Ловушка
1539 год, 2 января, Венеция
Жуано Антонио:
«Мессер Никколо, меня послал к Вам честный человек, врач города Милана по имени Джироламо Кардано; он является выдающимся математиком и читает в Милане публичные лекции об Евклиде. В настоящее время он печатает свой труд по прикладной арифметике, геометрии и алгебре. Это будет прекрасной работой. И так как он слышал, что у Вас было состязание с мессером Антонио Мария Фиоре и что Вы сговорились на том, чтобы каждый из Вас предложил друг другу тридцать задач или вопросов, и что это было сделано, и так как его светлость слышал, что мессер Фиоре дал Вам тридцать задач, которые свелись к одной и той же главе – «Вещь и куб равны числу», и что Вы нашли для этого случая общую формулу и в силу этого открытия решили все предложенные Вам задачи в течение двух часов, то его светлость просит Вас любезно переслать ему найденную Вами формулу. Если Вам это удобно, то он опубликует в своем теперешнем труде эту формулу под Вашим именем, если же не хотите, то он будет держать ее в секрете».
Никколо:
«Передайте его светлости, чтобы он простил меня, но если я захочу опубликовать мое открытие, то я сделаю это в моем собственном труде, а не в книге другого».
Жуано Антонио:
«Его светлость поручил мне, в случае, если Вы не захотите передать мне Вашего открытия, просить Вас прислать ему по крайней мере те тридцать задач, которые были Вам предложены, с Вашим решением их, а также тридцать Ваших случаев, которые Вы задали ему [Фиоре]».
Никколо:
«И этого не будет, потому что если его светлость получит эти случаи с их решением, то он сейчас же поймет найденную мною формулу, а вместе с нею много других формул, которые могут быть найдены в отношении этого предмета».
Ничего не добившись, книготорговец передает Никколо семь задач «его светлости» и просит решить их. Тарталья категорически отказывается и заявляет, что задачи принадлежат не Кардано, а да Кои. Единственное, что удалось да Бассано сделать в Венеции, – это получить текст тридцати задач Фиоре. С этим он и вернулся в Милан.
Итак, первая попытка завладеть «секретом» оказалась неудачной. Но Кардано не теряет надежды. Он покупает «Новую науку» для себя и для испанского вице-короля маркиза дель Васто и решает завязать переписку с Никколо, чтобы сделать этого мизантропа сговорчивее. Начинает Кардано с нападения, используя в своем письме те приемы, которые он применял в диспутах, но избегал в книгах.
1539 год, 12 февраля, Милан
Кардано пишет:
«Я очень удивлен, мой дорогой мессер Никколо, тому нелюбезному ответу, который Вы сочли уместным дать книготорговцу Жуано Антонио да Бассано, когда он от моего имени попросил Вас передать ему решение шести или восьми вопросов, посланных мною, а также копию предложений, которыми Вы обменялись с мессером Антонио Мария Фиоре, вместе с их решениями. Я по-дружески пишу Вам, чтобы рассеять фантазию относительно того, что Вы великий человек. Я искренне хочу, чтобы Вы знали, что Вы – как это следует даже из Ваших собственных слов – в знаниях значительно ближе к долине, чем к горной вершине. Позвольте мне заверить Вас, что я относился к Вам ранее с большим уважением, и как только появилась Ваша книга об артиллерии, я купил два экземпляра... один я оставил себе, второй преподнес синьору маркизу. Более того, я расхвалил Вас синьору маркизу».
Далее Кардано в довольно резких выражениях отрицал, что автором задач, переданных да Бассано, является да Кои, а также обвинял Никколо в заносчивости и самонадеянности. Он критиковал некоторые положения «Новой науки» и в конце письма вновь предложил Тарталье «ради дружбы и ради доказательства Вашего великого искусства» решить две новые задачи.
1539 год, 18 февраля, Венеция
Ответ Тартальи не заставил себя ждать. Никколо сообразил, что вторая задача Кардано приводит к кубическому уравнению, и не позволил заманить себя в ловушку. В весьма пространном письме от 18 февраля 1539 года он оставляет ее без внимания, хотя подробно излагает решение первой задачи. Тарталья жалуется на Кардановы «хвастливые, высокомерные и оскорбительные слова» и, в свою очередь, называет Миланца «человеком со слабой рассудительностью». Впрочем, далее он признает, что некоторые из взаимных обид являются следствием недоразумений: «Я утверждал, что вопросы исходят от мессера Жуано да Кои, потому что полтора года назад он предложил мне один вопрос, подобный Вашему предпоследнему, но выраженный иными словами, и я вынудил его признаться здесь, в Венеции, что он не понимает его и не знает на него ответа».
Изменение тона письма связано, вероятно, с тем, что Тарталья увидел некую пользу от дружбы с Миланцем: Кардано мог представить его ко двору, и тогда он имел бы возможность лично объяснить правителю «артиллерийские» изобретения и, может быть, получить должность технического советника. Письмо заканчивается так: «Я упомяну, что предложил два новых инструмента. Я полагал, что они будут сопровождать мою книгу, и так как Вы написали мне, что купили два ее экземпляра и один отдали синьору маркизу, а другой оставили у себя, то я решил послать вам четыре инструмента. Они вверены заботам мессера Оттавиано Ското, который перешлет их Вам, как только заполучит курьера, едущего в Вашем направлении».
1539 год, 13 марта, Милан
Ответ Кардано источает любезность:
«Вы доставите мне большое удовольствие, если пришлете какое-либо из Ваших решений, то есть правила, потому что Вы должны знать, что мне нравится любая любезность и что я написал работу по практике арифметики, геометрии и алгебры, большая половина которой уже напечатана; если пожелаете дать мне их, то я напишу их под Вашим именем и отдам Вам должное в конце работы, как я делал со всеми другими, кто давал мне что-нибудь интересное, и я представлю Вас как изобретателя, а если пожелаете, чтобы я держал их в тайне, то я сделаю так, как Вы хотите.
Я рассказал синьору маркизу об инструментах, которые Вы отправили и которые к настоящему времени еще не прибыли. Он попросил меня написать Вам и от его имени настоятельно пригласить Вас по получении этого письма приехать в Милан, чтобы обсудить с ним все вопросы. Я очень советую Вам не мешкать и приехать немедленно. Синьор маркиз одаривает талантливых людей столь щедро, он так великодушен, что нет ни одного недовольного человека среди тех, кто находится у него в услужении. Итак, приезжайте без промедлений и останавливайтесь в моем доме. На том кончаю. Христос оградит Вас от беды».
1539 год, март
Получив письмо Кардано, Тарталья в конце марта не без колебаний отправился в Милан. «Я был поставлен в затруднительное положение, – писал он позднее, – ибо если бы я не поехал, то синьор маркиз мог бы обидеться, и это могло бы принести мне вред». Когда Тарталья добрался до Милана, оказалось, что «синьор маркиз» уехал на некоторое время в одну из своих загородных резиденций, и Никколо вынужден был довольствоваться гостеприимством Кардано.
1539 год, 25 марта. Милан
Мессер Джироламо:
«Я очень рад, что Вы прибыли сюда как раз сейчас, когда его светлость поехал в Веджевену, потому что мы сможем как следует поговорить и, обсудив наше дело, прийти к какому-либо концу. Вы, конечно, были
