войти? Не смешно. Придется обходить здание по периметру в поисках черного хода или открытого окна. Днем стояла жара, так что вполне возможно, что могли оставить где-нибудь окошко открытым.
Вокруг здания светло от фонарей, а вот внизу у стен густой сумрак. Хорошо хоть зрение манула гораздо лучше человеческого. Шел я уже долго, но запасного входа все не было, да и открытые окна что-то не попадались. Черт, вот так и проплутаю всю ночь и вернусь к моей лоторине ни с чем.
— Моей? — удивился внутренний голос. — Это с каких это пор она твоей стала?
Чего-то он сегодня сильно разговорился, а? От волнения, наверное. Хм, а откуда, действительно, выпало «моей»? Оговорки по Фрейду, надо полагать. Подсознательное желание смешивается с сознательной речью.
Наконец, мне повезло. Везением без кавычек это может назвать только самый отъявленный оптимист — я нашел открытое окно. На втором этаже и света в нем не было. Стена в этом месте старая, штукатурка с нее местами слезла, обнажая шершавый камень. Делать нечего, смертельный номер — «манул- альпинист».
Мощные когти легко входили в мягкий камень и при этом держали на весу мое упитанное тельце. Это не манул-альпинист, это человек-паук какой-то! Со стороны это выглядело так: я полз по отвесной стене с нарушением всех законов физики.
Втягиваем когти правой передней лапы внутрь мягких подушечек, переставляем ее выше. Выпускаем когти в стену. Проделываем последовательно туже операцию с левой передней, правой задней и, наконец, левой задней. Переместились вверх на двадцать сантиметров. А теперь повторяем все это в цикле для следующего микроподъема. Чудесно получается!
— Ты даешь! — восхитился внутренний голос, — и как только в лапах не путаешься!
— Дурааак! — я задумался над последовательностью движений, вместо того, чтобы совершать их бессознательно и рухнул с трехметровой высоты на землю.
Бряк! Не успел сгруппироваться за столь короткое время и со всего размаха приложился спиной о землю. Аж дух вышибло!
— Еще раз не вовремя вякнешь — придушу, — пообещал я невидимому идиоту.
— Интересно, как ты себе это представляешь? — съехидничал тот.
Гордо проигнорировал замечание и начал все сначала: правая передняя, левая передняя…
Вот и цель моего восхождения — окно на втором этаже. Остается надеяться, что это не спальня. С трудом перелез через подоконник и оказался внутри. Я стоял в полосе света, падающего из окна. Не видать вокруг не зги. Пока глаза привыкали к темноте, старался не шевелиться, боясь ненароком что-нибудь зацепить и нашуметь. Вокруг тишина. Постепенно стал различать очертания обстановки в комнате. Очень похоже на какое-то подсобное помещение — бессмысленное нагромождение крупных предметов.
Внезапно в комнате зажегся свет — мне показалось, что у лопнули глаза, и я ослеп. Сквозь слезы увидел размытые очертания двери, которая медленно со скрипом приоткрывалась.
— Нас услышали! — запаниковал внутренний голос. — Это дворцовая охрана! Нам конец!
— Это все ты!— мысленно заорал я на него. — Не влез бы со своим «как ты в лапах не путаешься» никакого бы шума и не было!
— Мужики! — влез в разговор инстинкт самосохранения. — Разрешите вас перебить — тикайте, хлопцы!
Очень дельное, а главное — своевременное предложение! На мое счастье дверь зацепилась за выступ вздувшегося паркета, и за это время глаза немного привыкли с яркому свету от лампочки над входом. Я быстро огляделся: действительно, небольшое помещение, заставленное коробками, ящиками и банками. Похоже на подсобку. Очень удачно прямо перед носом среди хлама виднелась нора с меня размером. Вот в ней и затаился. Мимо меня прошаркали чьи-то ноги в грубых кожаных туфлях коричневого цвета. Непонятно — мужчина или женщина. Абсолютно бесполые конечности.
— Да куда же она задевалась?! — грубый женский голос.
Женщина.
— И ходют, и ходют, и топчут, и топчут! А я потом всю ночь полы мой! И ведь всякая тварь норовит прямо по центру своими ножищами грязными пройти! Вот для кого тряпку у входа постелила? Хоть каждый час за ними протирай!
Уборщица! — в ужасе прошептал внутренний голос.
Его страх мне вполне понятен — проще попасться на глаза охраннику, чем ей. Солдат на посту что? Правильно — охраняет жизнь и здоровье императора, ему никакого дела нет до какого-то там приблудного кота, а вот тому, кто следит за чистотой паркета, по которому пробежало «грязное уличное животное»… Да, настоящая проблема. Не ждать же, пока она весь дворец уберет. А может, она уже закончила? Не похоже — явно что-то ищет для продолжения уборки, так бы убрала швабру с ведром на место и пошла домой.
Женщина долго громыхала чем-то, переставляла с место на место коробки, шипела что-то неразборчивое себе под нос.
Кстати, я опять появился в сказке со знанием языка? Или он у них один и тот же? На слух не могу определить — для меня все говорят по-русски. Интересно, как это можно проверить?
Наконец, она ушла, и свет погас. Ура! Дверь осталась полуоткрытой! Я осторожно выглянул в коридор. Никого. Длинный коридор с редкими светильниками под небесно-голубым потолком. Так, надо вспомнить, что Настя рассказывала о планировке дворца: от главного входа я пошел направо, затем, обогнул два угла. Угу, теперь понятно. Об этой части дворца мне лоториня рассказывала — это хозяйственная пристройка. Здесь находится кухня, складские и подсобные помещения. Мне прямо по коридору (девушка по нему убегала из зоопарка и хорошо запомнила), затем по лестнице на третий этаж. Там покои императора, его зоопарк, гарем и, скорее всего, кабинет. Я дошел до поворота и заглянул за угол. Мои перемещения стали напоминать старый добрый «Wolfstein», только вместо нацистов с автоматами уборщица со шваброй. Кстати, она может быть не одна, да скорее всего не одна — попробуй, убери весь дворец в одиночку.
— Не теряй бдительности! — посоветовал мудрый внутренний голос.
— Заткнись! — в сердцах крикнул я. — Ты мне сегодня только мешаешь!
Невидимый советчик обиженно замолчал.
Продолжаем движение. Поворот. За углом никого. Дальше по коридору. Широкая лестница на третий этаж. На следующем пролете никого. Бежим дальше.
Хорошо, что манулы умеют передвигаться абсолютно бесшумно. Я так разогнался, что когда свернул с лестницы на этаж и увидел препятствие, то времени и расстояния тормозить уже не оставалось. Пол гладко выложен мрамором. Даже когтям сразу не остановить движение крупной манульей тушки. А препятствием стала другая уборщица, перегородившая дорогу. Почему другая? Да туфли у нее черного цвета, а не коричневого, как у той, в подсобке. Именно они и бросились мне в глаза, когда я гигантскими скачками взбежал по лестнице и свернул вправо. Тетеньку не заметил, когда смотрел снизу — она стояла на коленях и что-то оттирала на полу. Моего приближения уборщица не услышала (повторюсь — манулы бегают бесшумно), и мне ничего не оставалось, как выполнить сложнейший акробатический этюд. Прыгнуть через нее не удастся — над ней торчит швабра, зажатая подмышкой, явно же врежусь. Придется в обход по перилам. А за ними пустота до самого основания лестницы на первом этаже. Упаду — мало не покажется. Прыжок вправо, короткая пробежка — слева уборщица, справа порядка пятнадцати метров свободного падения. Чуть выпущенные когти превращают мягкие лапы в шипованную обувь альпиниста — только глубокие царапины в красном дереве, которым сверху облицованы мраморные перила. Самый опасный момент — разворот и сход на пол. Задние лапы срываются, зависают в воздухе, тело начинает соскальзывать вниз, держусь только передними лапами, уборщица медленно поднимает голову, привлеченная шумом. Полный провал…
— Соберись! — истерично завопил внутренний голос.
Его истошный вопль подстегнул меня — в последний момент я резко бросил задние лапы вправо и перевалился через перила, как гимнаст через «коня». Тетка со шваброй уже подняла голову, но смотрела она на то место, с которого чуть не началось мое падение вниз. А я был уже слева от нее. Она уловила боковым зрением какое-то движение, но меня уже и след простыл. За поворотом пришлось сделать привал — от выброса адреналина не держали лапы. Пришлось опуститься на пол и перевести дух. Сзади послышались шаркающие шаги и бормотание под нос. Похоже, уборщица все-таки решила проверить — показалось ей или нет, что кто-то шмыгнул за угол. Придется перенести отдых на более благоприятное
