«пятую точку», затем медленно откинулся на стену, завалился на бок. Так и остался лежать, уронив простреленную голову на грудь. На светлую рубашку упало несколько черных капель.
Набегающий Гусь оттолкнул Гулкого к стене, прижал крепко левой рукой, ткнул ствол автомата под нижнюю челюсть.
— Стоять, б...ь! Не шевелиться!
Сержант мгновенно и резко «впечатал» в стену растерявшегося Лесика.
— Что с этими двумя будем делать, командир? — спросил он громко. — Может, тоже в расход? От этих дураков одни неприятности.
Капитан подошел ближе, спросил, пряча пистолет в кобуру:
— Вы хотите убраться отсюда живыми? В таком случае не делайте больше глупостей. Когда стемнеет, вы уйдете. Я не врал. Денег нет. Если бы они были, я бы их вам отдал. Но денег нет. Нравится вам это или не нравится, не имеет значения.
— Ладно, начальник. Ша. Все, — Гулкий поднял руки ладонями вперед. — Базара нет. Как скажешь. Я просто предупреждаю: у тебя будут большие неприятности. Тебя и твою команду найдут, где бы вы ни прятались. Хоть в Африке, хоть в Америке. Есть такие люди. За бабки даже из ада достанут. А наш бугор мстительный. Он тебе этого так не оставит.
Капитан пожал плечами:
— Посмотрим.
— Товарищ капитан, — вдруг сказал Лесик совершенно нормальным тоном, — я могу остаться с вами?
Капитан придвинулся ближе, посмотрел внимательно. В сумерках глаз было почти не видно, а он хотел увидеть именно глаза.
— Почему?
— Так нас все равно в живых не оставят, — объяснил Лесик. — Шеф разозлится, а на ком злость срывать? На нас. Все одно убьет. Да и надоело с этой шушерой толочься. Я ведь тоже после армежки в «бойцы» пошел.
— Ты кого шушерой назвал, валет? — вскинулся Гулкий.
— Заткнись, — оборвал его Гусь.
Капитан повернулся к Гулкому:
— Ты надумал что-нибудь?
— Надумал. Когти рвать. И этому м...звону советую, — он покосился на Лесика. — Слышь, ты, дятел. Валим отсюда. Их же так и так положат всех. Ты не понял еще?
— Я остаюсь, — ответил тот.
— Ну и м...ак, — прокомментировал заявление Гулкий.
— Оба уйдете, — подвел черту капитан.
— Но я же... — начал было Лесик, но капитан прервал его:
— Я сказал: уйдете оба. Сержант, — он забрал у «чужаков» оружие, повесил себе на плечо, — проводите этих людей к заложникам. Пусть подождут там. Пошлите кого-нибудь развернуть прожектора. Одного человека поставьте у запасного генератора.
— Ясно, командир. — Сержант подмигнул Лесику: — Пошли, брат. Тебя как звать-то?
18:32. Военный городок
Дежурный оказался не один. Рядом с ним вышагивал невысокий коренастый майор. Седоватый, мясистоносый. Дежурный козырнул:
— Здравия желаю. Капитан Петрухин. Ваши документы, пожалуйста.
Сергеев предъявил корочки.
Петрухин внимательно изучил их, придирчиво сравнил фотографию с оригиналом, кивнул удовлетворенно, представил спутника:
— Майор Середа. Военный дознаватель. У нас сегодня дезертировал солдат.
Середа и Сергеев пожали друг другу руки. Середа улыбнулся, однако глаза у него остались прежними — колючими, пронизывающими.
— Так чем могу быть вам полезен? — спросил дежурный.
— Я хотел бы побеседовать с солдатом, обнаружившим колонну.
— Боюсь, что ничего не получится, — ответил капитан. — Именно он и дезертировал. Секаев Игорь. Психически очень неуравновешенный парень. За ним замечались отдельные правонарушения, но мы закрывали на них глаза до поры до времени. Пойдемте в дежурную часть. Не здесь же стоять. Холодает.
— Пойдемте, пойдемте, — согласился Сергеев. — И в самом деле прохладно.
Они зашагали по дорожке в темноту.
— Недавно у нас появилась информация, что Секаев продает жителям окрестных поселков мясо, которое ворует из солдатской столовой. Мы начали наблюдать за ним, чтобы поймать за руку. Кто-то проболтался и... вот результат, — продолжал рассказ капитан. — Часть между тем секретная. Так что не миновать большого скандала.
— Значит, сбежал, — сокрушенно покачал головой Сергеев. — Надо же, какая неприятность. Ну, раз приехал, не уезжать же. Может быть, я пока пройдусь, погляжу, что к чему?
— Пожалуйста, — согласился капитан. — Только боюсь, что без специального допуска вы не можете ходить по территории части без сопровождающего.
Сергеев хотел что-то ответить, но в этот момент полумрак прорезал яркий свет фар. Из-за поворота, ревя могучим двигателем, вывернул мощный самосвал. Кузов его был накрыт брезентом, под которым угадывались контуры танковой башни.
— Что это? — спросил фээсбэшник.
— Вывозим учебные пособия, — охотно пояснил дежурный. — Со стрельбища.
— А у вас тут и стрельбище свое есть?
— Разумеется. Только не свое, а дивизионное.
— Можно посмотреть?
Дежурный неопределенно пожал плечами:
— В общем-то, конечно, можно, но лучше не сегодня.
— Почему?
— Видите ли, там недостаточно хорошее освещение, а сейчас уже довольно сумеречно.
— Боитесь, задавят? — кивнул Сергеев и улыбнулся.
— Не то чтобы боюсь, но опасаюсь, — дежурный улыбнулся в ответ. — Голову-то, в случае чего, с меня снимут. Приезжайте завтра утром. Я вас с удовольствием свожу.
— Ловлю вас на слове.
Военный дознаватель, слушая их разговор, молчал, и по его бесстрастному лицу невозможно было понять, о чем он думает.
Дежурный же по КПП подождал, пока офицеры отойдут, и вошел в комнату для отдыхающей смены. Здесь был еще один солдат. Дремал на обшарпанной кушетке, накрывшись шинелью и положив голову на грязноватую подушку без наволочки.
Автоматчик принялся расталкивать напарника. Тот долго не хотел просыпаться, но дежурный проявил максимум настойчивости. Наконец спящий приоткрыл один глаз, спросил сонно:
— Что случилось?
— Вставай, — автоматчик по привычке оглянулся, словно боялся, не стоит ли кто за спиной, не подслушивает ли. — Мне в казарму надо слетать.
— На хрена?
— Надо.
Тот сел, зевнул широко, прикрыв рот ладонью, буркнул сонно:
