— Я помню, — посуровела Регина. — Поэтому-то и говорю — надо зайти, поблагодарить. Неужели ты, дорогуша, думаешь, что Игорь Андреевич вот так запросто, направо и налево, раздает коллекционные вещи?!
— Вы думаете, нужно? — с надеждой, думая совсем о другом, почти прошептала Юля.
— Игорь Андреевич! — объявила по селектору Регина. — К вам тут молодая особа. Решила вернуть плащ.
— Вижу, вижу, — появляясь в приемной, широко улыбнулся Шведов.
— Хотела убежать, но я побоялась ее отпускать. А вдруг плащ с дыркой вернула или с пятном.
— Как вы можете! Все в целости и сохранности! Шведов и Регина рассмеялись.
— Да что же ты такая пугливая!
— Юленька, Регина шутит. Никто ни в чем вас не подозревает. Если нужно, пользуйтесь этой вещью.
— Нет уж, Игорь Андреевич! Спасибо большое. Я устала всем объяснять, откуда этот плащ взялся. Да и маман моя на него глаз положила.
— Ну и порадовали бы свою маму.
— Вот еще, я же дала вам слово, что плащ будет дома, в самом надежном месте. И что брать я его буду, только предварительно вымыв руки.
— Вижу, вижу, Юленька, все в порядке. Регина, уберите его, пожалуйста. — Модельер лукаво прищурился. — А что, мама в Испании плащ подобрать не смогла?
Юля растерянно пожала плечами.
— Правильно! Мы шьем лучше! — констатировал Шведов.
— Всего вам хорошего, Юля. — Взяв плащ, Регина вышла из приемной.
— Ну как успехи, Юленька? — покровительственно поинтересовался Шведов.
— Нормально.
— Юленька, скоро показ «Зима». Мне кажется, вам будет интересно. Перспективные направления. — Игорь Андреевич выдвинул ящик стола, вынул билет. — Вот пригласительный. Можете пойти с подружкой. Это на два лица.
— А обязательно вдвоем приходить?
— Конечно же нет, — удивился Шведов. — Я приглашаю вас. Посмотрите все внимательно, потом расскажете мне о своих впечатлениях.
— Я обязательно приду.
Растерянный Сергей недоуменно взирал на произошедшие с Машей метаморфозы. Эти рубашки. Этот стол. Она сознательно старалась устроить ему праздник. Почему? С какой стати? Такого не было уже много лет...
И невдомек ему было, что Маша просто замаливает грехи. Не перед ним. Нет. Перед собой.
А я твой любимый «оливье» приготовила... — ластилась к Сереже жена.
— «Оливье»?
А что, мы имеем право на отдых! Так и в конституции записано! Уже все на столе. Мой руки, и в комнату, — поторопила Маша.
— А чего в комнате, а не на кухне?
— Что мы все на кухне, на одной ноге, кусок в рот запихал и побежал. Давай посидим в свое удовольствие. Не спеша. Со вкусом.
—А собственно, по какому случаю праздник? — поинтересовался Сергей.
— А не по какому, — решительно ответила Маша. — Просто захотелось дома побыть, отдохнуть. Хоть на мужа посмотреть не впопыхах.
Звонок в дверь прервал их разговор.
— Кого это еще несет?
Маша вышла в прихожую, открыла дверь. На пороге стояла сестра Сергея — Катя.
— Привет! Я к вам. Шла мимо, дай, думаю, родственников порадую. Что, братец, приуныл? — Катя поцеловала вышедшего навстречу Сергея. — Как я удачно, прямо к столу. Да тут целый пир. По какому случаю?
— Вот и я спрашиваю.
— Да ну вас — почему обязательно случай нужен? — пожала плечами Маша. — Просто жизнь мчится, бежит, идет, а иногда и проходит.
— А это что? — Сергей кивнул на рубашки.
— Где? — почему-то испугалась Катя. — Тьфу, я-то думала. Рубашки! Глаженые.
— Не успела их в шкаф повесить. Брызгала — они чуть влажные были. Сейчас все нормально.
Маша взяла рубашки, открыв шкаф, отодвинула плечики...
Катя подскочила к шкафу, выхватила рукав блузки, в которой Маша была в салоне Шведова, вытащила вешалку с блузкой на свет.
— Я рыдаю. Мария, где брала? Почем опиум для народа? Ограбили, что ли, кого-нибудь? Серега не иначе в какой-то стене на клад наткнулся, когда сверлил? Поделись с родственниками! Нам ведь и надо-то самую малость!
— Кстати, а что это за кофточка? — с подозрением поинтересовался Сергей.
— Да бросьте! Кать, что ты сыр-бор подняла? Не видишь, что ли, самострок, как Юлька говорит. Материал эффектный, вот и кажется, что цена миллион. Но ты-то всегда разбиралась, что к чему!
— Я и разбираюсь, — многозначительно бросила Катя.
— Да перестань ты! Это Наталья удружила.
— Что за Наталья?
— Я говорила, у нас географичка новая. Она только что изза границы. Из Финляндии. Пятнадцать лет с мужем там прожила. Материал оттуда, а шили здесь. Естественно, испортили, а мне в самый раз. Сама предложила мне померить. Как на меня сшили. И деньги взяла символические, и согласилась в рассрочку их получать.
— Могла бы и подарить, не обеднела бы. Но вообще-то они там становятся эконо-о-омными! — Катя вернулась к столу. — Раз уж вы решили кутить, то я тоже хочу внести свою лепту. Слушай, Серега, в вашем гастрономе шампанское дают. Бутылку я не потяну, но половину...
Катя протянула брату деньги.
— Да ладно, — махнул рукой Сергей. — Обойдемся, у нас там водочки немного в холодильнике еще есть. Дождалась, родимая, своего часа. /
— Братец, не вредничай. Ты же знаешь, я ее терпеть не могу. Давай быстренько. Мария, поддержи!
— Сережик, раз уж Катя так просит, сходи. Я присоединяюсь, вот мой пай.
— Ладно. Остальное добавлю.
Едва за Сергеем закрылась дверь, как Катя начала допрос с пристрастием.
— Ну-ка, Мария, пока твоего благоверного нет, давай, колись. Не зря же я его спровадила, последними денежками пожертвовала.
— Кать, ты о чем?
— Ладно, это мужики дураки доверчивые, им любую лапшу на уши повесить можно. Это ты ему про самострок заливай, про то, что у нас шить не умеют. Я-то вижу класс! И глазки горят. И прическа новая. Я шуму не поднимала, значит, имею право на информацию к размышлению.
— Ну я же сказала — Наталья...
— Ой, я тебя умоляю, не надо про Наталью. Не смеши старую женщину! Сколько?
— Не знаю. Авторская работа.
— Даже так? Браво! — Катя зааплодировала.
— Тебе правда нравится?
— Дай померить!
Быстро переодевшись, Катя подбежала к зеркалу.
— Ну как мне?
— Отлично, — невесело ответила Маша.
