завтра же выйду».
На следующий день после минутного совещания с Гравиной Вильнев, отдал флоту приказ: «Приготовиться к походу». Когда корабли уже шли под парусами, французский вице-адмирал написал Декре: «Этот выход внушен мне единственно желанием следовать намерениям Его Величества и употребить все усилия к тому, чтобы исчезло неудовольствие, возбужденное в нем происшествиями последней кампании. Если настоящая экспедиция удастся, я с радостью готов верить, что иначе и быть не могло и что все было рассчитано как нельзя лучше, к пользе дела Его Величества».
Итак, 19 (7) октября 1805 года эскадра вице-адмирала Пьера Шарля Вильнева в составе 33 французских и испанских линейных кораблей вышла из Кадиса и взяла курс на Средиземное море, идя кильватерной колонной на расстоянии 10–12 миль от мыса Трафальгар. Союзная эскадра направлялась в сторону Бреста – адмирал вел свой флот на верную гибель. Ведь опасения Вильнева не были безосновательными. Их причиной были и недостаточная морская выучка у офицеров и матросов, и малый военный опыт у капитанов, и отсутствие должной слаженности при маневрировании кораблей. Однако главной причиной сомнений французов в своей победе было то, что «Вильнев никогда не старался исправить, и на что еще в 1802 году так ясно указал знаменитый инженер Форфе». Форфе писал: «На самом деле одна артиллерия может решить вопрос превосходства на море. Забавно слушать иногда, как часто и долго рассуждают и спорят из-за того только, чтобы определить причину превосходства англичан!.. Четырех слов довольно, чтобы ее указать… У них корабли хорошо организованы, хорошо управляются, и артиллерия их хорошо действует… У вас же – совершенно противное!.. Когда у вас будет то же, что у них, вы в состоянии будете им противиться… вы даже побьете их».
Артиллерия действительно у англичан была превосходной. Английские канониры, лучше обученные, нежели французские, были меткими и удивительно быстро управляли орудиями. Как уже отмечалось, не на всех кораблях, но по крайней мере на лучших из них, английские канониры успевали делать по выстрелу в минуту, в то время как французские успевали выстрелить один раз в три минуты. «Этому-то тройному превосходству англичан должно бы французам приписать свои неудачи с 1793 года. Этому-то “граду ядер”, как выражался Нельсон, Англия обязана была владычеством над морями, и он сам обязан был победами при Абукире, а потом при Трафальгаре», – справедливо указывал Жюльен-де-ла-Гравьер Рош.
Между тем, невзирая на все опасения, вице-адмирал Вильнев решился на встречу с более сильным противником. Вскоре возле мыса Трафальгар, невдалеке от Кадиса, союзная эскадра была обнаружена и атакована английской под командованием вице-адмирала Нельсона.
Трагическая встреча у мыса Трафальгар
Итак, встреча франко-испанской и английской эскадр произошла ранним утром 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар на Атлантическом побережье Испании чуть южнее города Кадис, близ входа в Гибралтарский пролив. Существовали глубокие геополитические причины того, что судьбоносная битва эры парусного флота произошла именно здесь. Кадис был связующим звеном между Старым и Новым Светом. «Роль, которую Кадис играл в борьбе держав за контроль над Атлантикой, не была случайной, – говорит Хавьер Фернандес Рэйна, директор Муниципального архива Кадиса. – Трафальгарское сражение – это не отдельное событие, оно произошло именно здесь неспроста. Это был завершающий акт драмы, которая разыгрывалась на протяжении многих лет».
Как мы уже писали, у союзников было 33 линейных корабля – 18 французских и 15 испанских. В их распоряжении имелось также пять фрегатов и два вооруженных брига. Союзная эскадра состояла из более чем 30 тысяч человек и была вооружена 2632 орудиями. Противник располагал 27 линейными кораблями, четырьмя фрегатами, одним шлюпом и одним куттером. Всего английская эскадра насчитывала около 17 тысяч человек. По количеству орудий, которых в целом на бортах кораблей насчитывалось чуть более двух тысяч, англичане уступали союзникам.
Франко-испанский флот, которым руководили шесть адмиралов, шел на юг со скоростью 3–4 узла. Флаг командующего объединенной эскадрой вице-адмирала Пьера Шарля де Вильнева развевался на корабле «Буцентавр», флаг его заместителя, испанского адмирала Фредерико Гравины, – на 112-пушечном корабле «Принц Астурийский». Контр-адмирал Дюмануар возглавлял корабль «Формидабль», контр- адмирал Магон – корабль «Аль-джесирас», и, наконец, флаги контр – адмирала Сизнероса и вице-адмирала Алавы были подняты на двух великолепных испанских судах: 148-пушечном «Сантиссима Тринидад» и 112 -пушечном «Санта-Анна». В этот октябрьский день ветер дул слабый и неустойчивый, шла зыбь – предвестник скорого шторма, что препятствовало выстраиванию судов в боевые линии. Поэтому французские корабли образовали нечто вроде полумесяца, растянувшись на расстояние 5–6 миль. Авангард под командованием контр-адмирала Дюмануара состоял из кораблей «Нептуно», «Сипион», «Интрепид», «Райо», «Формидабль», «Дюге-Труэн», «Монблан», «Сан-Франциско д’Асис», «Сан – Августино» и «Герой». «Сантиссима Тринидад», «Редутабль» и «Нептун» держались около «Буцентавра». Позади этой группы оставался огромный интервал, который следовало бы занять трем «упавшим под ветер» кораблям «Сан- Леандро», «Сан-Хусто» и «Эндомтабль».
Интервал, разделявший союзную эскадру надвое (14 кораблей со стороны Вильнева и 19 – со стороны Гравины), играл на руку англичанам. Английский адмирал спешил навстречу вражеской эскадре, и благоприятный для него ветер – как много от него зависело в те годы в военно-морских баталиях! – обеспечивал движение судов со скоростью примерно 5 миль в час. Английские судна двигались двумя колоннами. 100-пушечный корабль «Ройал Соверен» возглавлял линию младшего флагмана Катберта Коллингвуда. «Виктори» под флагом Горацио Нельсона, шедший во главе второй колонны, двигался медленнее. Вице-адмирал заранее разработал план неизбежного, как он считал, сражения. Еще 10 октября он отдал соответствующие распоряжения командирам кораблей. Разделив свой флот на две эскадры, Нельсон планировал дать вместе два отдельных сражения. Одно, наступательное, он предоставлял Коллингвуду; за другое – оборонительное – брался сам. С этой целью он рассчитывал прорезать линию Вильнева так, чтобы разделить ее надвое в районе арьергарда и центра, что и произошло в реальности.
Согласно плану, главный удар по противнику должна была нанести колонна адмирала Коллингвуда. Ей предстояло прорезать строй франко-испанского флота между 12-м и 13-м кораблями с конца. Таким образом, арьергард союзной эскадры оказывался отделенным от основных сил. Затем колонне Коллингвуда следовало окружить отрезанные корабли вражеского арьергарда, после чего уничтожить их или пленить. Колонна Нельсона же должна была обеспечить удар на главном направлении, атакуя центр неприятельского флота. Удержать таким образом авангард в бездействии – значило выиграть несколько драгоценных минут. Если эта часть союзного флота будет ждать сигналов главнокомандующего, чтобы вступить в бой, то корабли Коллингвуда, количественно превосходящие своего противника, подавят арьергард прежде, чем авангард успеет сделать хоть один выстрел. Верно рассчитав, как развернутся события, Нельсон не выделил против авангарда противника никаких сил, так как, зная слабую подготовку франко-испанского флота, полагал, что его центр и арьергард будут разбиты раньше, чем к ним на помощь придут корабли авангарда. Впрочем, в том случае, если бы французские и испанские моряки проявили сноровку и все же успели прийти на помощь своим судам, их должны были встретить все освободившиеся линейные корабли из колонн Коллингвуда и Нельсона.
Английским капитанам был подробно объяснен генеральный план атаки, который позволял избежать линейной тактики, когда корабли обмениваются бортовыми залпами на параллельных курсах. По замыслу Нельсона, сражение должно перерасти в «свалку», при которой корабли сражались бы друг с другом и все уже полностью зависело бы от мастерства их командиров и боевой выучки канониров. Нельсон был уверен в такой тактике ведения боя – он верил в своих капитанов и моряков. Но, отдавая боевой приказ, вице- адмирал понимал, что многое в сражении зависит от случая и непредвиденных обстоятельств. Поэтому Коллингвуду и капитанам кораблей он предоставил возможность проявить в бою инициативу: «Второй командующий будет направлять движение своей линии судов, держа ее в максимально компактном порядке, насколько позволят условия. Капитаны должны следить за тем, чтобы занимать свое определенное место в линии. Но в случае, если сигналы командующего будут неразличимы и непонятны,
