеб и Ольга? Нашли- таки общий язык? Ян широко зевнул. После напряженной ночи ему просто адски хотелось спать.
«Ладно, это их дело. Оба взрослые, сами разберутся», — подумал он.
Ужасно хотелось есть, и Ян вышел из номера, чтобы позавтракать, и сразу же встретил Машу.
— Доброго дня! Только проснулся? — Она улыбнулась так ласково, словно между ними не возникало напряженности.
— Да. — Ян широко зевнул. — Сгоняю в город за чем-нибудь не диетическим.
— Выглядишь не слишком бодрым, — девушка покачала головой. — Давай-ка я тебе, как в прошлый раз, кофе и бутерброды организую. Будешь?
— А что это я на таком элитном положении? — При упоминании о бутербродах в желудке заурчало, но надо же было держать марку! Настоящего мага за бутерброд не купишь! Только за два!
— Ты знаешь, — Маша смотрела на Яна не мигая, и ему опять подумалось, что за ее совершенной красотой скрывается абсолютное равнодушие, как будто она — ожившая ледяная скульптура. — Как продвигаются дела с расшифровкой?
— Ммм… — Яну очень не хотелось об этом говорить, как будто касались чего-то личного. — Потихоньку, там сам черт ногу сломит, — он отвел взгляд.
— Я так и думала. — Казалось, Маша абсолютно не удивилась. — Иди пока к себе, я все сама принесу.
— О’кей. — Ян пожал плечами и вернулся в комнату.
Буквально через три минуты в дверь постучали, и Мария внесла поднос со стаканчиком кофе и тарелкой с восхитительно пахнущими бутербродами.
— Это все мне? — Ян потянул носом и облизнулся.
— Тебе. — Девушка остановилась напротив. — Но если захочешь, могу составить компанию.
— Пожалуй, не надо, — пробормотал он.
— Ну как хочешь. Тогда — приятного аппетита! — Она вышла, и Ян перевел дух.
Маша наверняка играет в какую-то свою игру, и Яну ужасно не нравилось, когда его привлекают в игры по чужим правилам.
