капитаны не совершат большой ошибки, поставив свой корабль против корабля противника». Таким образом, капитаны английской эскадры получили инструкцию: в случае необходимости атаковать всеми возможными способами любой ближайший вражеский корабль.
Простой и незатейливый в жизни, если не сказать скучный, Горацио Нельсон был способен зажечь подчиненных, а предоставляя им неограниченную свободу действий в бою, буквально окрылял их. Потерявший в битвах за отечество глаз и руку, имевший множество незаживших ран, этот внешне хрупкий человек поражал недюжинной энергией и целеустремленностью. Опытный, энергичный, смелый на выдумки, Нельсон одним из первых флотоводцев пренебрег тактикой из учебников и стал разрабатывать свои собственные схемы боя с неприятелем.
Итак, на этот раз тактический замысел Нельсона сводился к тому, чтобы атаковать противника из походного порядка без перестроения в боевой с кратчайшей дистанции, прорезая его строй и нанося главный удар по флагманским кораблям. Таковы были планы вице-адмирала, изложенные своим капитанам. Впоследствии этот замысел прославится как военное завещание самого знаменитейшего из адмиралов Англии. Однако 21 октября 1805 года, в день, ставший последним в его жизни, непредсказуемые обстоятельства внесли в планируемое им морское сражение свои коррективы.
В отличие от Нельсона, Вильнев, почти не веривший в свои силы и в саму возможность победы над англичанами, при выходе из Кадиса не разработал плана боя на случай встречи с английским флотом, ограничившись лишь общим указанием о необходимости взаимной поддержки в бою. Поэтому, обнаружив на горизонте английскую эскадру и поняв, что генеральное сражение неизбежно, он в 8 часов повернул на обратный курс, чтобы в случае неудачного исхода боя иметь возможность укрыться в Кадисе. Однако это только привело к потере времени, ведь поворот союзной эскадры продолжался около двух часов. Из-за слабого ветра и плохой подготовки командиров кораблей строй кильватерной колонны после поворота нарушился, и это в дальнейшем не позволило многим экипажам использовать свое оружие в бою. Нельсон же, разгадав намерение Вильнева уклониться от сражения и укрыться в Кадисе, принял решение немедленно атаковать противника, тем более что погода вполне благоприятствовала этому: дул слабый норд-вест, и с запада шла крупная океанская волна.
Английская эскадра, шедшая двумя колоннами, быстро сближалась с противником. Первую колонну, которая состояла из 14 кораблей, вел 100-пушечный корабль «Ройял Соверен» под флагом вице-адмирала Коллингвуда.
Незадолго перед тем вышедший из дока, этот превосходный корабль был в отличном состоянии. Его днище было обшито медными листами, и потому он скользил по воде с легкостью фрегата. Идущие за ним «Белайл» и «Марс» едва успевали за быстроходным судном. В кильватере «Марса» держались «Тоннан», «Беллерофон», «Колоссус», «Ахилл» и «Полифем». Немного правее «Ревендж» вел за собой «Свифтшур», «Дифайянс», «Тондерер» и «Дефенс». Два 98-пушечных корабля, «Дреднаут» и «Принц», держались между колоннами, но также состояли в эскадре Коллингвуда.
Во главе второй колонны, насчитывающей 13 линейных кораблей, шел «Виктори» с Горацио Нельсоном на борту. За ним следовали два 98-пушечных корабля «Темерейр» и «Нептун». За «Нептуном» шли 74-пушечные корабли «Конкерор» и «Левиафан», а потом 100-пушечная «Британия» под флагом контр – адмирала графа Нортеска. Отделенный от этой первой группы довольно большим интервалом, в кильватере «Британии» двигался любимый корабль Нельсона «Агамемнон» под командой бывшего командира корабля «Вангард», сэра Эдуарда Берри, а за ним – семидесятипушечные корабли «Аякс», «Орион», «Минотавр» и «Спаршиэт».
Обеим линиям английской эскадры предстояло подойти на расстояние орудийного выстрела к центру вражеской линии с тем, чтобы как можно быстрее атаковать ее и разрезать у 12-го корабля, считая от арьергарда. Английские корабли, сближаясь с неприятелем почти под прямым углом, шли более полным ветром, чем корабли союзников, которые к тому же принимали крупную океанскую волну бортом, что затрудняло управление кораблями и ведение прицельной стрельбы. В свою очередь, у англичан тоже возникали трудности: движение английских кораблей, сближавшихся с противником под углом, близким к 90 градусам, ставило их в чрезвычайно невыгодное положение, так как они почти лишались возможности использовать свою артиллерию в период сближения, в то время как противник мог поражать их продольными залпами. Это было особенно опасно для флагманских кораблей «Виктори», на котором держал свой флаг Нельсон, и «Ройял Соверен», где находился Коллингвуд. Только слабая артиллерийская подготовка союзных канониров не позволила им воспользоваться своим благоприятным положением для нанесения эффективного удара по англичанам на этапе сближения.
Около 11 утра, когда дистанция между противниками сократилась до 5 километров, на мачте «Виктори», флагманского линкора англичан, был поднят сигнал к началу сражения, по сей день считающийся образцом военной риторики: «Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг» («England expects that every man will do his duty»). Англичане подняли белый флаг Святого Георгия. Над кормами французских кораблей, сопровождаемый возгласами «Да здравствует император!», взвился трехцветный флаг. В то же время испанцы, под флагом обеих Кастилий, подняли длинный деревянный крест.
Однако первые орудийные залпы прозвучали только в полдень. После того как Вильнев подал сигнал к бою, 74-пушечный линейный корабль «Фуге» выпустил первое ядро по вырвавшемуся немного вперед вражескому «Ройял Соверену». Но флагманский корабль Коллингвуда, ни на одно мгновение не уклоняясь от своего пути, молчаливый и бесстрашный шел к кораблю «Санта-Анна» и первым вплотную сблизился с противником. Несколько ядер, попавших в корпус британского судна, не причинили вреда команде, которой приказано было лечь у пушек. Около 12 часов 30 минут «Ройял Соверен» прорезал строй вражеского арьергарда под кормой 16 корабля (испанский линейный корабль «Санта-Анна») с конца колонны. Выпустив орудийный залп по «Санта-Анне», «Ройял Соверен» открыл огонь по «Фуге», из пушек которого немедленно раздались ответные залпы.
Вслед за флагманским кораблем Коллингвуда, однако со значительными интервалами по времени, поочередно стали прорезать строй союзного арьергарда и остальные корабли его колонны. С расстояния нескольких десятков метров они давали залпы, причиняя судам союзной эскадры серьезные повреждения и нанося большие потери в личном составе. В те времена эскадры во время боя обычно подходили бортами друг к другу и вели огонь из всех пушек одного борта. Нельсон решил сосредоточить сначала удар на пятом или шестом корабле вражеского строя, уничтожить его, расчленив тем самым боевой порядок противника, и затем уже расправиться с остальными судами.
Как уже не раз говорилось, английские стрелки вели огонь по противнику примерно в три раза быстрее, чем французы и испанцы. Это, безусловно, сказалось на результатах боя, в котором решающую роль играла артиллерия. Но, несмотря на эти, казалось бы, благоприятные условия, намечавшееся планом сосредоточение превосходящих сил английского флота на направлении главного удара (15 кораблей против 12 союзного арьергарда) из-за просчета адмирала Коллингвуда в маневрировании, не удалось. По причине ошибочного маневрирования пятнадцати английским кораблям, действовавшим на главном направлении, пришлось вести бой с шестнадцатью союзными кораблями. Сам «Ройял Соверен» вел жаркую схватку с испанским кораблем «Санта-Анна», с дистанции около 400 метров обмениваясь бортовыми залпами. Дуэль противоборствующих команд продолжалась два часа. Кроме того, англичане не смогли добиться и одновременности атаки. Их корабли вступали в бой поодиночке и с большими промежутками по времени, что ставило их в чрезвычайно невыгодное положение, так как противник получал возможность сосредоточивать против них превосходящие силы. Однако союзники не использовали и этой возможности.
Вскоре флагманский корабль Коллингвуда атаковали 74-пушечные судна противника «Сан-Леандро» и «Фуге», а вслед за этим свой огонь на него обрушили 80-пушечный «Эндомтабль» и 74-пушечный «Сан- Хусто». Лишь через четверть часа на помощь «Ройял Соверену» подоспел 74-пушечный «Белайл» под командой Уильяма Харгуда. Пройдя между кораблями «Санта-Анна» и «Эндомтабль», он обрушил мощный огонь на вражеские суда, но затем был встречен «Фуге». Корабли союзников зажали в тиски «Белайл». Французские и испанские канониры вели по нему огонь буквально со всех сторон, в результате которого этот корабль получил самые сильные повреждения в британской эскадре.
Тем временем в бой вступил третий корабль колонны Коллингвуда – 74-пушечный «Марс», а через 15 минут вплотную к противнику подошел 74-пушечный «Белле-рофон» под командованием Джона Кука. Он сразу же вступил в схватку с испанским судном «Монтаньес», но тоже вскоре оказался зажатым со всех
