— Плевать! Кто не рискует, тот не пьет шампанское!
Я начал осторожно двигаться в сторону девушки, маскируя свои перемещения под тряску телеги. Вот нас тряхнуло на какой-то колдобине, и мое тело якобы случайно передвинулось в сторону лоторини. Через некоторое время девушка обратила внимание на мои маневры — случайно коснулся ее лапой во время очередного барахтанья. На меня уставились с забавной смесью интереса и обиды:
— Давай, давай, — говорил ее взгляд, — я на тебя злюсь, но мне любопытно, чем все это закончится.
В итоге я подполз к ней вплотную и зашептал на ухо:
— Настя, не обижайся, пожалуйста, сейчас не самая подходящая обстановка для длинных историй, но я тебе клянусь, что как только мы выпутаемся из этой дурацкой ситуации, все расскажу. Сам не понимаю, почему так получилось. Ведь мы на территории Империи, здесь должны были встретить говорящего кота с почетом и уважением. Правда-правда.
Для верности мяукнул и потерся об ее ушко. Она улыбнулась и отдернула голову — сделал щекотно, наверное. Потом оценивающе сощурила глаза и медленно кивнула. Создалось впечатление, что в следующий раз мне придется быть очень убедительным, рассказывая о своем первом путешествии, чтобы лоториня не рассердилась по-настоящему.
Остаток пути мы провели в мире и согласии — молча лежали в телеге, прижавшись друг к другу. По небу плыли красивые перистые облака, солнце приближалось к горизонту. Очень хотелось кушать. На обед наши «попутчики» нас не пригласили — молча сжевали какую-то снедь, судя по запаху — хлеб и мясо, прямо на ходу. А мы с девушкой только молча глотали слюну. В животе у меня противно урчало. Да и не мудрено — последний обед был вчера на корабле, впопыхах и на ходу. Надеюсь, что я найду с губернатором этой области общий язык, и будет месть моя страшна! Злобные люди — рассчитывают получить за нас кучу золота, а покормить не додумались! Настя искренне разделяла мое кровожадное настроение, как уже можно было заметить, девушка отличалась вполне здоровым аппетитом.
— И это правильно, — заметил внутренний голос. — Хоть какая-то гарантия, что в будущем мы будем питаться не листиками салата, а нормальным борщом, пельменями и жареной курицей!
— Замолчи! — простонал я.
К окончанию нашего путешествия мы с лоториней морально были готовы устроить голодный бунт. Судьба смилостивилась — мы прибыли. Из-за высоких бортов телеги не разглядеть всей картины, но наша повозка явно въехала в крупный город — колеса застучали по мощеной дороге, а слева и справа от нас выросли трехэтажные каменные дома. К этому моменту солнце уже касалось краем земли, вечер опустился на областной центр. Знать бы еще, как он называется.
— И что это тебе даст? — вежливо поинтересовался внутренний голос.
— А то! — огрызнулся я, — хотя бы определимся, как далеко от столицы.
— Все названия наизусть помнишь? — ехидно спросил невидимый собеседник.
Хм, помнишь… какое там помнишь — даже и не задавался никогда целью их знать, не то что наизусть учить.
— Эй, Расуз, ты куда со своей телегой прешься?! — раздался громкий голос рядом с нами.
— Да вот, господин офицер, — ответил один из возничих, очевидно именно он и был Расуз, — мы тут эта, ну, в общем,… за наградой мы, вот!
— За какой? — удивился собеседник.
— Да недавно же указ зачитывали, — встрял в разговор второй мужик на телеге. — Так мы это, поймали говорящих котов. Целых два! Сами вчера к нашему костру на берегу пришли. Поздоровались, об улове спросили…
Над бортом нашей повозки нарисовалась голова в фуражке. Цвет и покрой мне ни о чем не сказали. На кокарде неразборчиво выгравирован какой-то зверь.
— Эти что ли? — небрежно бросил он. — А почему два? Говорили же об одном. Да и второй не кот совсем, вон у него мордочка другая.
— Как не кот? — заволновался Расуз. — Маленький, серый, пушистый. Хвост большой, полосатый. Тоже говорящий — не сомневайтесь, матерился, как сапожник, покуда стреноживали.
Я вопросительно посмотрел на лоториню. Она мило улыбнулась и застенчиво возвела глазки к небу, прекрасно поняв немой вопрос.
— Представляю, — проворчал внутренний голос, — что она им наговорила, пока нас вязали.
Офицер задумчиво потер подбородок. Было заметно, что он чувствовал себя очень неуютно. На лице его читалось:
— Указ-то есть, а вот как проверить? На допрос вести? Подчиненные засмеют, когда увидят картину: кот на допросе. Вдруг это обычные домашние котяры? А рыбакам вчера после второй бутыли самогона невесть что привиделось. Но факт налицо — при свидетелях привезли говорящих котов. Просто так не отмахнешься. Что за дурацкая ситуация?!
— Эх, знать бы, что это за указ, — подумал я, — который вызывает такой ажиотаж в голове у местного населения и бурю эмоций на лице у этого офицера. Догадываюсь, что о поимке говорящих котов, но вот что именно? С какой целью ловят? Поймать и уничтожить, или найти и наградить?
— Ты скоро это узнаешь из первых рук, — многозначительно намекнул внутренний голос.
— Кто такой, фамилия? — наклонившись ко мне, спросил офицер, надеясь разом покончить с неловкой ситуацией. — Говорить умеешь?
— Нет, не умею, — скромно ответил я.
Настя коротко хрюкнула, давя смешок.
Офицер насупился — такого еще не бывало, чтобы над ним издевался крупный полосатый кот. Пускай и говорящий. Ситуация зашла в тупик — мысль стражника (или военного?) билась в треугольнике «указ — наглая скотина — накажут, если пристрелить».
Отличительная особенность гражданского начальника от командира в армии: офицер в любом случае обязан принять решение. Он, в отличие от своего гражданского коллеги, не может отделаться общими словами, фразами типа: «Решайте сами». Хотя есть у них и одно общее свойство — желание переложить ответственность на другого. Наш собеседник не стал исключением, потому что приказал поместить нас в камеру до приезда своего начальника.
— Что-то мы все по тюрьмам и по тюрьмам, — грустно вздохнул внутренний голос, когда за нами захлопнулась тяжелая дверь с маленьким зарешеченным окошком.
В камере оказалось на удивление чисто и сухо. Кроме нас с лоториней, в ней никого не было. Похоже, что мы все-таки в полицейском участке, а не в тюрьме. Уже обзавелись собственными органами правопорядка? Помнится, во времена моего первого путешествия Империя была настолько занята войной, что внешней разведкой, контрразведкой и патрулированием улиц занималась одна и та же структура — министерство Раскуна.
Интересно, а здесь и на Земле время течет одинаково? В одежде людей и зданиях особых отличий не увидел — вся та же причудливая смесь времен от семнадцатого до девятнадцатого веков. К сожалению, в суматохе не успел разглядеть вооружение стражников — это многое могло бы рассказать.
Ужином нас никто так и не накормил, от веревок мы освободились сами, солнце село и в камере стало темно.
— Тебе не кажется, — спросила Настя, — что наши приключения становятся однообразны? Голод, арест, побег — три обязательных условия на каждом новом уровне игры. Когда будут балы, фейерверки, императорский дворец? Может быть, я покажусь тебе занудной, но спрошу еще раз — что изменилось? Как в детской загадке — найди десять отличий Норэлтира от Вилянги!
Да я и сам ничего не понимал. Неграмотные рыбаки услышали указ, что-то поняли, что-то от себя додумали, но офицер стражи — это другое дело! Уж он-то должен был сразу разобраться, с кем имеет дело! Думаю не так уж много в Империи больших говорящих котов! Может, его смутило, что нас двое? Какая-то темная история с этим указом. Дождемся утра.
Лоториня благоразумно рассудила, что камера не самое лучшее место для моего рассказа о первом путешествии и не стала приставать с расспросами. Мы улеглись, прижавшись друг другу, на широкие грубо сколоченные нары. Перед сном я задал Насте вполне резонный вопрос — сможет ли она открыть дверь нашей камеры? Уж если ей удалось дважды освободиться из дворцового зоопарка, то, что ей какой-то
