Лешак заметил мои трепыхания:
– Ты чего задергался?
– Встать не могу, – признался я. – Мне бы воды. Не принесешь? Пожалуйста.
– Вот еще! – сказал Леший. – За водой бегать. Отродясь никому не служил.
– Тогда сдохну прямо здесь.
– Не сдохнешь, – сказал старичок, легко подхватил меня под мышку и зашагал по аллее к озеру. Спустившись к берегу, он без церемоний окунул мою голову в водоем, и я жадно заглатывал черную водицу. Вода – это жизнь.
Наглотавшись и отяжелев, я выплюнул попавшую в рот водоросль и блаженно откинулся на покатом бережке. Ах, как хорошо! Теперь можно и на скамеечку…
Я проснулся от толчка и голосов:
– Вот, смотрите, лежит…
Я почувствовал прикосновение рук. Они властно и нагло обшаривали меня. Я с трудом превозмог дремоту и заворочался, пытаясь встать. Вспомнил, что было ночью, и испугался, что не смогу подняться. Испуг придал сил, я все-таки сел и выпрямился на скамейке. Светло. За деревьями шумят машины.
– А говорил, мертвый…
– Так я тряс его, тряс, а он молчит! Я послушал – а он и не дышит!
Я окончательно разлепил глаза и увидел милиционера. Рядом стоит пожилой мужик с бородкой дьячка. Наверное, сторож или дворник, в форменном комбинезоне и резиновых сапогах.
– Не дышит, говоришь… – Мент наклонился и посмотрел на меня. – Ты что здесь делаешь?
– Сплю, – честно сказал я.
– Спать дома надо. Документы есть?
– Нет, дома оставил. – Я перестал носить документы, чтобы не испортить водой. Конечно, можно в пакетик положить, но дома все же надежней…
– Пройдем в отделение, – сказал милиционер.
И мы пошли. «Дьячок» ругнулся в спину:
– Наркоманы чертовы!
Наверное, ему больше понравился бы труп.
Когда вышли за ограду, я обратился к милиционеру:
– Зачем в отделение? Чего я сделал?
– Нарушал общественный порядок, – медленно и лениво проронил мент. Похоже, он не желал разговаривать.
– Да чем я нарушал?
– В отделении разберемся. Документы надо с собой носить.
Вот гад! Опять, что ли, с моста прыгать? Я огляделся в поисках подходящей подворотни, благо мент не держал за руку, а просто шел рядом. Здешние проходные я знал неплохо – в детстве ходил в подростковый клуб на Петра Лаврова и дружил с местными ребятами. Вопрос в другом: хватит ли сил бежать?
Я увидел стоящую у поребрика милицейскую машину. Осталось десять метров. Посадят в машину – уже не выберусь, а время дорого. Слишком дорого. Я приготовился бежать, но услышал:
– Милиция! Милиция! – закричала какая-то женщина. Она выбежала из парадной и замахала руками. – Скорее, сюда!
Второй мент, водитель, выскочил из машины и через дорогу пошел к ней. Меня усадили в машину:
– Сиди! Не вздумай уйти, я тебя запомнил – из-под земли достану!
– А из-под воды? – спросил я, но милиционер захлопнул дверь и побежал за водителем.
В машине было накурено, и сквозь потрескивания милицейской рации из магнитолы пробивалась старая мелодия: «Тихо плещется вода – голубая лента. Вспоминайте иногда вашего студента…»
Я дождался, пока менты войдут в парадную, открыл дверь и вышел. Оглядываясь, прибавил ход и быстро оказался за углом. Затем нырнул в подворотню и, пройдя знакомыми дворами, вышел на Кирочную. Все, вряд ли они меня найдут. Мне определенно везет.
…Едва перешагнул порог, как зазвонил телефон.
– Ты где пропадаешь? – закричал Костик. – Я уже на кладбище идти собрался! Звоню в десятый раз! Чуть с ума не свихнулся!
– Короче, что случилось?
– Он еще спрашивает! Ты что, не помнишь? В клубе что было, не помнишь? А потом? Сорвался на ровном месте, заорал, что видишь какую-то собаку, и убежал черт знает куда! Что я, по-твоему, должен думать?!
Я молчал. Действительно, что здесь можно подумать?
– Знаешь, – сказал Костя уже на тон ниже, – если бы я не видел кое-что… И не верил тебе… Подумал бы, что ты законченный нарик! Даже от водки с пивом такого не бывает.
– Веришь, нет, Костя, лучше бы я был нариком.
Костя помолчал.
– Ты бы хоть позвонил, ведь договаривались?!
Фу-ты, начисто забыл! Ведь и правда, договаривались. Молодец Костик. Приятно, когда кто-то о тебе думает.
– Я только сейчас пришел, – примирительно произнес я. – В парке заночевал.
– Офигеть. Ладно, слушай: я утром с Юлькой пересекся, – неожиданно сказал друг. – Она приехала в город.
– И что? – выпрямился я. Костик жил рядом с Юлькой, в соседнем дворе, поэтому я не удивился. Они и в институт иногда вместе приходили, хотя в школах учились разных.
– Спрашивала, как ты.
В душе потеплело. Как же мы давно не виделись! Я соскучился по ее глазам. Сдалась ей эта Финляндия! С другой стороны, я эти дни постоянно пропадал в реке, и хорошо, что Юля этого не знает. А то звонила бы мне – а я снова черт знает где…
– Ей кто-то рассказал, как ты в клубе выступил.
– Кто?
– Да какая разница? Вчера половина наших была, она же со многими общается. Она думает, что с тобой что-то случилось. Я сказал, что ты плохо себя чувствуешь, нервный срыв и все такое… В общем, Юля сегодня придет. Ты слышишь? Готовься!
– Слышу. Спасибо, Костик, не знаю, что бы я без тебя…
– Да ладно. Только не исчезай… – Приятель осекся. Он ведь знал, что я скоро исчезну в самом прямом смысле. Но я не обиделся.
– Все нормально. Еще увидимся, – и повесил трубку.
Значит, сегодня, сейчас. Не снимая ботинок, я забежал в комнату. В последнее время я даже дверь не закрываю. Внутри неухожено. Впрочем, неухожено – мягкое слово. Если называть вещи своими именами, в комнате царит настоящий гадюшник. Пустые бутылки по углам и на кровати с несвежим бельем. Сколько я раз спал, не раздеваясь? На телевизоре – толстый слой пыли. Полы, не помню когда мыл. Приехала бы сейчас мать – она бы меня мордой в пол ткнула. И правильно.
Целый час я драил комнату, ежеминутно бегая в ванную за водой. И всякий раз с опаской глядел на струю: не просочилась бы какая-нибудь тварь. И, уходя из ванной, накрепко закручивал кран.
Прибравшись, задумался: приготовить бы чего-нибудь к встрече. Но в холодильнике шаром покати, в хлебнице голод, в баре засуха. Я и не помню, когда ел и еду покупал. Впрочем, засуха в баре была неполной: я обнаружил недопитую бутылку кагора – из всех вин предпочитаю его. Но для встречи с девушкой маловато. Что же делать? Денег, как обычно, нет. А соседи на что? Занять у Олега! Он мужик нормальный, поймет. Тем более, я у него никогда не занимал. Я постучался к нему, но никто не отозвался. Господи, ну почему, когда нужно, соседей никогда нет дома, когда не нужно – они под ногами путаются?!
Я взглянул в зеркало и увидел выход. Золотая цепочка, подаренная самому себе на день рождения.
