— Кать, я маму видела.
— Ого!.. — Катя даже присвистнула. — Значит, сходила наконец. Ну?! И как она тебя встретила?
— Кать, она такая несчастная.
— В смысле?
— Ну... Я не знаю, как тебе объяснить...
— Опять не может решить, с кем жить?
— Катя!
— О! Да ты еще и защищаешь ее?! Это что-то новенькое...
— Во-первых, она все знает. Она к папе хочет вернуться. Не знает только, как он ее встретит.
— Сережка-то? Нормально! С ним чем хуже, тем лучше!
— А во-вторых... — продолжала мысль Юля, — я сегодня была у Шведова.
— Даже так?..
— Он действительно ее любит. Очень любит.
— А чего это ты к нему пошла?
— Да так. Дело было.
— Дело или повод?
— А чего ты вокруг-то?! Ты прямо спроси! Люблю я его или нет?!
— А зачем тебя спрашивать? И так все видно.
— Он такой несчастный... — пожалела модельера Юля.
— Да ты же только что это про мать говорила!
— Да... Кать, они все... И мама... И Шведов... И папа... Так все запуталось... Я ей говорю, что, если она без Шведова не может, пусть с ним остается, а она: «Нет, я к папе из больницы вернусь». А он без нее не сможет.
— Кто? Шведов?
— Она ему очень нужна.
— Ты по-прежнему влюблена в него... — констатировала тетка.
— Это не важно.
— А что важно?
— Важно?.. Важно... Чтобы люди, которые любят друг друга, были вместе. — Юлины глаза засветились от слез.
В прихожей хлопнула дверь. Еще через мгновенье на пороге возник Сергей.
— Что случилось? Двойка по арифметике? — заметив мокрые Юлины глаза, поинтересовался отец.
— Это у нас женское! — объяснила Катя.
— Рад видеть, сестричка. Сейчас умоюсь и буду с вами дружить, — Сергей вышел.
— Все, — сказала Катя. — Боюсь, что пятиминутка искренности окончена.
— Шведов умрет без нее... — хлюпнула носом Юля.
— Так уж и умрет. Не мальчик все-таки. И потом, ты что же?! Всерьез хочешь, чтобы мама осталась со Шведовым? А что же будет с папой?
—Я не знаю... Я сама не знаю, чего хочу. — Юля снова чуть было не заплакала.
— Господи, какой ты еще ребенок, — ласково проговорила Катя.
— Почему?
— Ты еще веришь, что счастливы могут быть все сразу, — молвила Катя с грустью.
Вошел Сергей.
— Ну что, дорогие дамы?..
— Пап, ты меня любишь? — Юля подскочила к отцу, обняла.
— Что у нас еще случилось? — насторожился Сергей.
— А маму?
— Что происходит?!
— Я тебя спросила! — напомнила Юля требовательно.
— Я очень люблю твою маму. Все?.. Ну а теперь объясните мне, что у нас творится в доме? — Последнее время Сергей привык к плохим новостям, его только очень нервировало, когда их не сразу говорили, а тем более старались утаить.
— Кажется, твоя дочь наконец выросла! — объявила брату Катя.
Сергей на всякий случай насторожился...
Часть третья
С некоторых пор Ползунова стала вести себя как настоящая хозяйка в доме моделей. Она, например, даже повадилась входить к Шведову без стука. Хотя это, скорее, говорило не о большей ответственности и особом радении за дело, а о плохом воспитании. Да и откуда ему взяться, хорошему? Ведь Ползунова, как известно, происходила из заведомо неинтеллигентной семьи. До того, как стать «большим демократом», папа Ползунов был самым заурядным секретарем обкома...
— Очень хорошо, что вы один. Мне необходимо с вами поговорить. — Ползунова вошла к Шведову энергичной деловой походкой.
— Леночка, здрасьте, здрасьте. Как поживаете? — привстал галантно Игорь Андреевич. Казалось, что он и в самом деле рад приходу Ползуновой.
Леночка насторожилась.
— Спасибо, хорошо.
— Рад вас видеть.
— Вы рады меня видеть?! — Ползунова опустилась в кресло.
— Да. Я, знаете, ужасно не люблю все эти закулисные интриги, перешептывания, подглядывания, сплетни... А вот вы пришли ко мне, и хорошо. Я могу вам сразу, прямо, честно и откровенно сказать: вон отсюда! И больше я вас видеть не хочу. Возражения есть? Только без слез, пожалуйста, знаю я эти ваши бабьи штучки. — Все это Игорь Андреевич проговорил довольно весело.
— Ну слава Богу! — Ползунова закурила. — А то я заволновалась. Что это, думаю, он такой ласковый? Может, я не учла что?
Шведов продолжал улыбаться.
— А вы, оказывается, просто блефуете. Ну-ну. Так вот, Игорь Андреевич, я больше шутить не хочу. Любовь и весь прочий романтический бред оставьте для своих экзальтированных двухметровых крошек. Я пришла по делу. Можете не волноваться, для развлечений у меня есть специальный человек. Одноклассник. С девятого класса меня любит. Пора ответить взаимностью на такую преданность. Он там, в приемной, ждет. С Региной кокетничает. А вот для дела... Для дела мне нужны вы. Я все продумала. Вы остаетесь здесь, — Ползунова указала жестом на кабинет. — В моем особняке. Я сдаю его вам за бесценок... Но каждый год договор будем возобновлять. Или не будем. А я буду у вас директором.
— Это невозможно! — сказал Шведов.
— Да, пожалуй, лучше генеральным директором. — Ползунова делала вид, что Шведова как бы не существует. — Генеральным директором при художественном руководителе Игоре Шведове. Незачем вам, творцу, вникать в быт, в коммерцию, во всю эту грязь. Занимайтесь искусством. Доверьтесь мне. Вы же знаете, самые преданные сотрудники получаются из любивших вас в прошлом женщин, — Ползунова конечно же намекала на Регину.
— Лена, это невозможно! — снова повторил модельер.
