поэзию, живопись, музыку. Тщательно следила за собой, чуть ли не каждый день меняла наряды. Немало вкуса и выдумки проявляла Сана, чтобы придать своему платью оригинальность: завязать пояс необыкновенным узлом, приколоть цветок или повязать вокруг шеи воздушную косыночку так, чтобы ее концы легли на плечо. Сана обожала всевозможные безделушки и никогда не жалела на них денег. Маленький сетчатый кошелек из золотой нитки, изящные часики, висевшие на груди в виде медальона… Когда Сана доставала платочек, вся комната наполнялась ароматом самых дорогих духов. Она была более обеспеченной, чем Лейла и Адиля, и могла посвятить себя служению красоте. Эту свою страсть Сана сохранила и после того, как ее материальное положение изменилось.
Сана любила строить воздушные замки. Недостающие радости жизни она компенсировала мечтами, находила в них утешение и отраду.
Уже в четырнадцать лет Сана была влюблена в Роберта Тэйлора. Она даже выколола иголкой на руке первую букву его имени. Как только ранка засыхала, Сана опять расковыривала ее и так повторяла несколько раз, пока буква «Р» стала рельефно выделяться на ее руке.
Сана была не очень разговорчивой. Свои мысли она предпочитала доверять бумаге. Ее круглое девичье личико всегда казалось спокойным, душевные бури не касались его.
Со стороны Сана производила впечатление застенчивой девушки, но это не было застенчивостью, просто она знала себе цену, не нуждалась ни в высокомерии, ни в заносчивости. В мелочах Сана беспрекословно подчинялась Адиле и Лейле, отчего обе они были убеждены, что Сана — человек слабовольный.
Подруги не догадывались, что у этой безропотной девочки, витавшей где-то в облаках, силы воли и упорства не меньше, чем у Адили. Сана подчинялась для того, чтобы доставить им удовольствие. Пускай себе командуют на здоровье, если им это нравится! На самом деле она не хуже Адили знала, чего хотела от жизни и как этого добиться и прочно удержать.
Как только Сана обнаружила, что Махмуд нужен ей, она приложила все силы для того, чтобы юноша тоже к ней привязался, и, конечно, добилась успеха.
После возвращения в Каир Сана виделась с Махмудом у Лейлы. Иногда Лейла умышленно оставляла их наедине. Но Сану не устраивали такие встречи, и она предложила Махмуду встречаться где-либо в другом месте. Махмуд растерялся и пробормотал что-то невнятное о приличии, не отразится ли это, мол, на репутации Саны.
Сана пристально посмотрела на него и серьезно спросила:
— Скажи, ты хочешь со мной встречаться или нет?
— Конечно, хочу!
— Вот и прекрасно…
Больше она ничего не сказала. Сана знала, что все будет так, как она захочет.
Главным теперь для Саны был Махмуд. Впервые в жизни она спустилась с заоблачных высот на землю и, ощутив ее наконец под ногами, убедилась, что жизнь прекрасна… Теперь ей не хотелось уноситься в мечтах. Реальность вполне устраивала Сану. Лишь бы Махмуд всегда был рядом. Махмуд заменил девушке весь мир. Она смотрела на мир его глазами. Думала его мыслями. Жила его планами.
Махмуд и Сана стали встречаться в холле гостиницы «Метрополь». Там они облюбовали скрытый от посторонних глаз уголок, где можно было разговаривать сколько угодно. Вернее, говорил в основном Махмуд, а Сана слушала, не сводя с него глаз.
И настал день, когда Махмуд, к своему удивлению, тоже понял, что Сана ему необходима. Девушка терпеливо ждала этого момента. Она знала, что настоящая любовь только начинается, и готова была пожертвовать собой ради этой любви.
— Знаешь, Махмуд, — сказала она ему однажды, — мне хочется сделать что-нибудь необыкновенное, чтобы доказать свою любовь. Я даже готова умереть ради тебя.
— Я хочу, чтобы ты жила, а не умирала ради меня, — ответил Махмуд, гладя ее руку. — Я не представляю своей жизни без тебя.
Махмуд говорил правду. Когда Сана была рядом, он чувствовал себя сильным, красивым, умным. И люди, окружавшие его, тоже представлялись Махмуду красивыми, благородными, преданными и любящими друг друга. Все страхи, сомнения и неуверенность в себе исчезали. Казалось, стоит только захотеть — и он вырвется из заколдованного круга и сделает что-то необычайное.
Сана видела, как преображался в ее обществе Махмуд. Становился увереннее, глаза его светились счастьем. Это в них отражалась ее собственная радость, мир, существовавший только для нее и Махмуда. Она не допустит туда ни Адилю, ни Лейлу. Хотя Лейла, конечно, кое о чем догадывается.
Но Лейла и не предполагала, что они встречаются вне дома, вместе мечтают о будущей совместной жизни, даже обсуждают практические шаги, которые нужно предпринять.
Иногда Сану так и подмывало все рассказать Лейле, но каждый раз в самую последнюю минуту что-то удерживало ее. Она интуитивно чувствовала, что Лейла не сможет понять и разделить ее переживаний.
В лицее Сана была первой подругой Лейлы. Если троица считалась одной семьей, то они были сестрами, которых сближала общность характеров, вкусов и взглядов на жизнь. Адиля же скорее была матерью. Но после разрыва с Ассамом Лейла несколько отдалилась от Саны, трезвость Адили была ей ближе.
В обществе Адили все становилось ясным и понятным, как в арифметической задаче с заранее известным ответом, который наверняка сойдется с твоим, если будешь соблюдать необходимые правила. Нужно только не горячиться, придерживаться требуемого порядка действий, иначе запутаешься в цифрах, забредешь в дебри, из которых не выбраться… Правила эти давно известны людям, и Адиля тоже хорошо их знает.
Поддержка Адили помогла Лейле обрести почву под ногами. Она твердо решила придерживаться канонов, преподанных подругой, и не давать больше воли своим чувствам. Спрятавшись за этим щитом, Лейла спокойно, как сторонний наблюдатель, созерцала жизнь. Движения ее стали мягкими, неторопливыми, лицо отражало приобретенное душевное равновесие, ощущение неуязвимости и уверенности в своих поступках.
Но появился Хусейн и снова вовлек ее в быстротечный поток жизни, вдохнул чувства и переживания, несовместимые с предписанными канонами.
С большим трудом выбралась Лейла из этого потока и стала философски наблюдать за игрой волн, грозивших смыть и увлечь ее за собой. Девушку так и подмывало снова броситься туда, очертя голову, но сознание удерживало на берегу…
Лейла все больше привязывалась к Адиле, черпала в ней силы для борьбы с собой.
Сана витала где-то в облаках, а для Лейлы сейчас ничего не было страшнее этой заоблачной выси. Подняться туда, в небеса, ее звал Хусейн. Но она не хочет покидать землю, не хочет и боится жить иллюзиями, парить в облаках до тех пор, пока не грохнешься на землю и разобьешься.
Лейла скрывала свои чувства к Хусейну даже от самой себя. Она старалась подавить эту любовь в зародыше, не дать ей выйти наружу.
И любовь таилась в глубине души. Лейла, как броней, была защищена ложью канонов, которых она упорно старалась придерживаться.
Лейла опаздывала. Когда она подошла к университету, часы показывали без четверти десять. Поднявшись на второй этаж главного здания, девушка невольно замедлила шаг: «А вдруг преподаватель увидит меня и догадается, что я пропустила лекцию?»
Чтобы не испытывать судьбу, Лейла остановилась в нескольких шагах от аудитории в ожидании Саны и Адили.
Не прошло и минуты, как двери распахнулись и в коридор с шумом вырвалась толпа студентов.
— Ты обратила внимание, как сидела на лекции Сузи? — щебетала, идя рядом со своей подругой, маленькая смуглая девушка с зелеными кошачьими глазами.
— Нет. А что?
— Совсем с ума спятила девчонка. Прямо-таки пожирает глазами преподавателя.
— Напрасно старается. Все равно не расшевелит. Скорее гора сдвинется с места, чем он!
Смеясь, подруги скрылись в конце коридора. Наконец показался преподаватель, доктор Фуад Рамзи.
