этого города насовсем. Так зачем ему выдавать беглецов? Не настолько он беден, чтобы ради жалкой награды помогать своим же врагам.
— Ах, Кудесник, ах, собака бесхвостая, — потирая руки, азартно приговаривал бывший владелец школы. — Вот тебе! Вот! Ну? — В дверях он обернулся.
— В кустах, напротив таверны. Там еще старый платан.
— Знаю.
— Подходя, нужно мяукнуть пару раз.
— Мяукнуть, ишь ты… Ну ладно.
— Валерий, если нужны деньги…
— Прибереги их для корабельщиков, друг мой.
Ланиста ушел вниз по лестнице, потом послышались голоса…
— Ну вот! — Вернувшись к столу, Валерий налил в кубки вина. — Массилия — неплохая идея! Там много купцов, хорошо знавших моего отца. Наверное, я там открою новую гладиаторскую школу… Или куплю судно — хорошую зерновую барку! Да, с кораблем будет и то меньше возни, чем с вашим братом гладиатором! Правда, пираты могут напасть… ну, об этом я подумаю на досуге. Имейте в виду: в Массилии наши пути разойдутся. Вы — сами по себе, я — сам по себе. Я выручу вас, и потом никто ничего не докажет, но где-то еще появляться в обществе беглых рабов я не могу себе позволить. Это, знаешь ли, чревато!
— Хорошо, хорошо, — улыбнулся гость. — Могу заверить, твоей помощью мы не злоупотребим.
В этот момент на лестнице послышались легкие шаги, в дверь тихонько постучали.
— Это ты, Руфус?
— Я, господин.
В комнату осторожно заглянул подросток лет пятнадцати — щуплый, хитроглазый, рыжий.
— Я их привел, господин.
— Так пусть поднимаются! — Ланиста швырнул парню дупондий. — Давно уж ждем. Эй, Руфус, скажи хозяину, пусть пришлет еще вина и какой-нибудь еды, слышишь?
— Да, господин, скажу.
— О боги, ну наконец-то! — Вскочив, Беторикс порывисто обнял вошедшую девушку. — Как там, на улице? Все спокойно?
— Да спокойно… Не считая котов. Сальве, Валерий.
Алезия скромно поклонилась ланисте, то же самое сделал и Кариоликс, хоть и посматривал на бывшего хозяина недоверчиво.
— Прошу вас, — кивнув на стол, гостеприимно предложил ланиста. — Рассаживайтесь, кому где нравится. Уж извините — не триклиний. Алезия, ты что так напряглась? А, понимаю — первый раз в бегах. Ну, не стоит так переживать! Все когда-то случается впервые.
И неясно было, то ли он действительно утешает, то ли издевается, скорее то и другое вместе.
— Не в этом дело. — Девушка повела плечом. — Этот рыжий мальчишка такой наглый! На лестнице ко мне приставал, уговаривал утром задержаться. Денег сулил. А еще поглядывал на Кари и тоже звал к себе. Ну, после того как… Этот рыжий думает, здесь лупанарий, что ли?
— Именно так и думает, — захохотал Валерий. — Я ведь ему сказал, будто вы оба из лупанария Кривоногого Кариска, это здесь, в гавани, самый гнусный публичный дом. И очень дешевый — по деньгам любому слуге. Нет, та девчонка, что в моей постели спит, из другого заведения, получше.
— Девчонка? — Беторикс скосил глаза. — Она уже не спит. Что будем делать?
— А ничего! Сейчас позовем ее да устроим оргию.
— Оргию?!
— Именно так! Будем пить вино, шуметь, кричать сладострастно, иначе кабатчик точно заподозрит неладное. Подумает: ага, сидят в тишине, зачем тогда вызывать девочку с мальчиком из самого гнусного борделя?
— Да… — нерешительно кивнул Тевтонский Лев. — Но здесь, похоже, приличный постоялый двор.
— Зато я — ланиста! А ты, друг мой, актер! Нам положено вести себя непотребно. Эй, Лания, проснись! Иди сюда, богиня моя… нет, одеваться не надо, зачем? Ах, Артемида! Нет, правда Артемида! Богиня, богиня… На вот, испей же вина!
Ничуть не смущаясь своей наготы, гостья Господина Ну — смазливая брюнеточка с несколько отвислой грудью — подняла бокал и потянулась.
— Ах! Так и знала, что господин Валерий что-нибудь этакое придумает. Ой… — Она посмотрела на Виталия и облизнулась. — Какой красивый мужчина… и тот спящий юноша тоже ничего.
Тевтонский Лев обернулся, потрепал по плечу успевшего заснуть юного галла, но безнадежно махнул рукой: уже не разбудить, хоть из пушки пали.
— Ну и ладно, — согласилась Лания. — Двое на двое будем. Сразу вчетвером. Ну, что вы сидите-то? Раздевайтесь!
— Надо, надо, — быстро скидывая тунику, шепнул Господин Ну. — Пусть хозяин и слуги видят. Отметем все подозрения, верно?!
— Да уж… — хмыкнув, гладиатор посмотрел на Алезию.
Та, впрочем, уже раздевалась.
— Так ведь надо, да?
— Ну конечно же надо!
— А нельзя, чтобы мы в той комнате, а они в этой? Ну или наоборот.
— Чего же нельзя-то? Можно!
На оргию по очереди являлись полюбоваться и сам хозяин, и слуга Руфус. Оба нарочно медлили, расставляя на столе блюда и кувшины, искоса поглядывали да ухмылялись. Виталий переживал за Алезию, но девушка справлялась с ролью дешевой проститутки на все пять с плюсом, недаром же это и была ее «первоначальная профессия» — вздрагивала, прижималась всем телом, стонала… Руфус аж рот открыл да стоял, пуская слюни… А тут еще Валерий с Ланией дали жару, в общем, что и говорить — ночка удалась на славу. Угомонились лишь к утру, да и то ненадолго.
Проснувшись, ланиста ушел куда-то в гавань и меньше чем через час вернулся и разбудил остальных. С собой принес старую латаную одежду — туники, плащи. Особенно юному галлу требовалось изменить внешность: браки и голый торс даже здешней мягкой зимой выглядели слишком уж вызывающе.
— Так! — деятельно распоряжался ланиста. — Ты, галл, срочно помой голову, воду сейчас принесут, а потом Лания завьет тебе волосы. А девушку придется подстричь под мальчика, так безопасней.
— Жалко, — огорчился Беторикс. — Ты как, милая, согласна?
— Раз надо, стригите. — Алезия вздохнула и тут же улыбнулась. — Волосы не зубы, отрастут.
— Мне б такую жену! — расхохотался ланиста. — На все готова.
Примерно через полчаса по многолюдной улице, ведущей в торговую гавань, важно прошествовал элегантный молодой человек в модной золотисто-коричневой тунике и серо-голубой шерстяной палле. Сопровождали его трое слуг: дюжий малый в широком плаще, юноша с завитыми локонами и мальчик с копной кое-как подстриженных пшеничных волос. Дюжий малый нес на плече дорожный сундук, закрываясь им от слишком любопытных взглядов, юноша с локонами тащил мешок со съестными припасами, а мальчик — небольшую корзину.
— Сальве, Валерий! — приветствовали ланисту знакомые. — Все богатеешь?
— Да, господа мои. Скоро покупаю доходный дом.
— Доходный дом? Хорошее дело! Послушай-ка, не продашь вон того мальчишку-раба? Я бы не поскупился.
— Извини, дружище, раб мне и самому нужен. Что же, я лично буду корзины таскать?
Из-за белого облака сверкнуло золотом солнце, отразилось в синих волнах, ударило по глазам. Прищурившись, Валерий помахал рукой знакомому стражнику:
— Сальве, Мунций. Что-то в городе нынче так много ваших!
— Сальве, Валерий, дружище! Ловят беглых рабов — двух гладиаторов и девчонку. Рабы, кстати, из твоей бывшей школы, один Тевтонский Лев, другого не знаю.
