– Валерия! – испугался Никита, вскочил и побежал на крик.
Горский кинулся за ним.
Валерию напугала «Алена». Покойная стояла в коридоре, устремив на Валерию неподвижный взгляд.
– Успокойся, – мягко сказал Никита, обнимая жену. – Это только образ. Энергетический фантом… Если ты перестанешь бояться, он исчезнет.
Горский потерял дар речи, увидев «Алену». Она была в том самом платье, которое надели на нее в день похорон. Зрелище не из приятных. От такого не только закричать – инфаркт получить можно.
Валерия сильно закашлялась.
– Черт знает что здесь творится! – возмутился Никита.
«Алена» поблекла, ее черты исказились, потекли, превратились в туманную дымку и медленно рассеялись. На месте, где она стояла, образовалось пятно сажи или черного порошка непонятного происхождения…
Все молча, затаив дыхание, наблюдали. Одна Валерия спрятала лицо на плече у Никиты и кашляла.
– Мне ночью бабушка Марфа приснилась, – тихо сказала Лида. – Она велела очистительный обряд совершить.
– Что-что? – переспросил Горский.
Лида показалась ему чересчур серьезной и сосредоточенной. Он привык ее видеть другой – застенчивой и нежной, слегка капризной…
– Так Марфа сказала, – ответила Лида. – Надо сделать Круг Голубого Пламени и сжечь внутри него порошок. Тогда призраки потеряют свою силу.
– Ты сможешь?
– Попробую… Только надо порошок собрать, а он разлетается.
– Я соберу, – неожиданно предложил Горский, подходя к темному пятну и присаживаясь на корточки. – Серебряная ложка в доме есть?
Лида кивнула.
– Принеси.
Он расстелил носовой платок, медленно поднес руки к пятну…
– Не двигайся, – сказал он, как будто порошок мог его слышать.
Лида подала ему ложку, и порошок благополучно перекочевал с пола на носовой платок. Горский связал его в узелок и удовлетворенно вздохнул.
– Вот и все. Пошли. – Он встал и направился во двор.
Все потянулись за ним, кроме Валерии. Бабу Надю попросили остаться с ней.
– Нужны спирт и медная чаша, – сказала Лида.
Со спиртом проблем не было – взяли неразведенную самогонку, – а вместо чаши Элина притащила медную ступку.
– Подойдет?
– Придется использовать подручные средства, – улыбнулась Лида. – Ищите ровное место, на котором мало снега.
– Вот оно. – Горский расчистил место рядом с навесом для сушки трав. – По-моему, то, что надо.
Лида положила платок с порошком в ступку и поставила на землю.
– Нужна канавка…
Сергей проделал вокруг ступки канавку, Лида вылила в нее самогон и подожгла, произнося при этом:
–
Все стояли вокруг ритуального огня, глядя на связанный узлом платок с порошком. Вдруг платок вспыхнул ярким голубым пламенем и испарился – без дыма, без запаха. От него ничего не осталось.
– Ого! – выдохнул Горский. – Откуда ты такие слова знаешь?
– Я же ведьма, – засмеялась Лида.
– И что? Мертвецов больше не будет?
– Действие очищающего огня достигнет максимальной силы через шесть часов.
– Надеюсь…
Серебряные канделябры были в натеках воска, свечи догорели почти до самого основания и дымили. Де Альвейр, Рыцарь Розы, сидел в кресле с высокой резной спинкой и созерцал через открытое окно звездное небо. Холодное сияние далеких созвездий вызывало у него смутную тоску. Он скучал здесь, среди вечно озабоченных существ, которые бестолково суетились по мелким и ничего не значащим поводам. Люди! Как им до сих пор не надоела глупая мышиная возня? Их так много, и они словно слепцы, бредущие толпой по пыльной дороге: не знают куда, но под ногами путаются. Мешают! Из-за них приходится терять понапрасну время и силы.
Взять хоть обитателей лесного дома – баба-холопка и две кислые девицы! – а сколько хлопот доставили благородному рыцарю. Пришлось корчить из себя шута горохового – «следователя областной прокуратуры». Язык сломаешь, пока выговоришь. О, как они его «достали»! Статуэтки найти не удалось, и заморочить как следует бабам их куриные мозги тоже не вышло.
А все потому, что вместо решительных мер приходится играть в поддавки. Ну, он сумел справиться со своей гордыней – сделал все как надо, ни разу себя не выдал. Даже «протоколы допросов» писал как положено. Правда, по-латыни… Но это не важно. Глупые коровы все равно не разберутся, что к чему. Не изучать же ему, в самом деле, все языки, на которых болтают люди?! Он с трудом одолел латынь еще в Древнем Риме и с тех пор пользовался только ею. Говорить он мог хоть по-китайски, но писать и читать… Сойдет и латынь!
Рыцарь де Альвейр с негодованием перебирал в памяти все нелепые роли, в которых ему пришлось побывать, дабы исполнить поручение Повелителя. Он служил Розе вот уже на протяжении… Цифра была так непомерно велика, что рыцарь ее забыл. Какая разница?..
Его мысли снова вернулись к обитательницам лесного дома. Особенно его взбесила Лида. Проклятая девчонка осмелилась смотреть ему в глаза, причем без всякой робости и страха! Ей в первую очередь надо было скрутить голову. До чего дошло – ему приходилось прятать глаза перед какой-то деревенщиной…
А как поспешно он бежал через окно по снегу, по лесной чаще?! Забыл впопыхах браслет. Почему, кстати, вещицы не оказалось в портфеле? Неужели эта тупая батрачка баба Надя украла у него браслет? Неслыханно!
Де Альвейр с остервенением курил трубку, едва не кроша ее зубами. Крепкий табак имел привкус тибетских трав, которые добавлялись в него для усиления аромата. Клубы пахучего дыма поднимались к потолку. Думать о лесном доме было невыносимо, и Рыцарь Розы решил улечься на покой. Высокая громоздкая кровать с пологом, очень удобная и мягкая, навевала сны о героическом прошлом, полном опасных приключений, когда славные воины Черного Духа наносили врагам сокрушительные поражения и одерживали молниеносные победы…
Едва он погрузился в дремоту, как мрачные своды неприступного замка простерлись над ним. Гулкие потайные переходы повели его в чертоги, где горящие факелы освещали полные решимости лица, богато изукрашенные латы и черные перья братьев по оружию. Звучали голоса самых достойных, которых уже нет… Многих унесли ледяные бури звездных походов и завоеваний диких миров. Многие исчезли уже здесь, на земле, еще во времена сражений с рыцарями Грааля и их хитрым королем Артуром.
Альвейр много потрудился на благо Повелителя. Это он подослал прекрасную Вивиан к Мерлину, и любовь сделала то, чего не могло сотворить все «черное воинство», вместе взятое. Коварная возлюбленная связала Великого Мага своей волшебной вуалью и заточила его в башне. А каким гениальным замыслом было разжечь преступную страсть в сердце славного рыцаря Ланселота к королеве Гиневре, супруге
