Крепко держа Алика за руку, осторожно пробираюсь к очагу. Грас как тень, следует сзади.
— Документ на обмен! — деловито бросаю равнодушно разглядывающему нас жрецу.
Согласно кивнув, невозмутимый служитель неведомого божества достает бумаги и перо.
— Я, Марта, придворная гадалка мудрой вершины Заидала, отпускаю на свободу своего раба Алексарио, в обмен на его замок вместе со всем находящимся в нем имуществом! — громко диктую жрецу, замечая краем глаза, как вяло зашевелились на диванах крылатые фигуры.
— Подписывай, — сую полученный документ Алику, и, едва дождавшись, пока он выведет дрожащей рукой свою подпись, ставлю размашистый росчерк.
— Готово! — предъявляю документ на резолюцию жрецу.
— Тридцать средних монет налог, — безучастно сообщает он, и, получив увесистый мешочек, ставит в углу значок, — Сделка завершена!
— Что здесь происходит? — ревет проснувшийся толстяк, — глядя, как документ на замок исчезает у меня за пазухой.
— Я купила этот замок, — объявляю торжествующе, — вместе со всем содержимым!
— Как это так?! — взрывается он. — Эй, Джарис, ты ведь обещал замок мне!
— Он не имел права, — спокойно поясняю несостоявшемуся покупателю, — по закону в течение декады раб может вернуть себе свободу в обмен на имущество, если уходил на скалу по своей воле!
— Да откуда ты вообще взялась, проклятая нищенка! — Наступает тот, кого назвали Джарисом.
— Эй, поосторожнее, любезный! — Холодно обрываю грубияна, — с каких это пор разрешено оскорблять честную женщину в ее собственном доме! Это вы кто такие?!
— Я Джарис, двоюродный брат жены Алексарио, слежу за замком по ее просьбе! — заносчиво представляется подлец, — А вот ты кто?
— А я Марта, новая хозяйка этого замка! — объявляю с усмешкой в ответ, — и я предъявляю тебе, Джарис, долг в сто тридцать средних монет, за рабов и имущество, которые ты растащил из замка! Прошу почтенного жреца записать требование долга!
— Да откуда ты набрала такую сумму? — взвыл разом слинявший горец. — Я и третьей части этого за рабов не получил!
— Потому что поторопился распродать чужое добро и плохо торговался! — ледяным тоном отрезаю я, — и еще моральный ущерб, кто мне сейчас работать в замке будет? Не меньше декады нужно, чтоб привести из Райхана новых рабов! Да и найдешь ли сразу таких преданных! Один повар чего стоил! Нет, я еще мало с тебя требую!
— Ну, а мне кто задаток вернет? — встревает в разговор обозленный толстяк. — А сколько времени я напрасно потерял!
— Кому давали задаток, с того и спрашивайте! — Твердо отрезаю я, — но из моего замка убирайтесь немедленно! Грас! Присмотри, чтоб они ничего не прихватили! Все, что здесь находится, теперь мое! Алик! Помоги ему!
— Как это ничего? — Опешил от такой наглости толстяк, — а наши сумки, ковры, яки, наконец!
— Ничего не знаю! — Ядовито усмехаюсь ему в лицо. — Нужно было предупреждать, пока сделка не свершилась! А теперь все мое! И вы тоже, если не поторопитесь, станете моими рабами! Вы тут за десять дней съели больше, чем стоят два яка!
— Но горское гостеприимство... — начинает оскорбленно протестовать Джарис.
— Я не горянка и никакого отношения к горскому гостеприимству не имею! — безапелляционно отрекаюсь от разорившего Алика обычая. — А потому — поторопитесь!
— Ну ладно, мы еще встретимся, — зло бурчит себе под нос толстяк, вместе с напарником исчезая за дверьми.
— Можно я в счет долга рабов назад приведу? — робко интересуется от порога Джарис.
— Приводи! — Милостиво соглашаюсь я, кивнув Грасу, чтоб проводил захватчика.
— Больше никаких крупных сделок сегодня не будет? — поднимается жрец.
— Нет, — качаю головой, — только найму слуг.
Равнодушно кивнув, жрец размеренной походкой направляется к выходу. Подождав, пока стихнут на лестнице его шаги, вызываю на экран картинку происходящего во дворе. Но там все на удивление спокойно. Переругиваясь между собой, захватчики под присмотром моих парней выбираются за ворота, даже не предприняв попытки забрать своих животных. За ними с достоинством уходит жрец. Дождавшись, пока Грас запрет за ним ворота, мчусь в башню, перепрыгивая сразу по нескольку ступенек.
Алик все же опередил меня. Он уже около башни и через дверь пытается убедить Ориза, что опасность миновала. Однако трусливый пустынник и не подумал открыть запоры, пока не услышал мой приказ. Когда мы кучей вваливаемся в башню, там уже никто не спит. Кроме притихшей Заримы. Все сжалось у меня внутри от одного взгляда на нее. Оттолкнув охнувшего Алика, в три прыжка оказываюсь около кровати и хватаю женщину за руку. Несколько кратких команд мику и долгих секунд ожидания. И тяжелое сопение застывших за моей спиной горцев. Наконец звучит в ухе отчет мику, и я перевожу дух.
— Она просто спит, — обернувшись, смотрю в глаза Алику, — но ей теперь лучше. Как проснется, нужно покормить ее бульоном, здесь в последние дни было голодновато.
— Папа, ты насовсем вернулся? — несмело гладит севшего прямо на пол Алика по вздрагивающему от рыданий серому бархату плеча рыженькая девчушка.
Вторая, постарше, застенчиво замерла у изголовья матери, не решаясь при посторонних подойти к отцу поближе.
— Да, детка, — уткнувшись лицом в тряпье, которым укрыта Зарима, всхлипывает горец, — насовсем.
— Давайте-ка все в дом, пока дети тут не заболели, — решительно поднимая Зариму на руки, командую я. — Ориз, а ты иди за нашим багажом, нужно всех одеть и накормить. Грас, ты не поможешь ему?
— Конечно, — задумчиво тянет горец, — уже иду.
Осторожно уложив Зариму на диван, выбрасываю тряпье в очаг. Алик бережно укрывает ее мягким шерстяным ковром, оставленным захватчиками, и садится рядом. Детей он устроил на соседнем диване, не забыв сунуть им по сухарю, прихваченному со стола.
Старуха, положив ребенка рядом с матерью, уже суетится возле очага, раздувая огонь под котлом с водой. Парни втаскивают в комнату мешки и принимаются их распаковывать. Рухнув на диван, сквозь полуопущенные веки устало наблюдаю за этой оживленной суетой.
— Марта, — несмело подходя ко мне, осторожно интересуется Алик, — а, сколько мы можем пожить здесь?
И по воцарившейся тишине я внезапно понимаю, что этот вопрос волнует не только его. Великий космос! Да как же тут все запущено то!
— А сколько бы вы разрешили пожить здесь мне, — испытующе гляжу на горца, — если бы замок выкупил для тебя Грас?
— Да сколько хочешь! — не раздумывая, выпалил Грас.
— Само собой! — Гордо подтверждает его слова мой бывший раб.
— Это хорошо, значит ты добрый! — задумчиво тяну я. — Или просто по горскому обычаю опять готов всех кормить, кто ни придет?
— Ну, кроме Сарраза, хозяина Китар, и Джариса, и еще этого толстого, Шираса, — начинает перечислять Алик.
— Жаль, у меня не было времени пройти с тобой по остальным замкам, список был бы значительно длиннее! — удрученно вздыхаю я.
— Ты что ж, думаешь... — вскипает певец, но неожиданно на мою сторону встает Грас, резко перебивая брата.
— А ты что думаешь, когда ты ушел на скалу, я не у всех просил денег, чтоб нанять ловителя? Только что на коленях не стоял! И лишь трое мне не отказали! Да и то не из тех, что околачивались тут по полторы декады! — наконец то признается он. — Потому я и опоздал тебя купить!
Алик оскорбленно отворачивается, и в выразительных глазах Граса тут же вспыхивает раскаяние. Пожалуй, пора объясниться начистоту.
