Нет!- звучит у меня в ухе. Да я и сам так думаю.
— Врешь, — спокойно сообщаю Оризу, — миски ты украл! Бери и бросай, туда, куда я котел забросила!
Недовольно передернув плечами, парень выкидывает миски, одну за другой. Немного погодя туда же следуют почти все овощи, пиво и пакетики с приправами.
— Сколько у тебя осталось денег? — напоследок интересуюсь я.
— Ничего, — хмуро соврал пустынник.
— Неправда, в твоем левом кармане лежат две маленькие и одна полумонета! Доставай!
— Это мои деньги, они у меня были, когда ты меня покупала!
— Когда покупала, были, потому что это сдача с той монеты, что я дала тебе! А своих денег у тебя не было! И вообще карманы были пустые, а сейчас в правом лежат свеча и ложка! Доставай! И побыстрее, пока я не рассердилась!
— А если рассердишься, то что? Велишь Алику меня выпороть?
— Сама справлюсь! — уверенно обещаю ему.
Скептически хмыкнув, Ориз выворачивает карманы, и, вернув мне сдачу, отправляет ворованные предметы вслед за остальными. Костер почти прогорел, да нам теперь и нечего на нем готовить. Я мог бы достать свои припасы и быстренько сотворить отличный суп, но решаю преподать парням урок. В конце концов, за один день от голода еще никто не умер!
Через полчаса, выпив воды и пожевав сырой овощ, напоминающий по вкусу картошку, отправляемся в путь.
Ориз мрачен и зол, Алик отстраненно равнодушен.
Странная из нас получилась компания!
Здоровенная тетка в цветастых шароварах и кофте, заплатанном плаще и со странным сооружением из шарфа и шляпы на голове. А с ней два парня, принадлежащие к разным расам.
Ориз — дитя пустыни, щуплый и юркий, с узкими глазами, прикрытыми тяжелыми веками и белой, покрытой крошечными чешуйками, кожей головы и тела. Одет в белые истрепанные портки и такую же рубаху. На голове смешная соломенная шляпа с вуалью, а на ногах старенькие сандалии.
Алик — житель гор, ростом едва мне по грудь, а в плечах наоборот, раза в полтора шире. Голова, плечи и длинные руки, обрамленные кожистой перепонкой крыльев, покрыты бархатной, темно-серой шерстью. Короткие, худые ноги одеты в дорогие узкие брюки и мягкие кожаные сапоги. Мощную грудь едва прикрывает замшевая вышитая безрукавка, сколотая по бокам резными пряжками. На голове кожаный шлем с опускающимся прозрачным щитком.
Честно говоря, если судить по одежде, то именно он больше всех в нашей компании подходит на роль рабовладельца. Да и к тому же, горец-раб явление крайне редкое.
Парни шагают молча, хотя, несмотря на такие большие различия во внешности родной язык у них общий. На этом материке живут шесть совершенно разных по телосложению рас, и несмотря на это, все они говорят на близких диалектах одного языка. И именно это сразу показалось мне до дикости противоестественным. Как и странный обычай решения почти всех проблем через ритуальное самоубийство.
К вечеру, миновав, несмотря на вздохи Ориза, несколько небольших селений, выходим к переправе через Азыл. По обе стороны от этой бурной речки расположилось большое селенье с одноименным названием. Пройдясь по улицам, выбираю недорогую таверну и смело шагаю внутрь. Просторный зал полон народу. Упорно раздвигая себе дорогу, нахожу в углу скамью, занятую спящим любителем пива. Он немедленно отправляется досыпать под стол, а мы втискиваемся на его место. Подошедшему разносчику высыпаю в ладонь отнятую у Ориза мелочь. Добавив еще пару мелких монет, прошу три миски супа и делаю заманчивое предложенье подзаработать на рекламе моих услуг. С сомненьем оглядев мой наряд, разносчик оценил однако, наличие двух рабов, причем одного из них очень дорогого, и согласился.
Первый клиент подошел, пока нам еще не подали еду, второй, когда я доедал суп, потом народ повалил валом. После полуночи я заявил, что устал, и собираюсь идти искать ночлег. Неизвестно откуда взявшийся хозяин медовым голосом объявил, что лучшая комната мне уже приготовлена, за счет заведения, и выразил надежду, что утром я не откажусь принять два-три клиента из числа его друзей.
Пообещав ему эту услугу, разумеется, не бесплатно, отправляемся вслед за служанкой в номер. Комната действительно оказалась вполне приличной, с крошечной душевой и двумя кроватями. На маленьком столике бутыль с пивом и тарелки с тушеными овощами, хлебом, холодным мясом.
Ориз, мгновенно оценив эту роскошь, сразу засуетился, пододвигая столик и наливая пиво. У меня мелькнула было мысль оставить его в наказание без еды, но я так устал, что не хочу сейчас заниматься ничьим воспитанием. Умыться, и спать, больше я ни на что не способен. Вернувшись из душевой, обнаруживаю, что парни сидят на полу, не притронувшись к еде. Так, все понятно, приказа есть не поступало! Придется прояснить обстановку.
— Алик, назначаю тебя моим старшим помощником, — объявляю горцу, на ходу придумывая ему должность, — будешь распоряжаться всеми хозяйственными вопросами. И еще, ты отвечаешь за Ориза. Мне некогда за ним следить! А сейчас умывайтесь, ешьте, и спать! Вон та кровать ваша, эта — моя, я есть не буду, хочу спать. Все понятно?!
Горец озадаченно глядит на меня, и я начинаю сомневаться в правильности своего решения, какие там хозяйственные вопросы! Да он, наверное, без Граса и супу то себе в таверне купить не сумеет! Хотя, скорее всего, ему раньше в таверне обедать и не приходилось! Ну ладно, там будет видно, забираясь под одеяло, решаю я.
Утро началось на редкость удачно. Отличный завтрак, доставленный прямо в комнату, и богатые клиенты, приведенные хозяином сюда же, пришлись очень кстати. Мы настолько разбогатели, что смогли купить тележку, запряженную парой смирных лошадок. Повеселевший Ориз тут же взял их под свою опеку, и без конца кормил, поил и чистил. Время приближалось к обеду, нам давно пора было выезжать, а я все медлил. Лесовики, которым я назначил встречу в Азыле, так и не появились, и надежда получить обещанное кольцо таяла с каждой минутой. Ну что ж, придется обходиться без кольца. Да и неизвестно еще, был ли бы от него толк, успокаиваю я себя, прощаясь с хозяином, разбогатевшим от моего гаданья не меньше, чем я сам.
Переехав мост, выбираю кратчайшую дорогу на Райхан, оттуда ближе всего до Камтанского хребта, за которым и начинаются территории горцев. Ориз, восседая на передке тележки, весело помахивает плеткой и, похоже, теперь очень доволен жизнью.
Алик же, все утро проведший в походах по лавкам, наоборот, мрачнее тучи. Несколько мешков, плод его хозяйственной деятельности, сложены под передним сиденьем, и я очень надеюсь, что нам сегодня будет чем поужинать. Дорога, которую я выбрал, проходит по пустынным неудобьям, и торговцы рабами собираются обычно большими караванами, когда ведут здесь свой товар на рынки Райхана. Но я приготовил оружие и включил все сканеры, обшаривающие окрестные кусты на несколько сот метров вокруг, поэтому не собираюсь тратить время на поиск спутников.
Начинало темнеть, и я уже присматривал местечко для ночлега, когда мику сообщил, что сзади нас догоняет Грас. Причем, догоняет по воздуху. Неужели он решил отобрать Алика силой?! Ну, надо же, какая преданность! В другой ситуации я только приветствовал бы такое сильное чувство, но сейчас Алик нужен мне самому. Без него весь мой план ничего не стоит, а придумывать и претворять другой просто нет времени. Так что извини, Грас, вздыхаю я, незаметно доставая станнер.
Черные крылья промчались над нами, обдав ветерком, и коротконогая фигура приземлилась на дорогу перед лошадьми. Лошадки дернулись в сторону, тележка качнулась и завалилась.
Ну, все парень, достал ты меня! Свирепея, выбираюсь из-под обрушившихся на меня мешков. Парни вместе с налетчиком уже ставят телегу на колеса.
— Нана, ты цела?! Тебе помочь?! — Виноватый голос Граса как-то не вяжется в моем представлении с нападениями.
— Зачем ты лошадей напугал, поубивать нас решил?! — набрасываюсь на него, добавив для понятности пару выражений из его же лексикона.
Алик, обнаружив рассыпанные продукты и разбитую бутыль, возмущен еще больше. Даже Ориз,
