Он повернулся, и в сопровождении Штюрмера с адъютантом вышел из палат-ки. Врач посмотрел им вслед задумчивым взглядом, мельком взглянул на стоящий поодаль ящик с медикаментами, а затем склонился над раненым, вновь потеряв-шим сознание от непереносимой боли.
Когда же взошло солнце, и высокопоставленные деятели СД вновь наведались в палатку, то русский пилот уже не мог отвечать на их вопросы. Он лежал мертвый на своем жестком ложе, и на его обожженных губах стояла легкая усмешка. И ни-кто никогда не узнал о том, что потрясенный немецкий врач, не желая, чтобы этот мужественный человек был подвергнут жестоким мучениям, прервал его страда-ния, введя своему пациенту смертельную дозу морфия.
— Ну что ж, — процедил тогда сквозь зубы недовольный Грюнберг. — Пойдем другим путем…
Приготовления заняли следующие двое суток. Мелкая неудача не должна бы-ла сорвать операцию 'Шварцвальд'. И вот теперь Грюнберг и Штюрмер вели свой ударный отряд к линии фронта…
— Когда мы будем на месте, Генрих? — поинтересовался бригадефюрер, открыв глаза.
— Осталось километра три, не более, — ответил Штюрмер, посмотрев на разло-женную карту. — Еще три километра — и мы в заданном квадрате.
Наступила ночь. Колонна продолжала движение при свете фар, но и так было видно, что пейзаж за окном постепенно менялся. Дремучий лес становился все ре-же и реже, и, наконец, впереди блеснула водная поверхность. Еще спустя десять минут колонна подошла к усиленно охраняющейся понтонной переправе.
— Река Друть, — прокомментировал это событие Штюрмер. — Мы практически на передовой. Отсюда до русских не более двух километров.
Грюнберг посмотрел на часы. Четверть двенадцатого.
— Странно… — сказал Штюрмер, также глядя на часы. — Пора бы им выходить на связь… Уже пятнадцатиминутная задержка…
— Из кормового отсека высунулся радист.
— Группа 'Тойфель' на связи, господин бригадефюрер!
Прочитав полученное сообщение, Грюнберг думал не долго.
— Передайте Райдеру, что операция начнется в пять тридцать! Любой ценой, не смотря ни на что, но этот парень должен быть захвачен! Пусть привлекают для этих целей своего человека в лагере, пусть, как хотят, ломают голову, соображая — что предпринять, пусть хоть угробят всю группу, но пилот аппарата должен быть в на-ших руках. После этого пусть прорываются навстречу нашим частям. Прикрытие при проведении этой акции мы им обеспечим…
— Вы думаете — это реально, шеф? — осторожно поинтересовался Штюрмер. — По плану операции район и без того должен быть взят в кольцо. Стоит ли риско-вать? Ведь…
— Стоит, Генрих, стоит, — перебил его Грюнберг. — Кто даст гарантию в том, что пилот не уведет этот таинственный аппарат прямо из-под нашего носа… Я?.. Ты?.. А так мы связываем русским руки. Пусть уж Райдер, зарабатывая свой 'Железный крест', там думает: как это лучше сделать, — а мы с тобой, в данном случае, лучше перестрахуемся. Таким образом, к нам попадут в руки и пилот, и сам аппарат, толь-ко порознь… Тебя что-то смущает?
— Собственно говоря — нет… Хотя… — Штюрмер пристально посмотрел на сво-его начальника. — А что, если это не пилот? Ведь в сообщении было сказано, что это семнадцатилетний парень, который сам чуть ли не под подозрением у НКВД…
— Ерунда! — махнул рукой бригадефюрер. — Это все уловки русской контрраз-ведки. Создают видимость в целях конспирации. Вы что — его документы видели? Не видели! И я не видел! И этот олух, которого завербовал Райдер, — простой ох-ранник, — тоже не видел! Ты слышал, что они сообщают? Именно этот самый Полу-янов открыл вход в эту машину. Кем он тогда может быть, как не ее пилотом или человеком, который обладает о ней определенной информацией?!
— Убедили, шеф, — поднял ладони вверх Штюрмер. — А что, если они попыта-ются уничтожить аппарат?
Бригадефюрер задумался.
— Возможно… Но мы попытаемся не дать им шанса этого сделать. А если вдруг это у них удастся, то тогда тем более нам будет нужен хотя бы человек, знакомый с этой штукой… Но не будем о плохом! Давай- ка еще разок проработаем план опера-ции…
24
Капитана Аксенова Листратов нашел во дворе управления, где тот лично ру-ководил работами по тушению возникшего в результате двух прямых попаданий пожара. Немецкие бомбы угодили в левое крыло здания, где находились следст-венные кабинеты и медчасть. Погибших, к счастью, не было, но ущерб был причи-нен существенный. Две фугаски, пробив крышу и перекрытия, взорвались на втором этаже, и сейчас из нескольких окон вырывались рыжие языки пламени, которое заливали водой две стоящие во дворе пожарные машины.
— Виктор Николаевич, голубчик, ну что вы городите! — скривился начальник управления, выслушав сообщение своего заместителя. — Ну какой Бердышев преда-тель? Дмитрий Сергеевич — старый, проверенный временем работник госбезопасно-сти, кристально честный и порядочный человек. И специалист превосходный. Я не сомневаюсь, что ему вместе с товарищами из Наркомата успешно удастся довести дело черной полусферы до конца.
— Да, но как вы объясните его взаимоотношения с семьей врага народа? И вот эти фотографии… И арестованную Елену Берестову он очень уж сильно опекал, да и этого Полуянова тоже…
Аксенов еще раз взглянул на предъявленные ему фото. То, что на одной из них были изображены Бердышев и Берестова, не вызывало никаких сомнений.
— В принципе нет ничего криминального, что Бердышев был знаком с Бересто-выми. Это еще ни о чем не говорит, знаете ли… — неуверенно начал он.
— Простите, Василий Иванович, — заявил Листратов, — но в таком случае, как истинный коммунист и сотрудник 'органов', товарищ Бердышев должен был прямо сообщить нам о том, что подследственная является его хорошей знакомой, а он это-го не сделал! Спрашивается — в каких целях? Тут уже виден явный умысел. А раз так, то этого уже достаточно для того, чтобы вызвать серьезные опасения. Работы секретные, а противник в двух шагах. Кто даст гарантию в том, что Бердышев не предатель и не задумал сдать объект фашистам? Никто! Поэтому я настаиваю на немедленном его аресте и доставке сюда. Ну, а там разберемся!
Аксенов задумался. Бердышева он знал ни один год, сам с ним работал не-сколько лет в центральном аппарате, но то, о чем говорил Листратов, было доволь-но серьезно. В душе Аксенов этому не верил, но служебное положение начальника управления НКВД обязывало принять определенные меры, хотя бы для того, чтобы снять с Бердышева обвинения. И, кроме того, за всем сейчас здесь наблюдают при-бывшие в Могилев из Москвы сотрудники Наркомата. С одной стороны — может получиться довольно некрасивая история, а с другой… С другой стороны, в самом деле, на карту поставлено многое. И тут уж лучше действительно лишний раз пере-страховаться…
В этот момент из подъезда выскочил помощник дежурного по управлению.
— Товарищ капитан госбезопасности, — доложил он Аксенову. — Только что по-ступило сообщение о том, что направляющиеся в Боговичский лес машины на ок-раине города попали под бомбежку. Машина Борисенко уничтожена прямым попа-данием. Ехавшие в ней сотрудники погибли. Спецавтомобиль поврежден, конвой также погиб. В замок кузова стреляли — предположительно из нагана. Арестованные исчезли.
— Вот видите! — не выдержал Листратов. — Они сбежали! Воспользовались об-стоятельствами — и сбежали…
Аксенов, наконец, решился. В данной ситуации раздумывать уже было нечего.
— Объявите розыск. Разошлите оперативные группы по городу и дайте ориен-тировки на все наши посты… Отработайте связи Масленникова и Берестовой, места их возможного появления… родственников, друзей и знакомых опросите… А вы, Виктор Николаевич, — обернулся он к своему заместителю, — немедленно направ-ляйтесь на место ведения работ. Доставьте сюда капитана Бердышева. Но только этот
