Адиля молча взяла Лейлу за руку и повела в угол, под лестницу.
— Что за письмо ты получила?
Лейла удивленно посмотрела на подругу, но ничего не ответила.
— Не успела я появиться в нашей комнате, — продолжала Адиля, как все девочки хором сообщили мне, что ты получила письмо в синем конверте[12]. Я выскочила как ошпаренная… Какие-нибудь неприятности, раз в синем конверте?
Лейла тяжело вздохнула: к ним приближалась Сана. «Только ее еще не хватало!»
— Ничего особенного, Адиля. Волноваться по крайней мере нечего, — поспешила Лейла успокоить подругу.
— В чем дело, девочки? Чем вы расстроены? — спросила Сана.
Адиля молчала.
— Ради бога, скажите, что случилось? — не отступала Сана.
— Я получила письмо, — упавшим голосом произнесла Лейла. Это прозвучало так, будто она призналась, что получила пощечину.
Сана засмеялась. Адиля сердито посмотрела на нее, стараясь настроить легкомысленную подругу на серьезный лад.
— Письмо в синем конверте, — сказала она, понизив голос.
— Да ну! Что ты говоришь, старушка?! — с деланным испугом воскликнула Сана и добавила: — Все равно не следует так расстраиваться.
Сана хотела хлопнуть Лейлу по плечу, но, поймав серьезный взгляд Адили, опустила руку.
— Да чего вы скисли, в самом деле? — не унималась Сана. — Неужели только из-за того, что письмо пришло в синем конверте?
— Я не думаю, что только мое, вообще все письма, которые приходят из Германии, запечатаны в синие конверты, — робко посмотрела Лейла на Адилю, как бы извиняясь, что заставила ее понапрасну волноваться.
Сана порывисто поцеловала Лейлу.
— Так это, значит, от Хусейна?! — воскликнула девушка с такой неподдельной и искренней радостью, как будто она сама получила долгожданное письмо от любимого. — Что же он пишет? Расскажи, Лейла, что он пишет? — допытывалась Сана.
Адиля тоже с любопытством смотрела на Лейлу, ожидая ответа.
Лейла вспыхнула. Нет, письмо Хусейна адресовано только ей. Ни Адиля, ни Сана не должны знать, что там написано! Это тайна! И она принадлежит только ей и Хусейну. Больше никому. Если Сана и Адиля узнают содержание письма, она не сможет посмотреть им в глаза, будет чувствовать себя перед подругами словно обнаженной.
Лейла плотно сжала губы. Поняв, что она ничего не скажет, Адиля пришла ей на помощь.
— Что он может писать? То, что пишут все в подобных случаях, — скептически заметила Адиля. — Мол, люблю тебя безумно, думаю о тебе беспрестанно, умираю без тебя. А сам небось каждый день крутит роман с немочками!
— Ну как тебе, старушка, не стыдно! — заступилась за Лейлу Сана. — Тебя послушать, так верности вообще на свете не существует! А я вот все-таки верю, что она есть!
— Конечно, есть, Сана-ханым, — засмеялась Адиля, — только не в жизни, а в романах, которых ты начиталась. Ты вот спроси Лейлу, если Хусейн так любит ее, почему же он не попросил ее руки у родителей?
— Перестаньте! — глухо сказала Лейла. — Я не хочу больше говорить об этом!
Но Сана и Адиля, увлекшись, продолжали спор, как будто Лейлы здесь и не было.
— Как же он мог просить ее руки, — не унималась Сана. — Ведь она бесчувственная капризница. К тому же и трусиха. Сама отвергла его любовь. Что же ему было делать? Купить ее?
— Довольно! Хватит! — крикнула Лейла, выходя из себя. Ее обидело, что Сана и Адиля говорят, не обращая на нее никакого внимания. Будто она не живой человек, а истукан!
Но даже решительные протесты Лейлы не возымели действия.
— Бедняжка Хусейн, — вздохнула Сана. — Ждет, видно, не дождется. А чего, собственно говоря? Кончится тем, что голубоглазые блондинки растерзают его там…
— Меня это мало беспокоит, — чуть не плача, сказала Лейла. — Пусть блондинки что хотят, то… и делают с Хусейном. Он меня нисколько не интересует. И я еще раз повторяю, не хочу разговаривать на эту тему.
Сана с грустью посмотрела на Лейлу и, вздохнув, пожала плечами. Мол, не хочешь — не надо. Давай поговорим о чем-нибудь другом…
С Адилей не так легко было сладить. Она уже успела оценить обстановку, взвесила все за и против и решила, что пора действовать. Лейла должна сделать решительный шаг, единственно верный в данной ситуации.
В тот же день после обеда Адиля пришла к Лейле домой. Девушка встретила ее холодно. Она понимала, что сейчас начнется разговор, на который у нее не было сил. Сама мысль о каких-то действиях ей была неприятна.
— Что же ты думаешь делать? — спросила Адиля без обиняков, словно прочла мысли подруги.
Лейла молчала. Тогда заговорила Адиля. Она, как подруга Лейлы, обязана разобраться в создавшемся положении. По ее мнению, возможно только одно правильное решение: Лейла должна написать Хусейну, чтобы он перестал посылать письма, ибо они могут испортить ей репутацию на факультете.
Лейла даже подпрыгнула на стуле, но Адиля, как ни в чем не бывало, спокойно продолжала излагать свой план.
Лучше всего, если напишет не сама Лейла, а Адиля от имени Лейлы, чтобы впоследствии, когда она будет помолвлена или выйдет замуж за другого, он не мог шантажировать Лейлу этим письмом. О, сколько семей было разрушено, дорогая моя, именно таким образом.
Лейла испуганно посмотрела на Адилю.
— Что ты! Это невозможно, Адиля! — слабым голосом возразила она. — Ты не знаешь Хусейна.
Адиля подняла руку, словно отводя возражения Лейлы. Все мужчины одинаковые. Хусейн ничем не лучше других. Во всяком случае, излишняя предосторожность никогда не повредит.
Лейла опустила голову. А Адиля все говорила и говорила. Какое же может быть другое решение? Не собирается же Лейла установить переписку с Хусейном? Адиля надеется, что ее подруга не принадлежит к числу легкомысленных девиц, которые ради мужчин пренебрегают общественным мнением, а потом те же мужчины дарят их за это презрением. Так что выход один. Тот, который предлагает Адиля… Если Лейла вообще ничего не ответит Хусейну, он может это расценить как молчаливое поощрение и будет продолжать забрасывать ее письмами. По всему факультету пойдут сплетни, пересуды, разговоры. А разве Лейла может пренебречь своей репутацией? Ведь это самое дорогое, что есть у девушки!..
Адиля сделала паузу. Потом гипнотически посмотрела на Лейлу и спросила:
— Ну, что ты скажешь?
— Ничего… Ничего не могу сказать, Адиля, — ответила Лейла, закрыв глаза.
— Почему же? Значит, ты его любишь? — сухо спросила Адиля.
— Нет… Не в этом дело, — покачала головой Лейла.
— А в чем же?
Лейла взяла Адилю за руку и со страданием в голосе тихо произнесла:
— Я не могу тебе объяснить… Ты все равно не поймешь…
Адиля резко вырвала свою руку и встала:
— Ну, конечно! Где уж мне понять, такой тупице!.. Мое дело тебя предупредить, а ты поступай, как знаешь!
И, не попрощавшись, она ушла.
Всю неделю Лейла провела в каком-то кошмаре. Слезы то и дело беспричинно навертывались на глаза. Стоило ей остаться одной — в трамвае, на улице или дома, — девушка погружалась в раздумье.
