— Приблизишься
К вишням цветущим —
Белизна на главе остаётся.
Сколько же лет
Украшал ты цветами причёску?
Заместитель второго советника министра прочитал:
— Как только вишни
Начнут осыпаться,
Белизны в волосах пребывает.
О, если б цветы
Не каждый год распускались!
Второй советник министра Судзуси сложил:
— Как раньше,
Ветви деревьев
Покрылись цветами.
Я же с каждой весной
Становлюсь всё старее.
Начальник Левой дворцовой стражи Фудзивара Киёмаса сложил:
— Глядя с тоской,
Как уходит весна,
Говорим себе, что стареем.
Но сколько цветов
В этом саду распустилось![320]
Второй советник министра Санэтада прочитал:
— Если б на зов государей
Сегодня я не явится,
Как бы узнал
В горах, средь деревьев гнилых,
О приходе весны?
Императору Судзаку это стихотворение очень понравилось, и он изволил несколько раз прочитать его на разные мотивы. Он велел поднести Санэтада чашу с вином и произнёс:
— Дерево вишни
Цветёт предо мною.
А я-то боялся,
Что в далёких горах
Его ветви засохли.[321]
Царствующий император сложил:
— Засохшим считали дерево это,
И с радостью вижу,
Что оно цветами покрылось.
Ах, если б услышал, что и другая
Вишня вновь расцвела![322]
Император Сага прочитал:
— Засохла та вишня,
Что вместе со мною
Старела,
И с печатью гляжу,
Как ветка её расцветает.[323]
Чаши много раз наполняли вином. Собравшиеся наслаждались чудесной весенней порой, развлечения были в самом разгаре. Слуги поставили перед Накатада и Судзуси цитры, все стали играть на музыкальных инструментах, и один за другим сановники выходили танцевать. Пели песни, исполняли «обезьяньи пляски». Императоры получили большое удовольствие.
— Сегодня праздник необычайно удался, — сказал император Судзаку. — Осенью прошлого года эти самые молодцы отправились к Накаёри и в глухом месте, где их никто не мог слышать, показывали своё сокровенное мастерство. Тогда говорили, что ничего выше и быть не может.
— И я об этом слышал, — промолвил император Сага. — На заре, когда Тадакосо попросили читать заклинания, а Накатада аккомпанировал ему на кото, вокруг них собрались все, кто там находился.
Царствующий император прошёл к императрице-бабке.
— Я очень рада, — приветствовала она его. — Давненько мы не виделись. С тех пор, как моя дочь, которая живёт на Третьем проспекте,[324] преподносила свежие травы, ты у нас не появлялся.
— Я должен был бы почаще навещать вас, но ведь император не может покидать дворец всегда, когда ему вздумается, — ответил государь.
— Сейчас я уже так стара, что, возможно, не сегодня завтра покину этот мир. Я должна тебе кое-что сказать и тогда спокойно отправлюсь в последний путь. Поэтому я очень рада твоему приходу, — начала императрица-бабка. — Наша дочь, которая проживает во дворце Одаривания ароматами, Сёкёдэн,[325] родилась тогда, когда я была уже стара и детей больше не ждала. Поэтому я и люблю её больше других моих детей. Я просила тебя отнестись к ней особенно и отличить перед другими, но безуспешно. Ты не приблизил её к себе и этим глубоко меня обидел. Теперь я хочу именно ей
