остыл. Нет. Покончить с собой, пусть и таким героическим способом, он не мог. Не имел морального права.
«Безвыходных ситуаций не бывает! Если не видишь выхода впереди, значит, смотри по сторонам. Или обернись. Выход обязательно найдётся. Пусть даже придётся идти обратно и выйти через вход. Это, конечно, теория, но и на практике обычно всё складывается по тем же принципам».
Леший лихорадочно обдумал ситуацию, наметил несколько более-менее приемлемых вариантов дальнейших действий и выбрал самый простой. Опыт подсказывал, что именно этот вариант имеет наилучшие шансы.
— Идём в обход! — озвучил сталкер свою мысль. — «Три пятерки», кругом! Бегом марш!
— Не успеете, — проронил Бортник.
— Заткнись, зар-раза! — прорычал Леший и вырубил связь.
К полудню группа сумела пробиться только к потрескавшейся, как высохший кекс, высоте «140,0». Этот невысокий, обугленный и покрытый неглубокими трещинами-траншеями холм на северо-западной окраине Чернобыля торчал на самом краю большой «жестянки» и обычно служил ходокам чем-то вроде наблюдательного пункта. С него отлично просматривались перепаханные оврагами, покрытые тлеющими потёками лавы и лужами ядохимикатов поля к западу. А к востоку открывался хороший вид на жестяной лес и свинцовую гладь пруда-охладителя. Если же развернуться к юго-востоку, то при желании удавалось разглядеть очертания увитых автонами зданий в бывшем центре города. Хотя, конечно, самым популярным оставался северный вид, на далёкие руины ЧАЭС и Припяти.
Впрочем, «сто сороковая» служила сталкерам не только естественной вышкой. В многочисленных траншеях на холме ходоки могли укрыться от непогоды и чугунных врагов. Биомехи и скорги на холм забирались редко, поскольку напряжённость энергополя вокруг «сто сороковой» и на её вершине была почти нулевой. Это означало, что в случае осложнений биомехам оставалось надеяться только на заряд своих аккумуляторов. Подзарядиться от аномального излучения залежей энерговещества, или, как его теперь называли барыги, «скоргиума», чугунки здесь не могли.
Группа добралась до этого относительно безопасного местечка без четверти двенадцать, потеряв в стычке с чугунками одного бойца. Если учесть, что в бой воинам пришлось вступать трижды и каждый раз их атаковали превосходящие силы противника, результат следовало признать удовлетворительным.
Этот вывод сделал Бортник, но даже Леший, при всей неприязни к сержанту лично и к исповедуемой им и его начальством философии в целом, признал, что так оно и есть. На войне, как на войне, солдаты неизбежно погибают, и только процент потерь служит объективным критерием оценки профессионализма бойцов и командиров. Пройдя половину пути, Леший потерял меньше десяти процентов личного состава группы. Показатель негуманный, но неплохой.
— Плохо, что не уложился в срок, — добавил ложку дёгтя в бочку меда Бортник. — Смотри на северо- восток, что видишь?
— Пруд вижу, — нехотя ответил Леший. — А ты?
— А я вижу ту самую колонну, о которой говорил. Выходит из Копачей. Если стартуешь прямо сейчас, к «пионерлагерю» нагонишь.
— Устал я, без имплантов-то, — Леший невесело усмехнулся.
— Не лги, — строго сказал сержант. — Все показатели у тебя в норме. И заряд в аккумуляторах брони нормальный. Шагай, инструктор, не тяни резину. Всё равно деваться тебе некуда. Твои проблемы только в Москве можно будет решить.
— Мои проблемы? В смысле, разблокировать мои импланты?
— Вроде того.
— Стимулируешь?
— Предупреждаю. Неофициально.
— Надо же, какой благодетель! — Леший поднялся с земли. — Бойцы, привал окончен! Становись!
— Вижу противника! — вдруг доложил боец, который на время привала оставался наблюдателем. — Из массива металлорастительности на уровне южного берега пруда-охладителя выходит крупный отряд сталтехов. Движется по берегу в северном направлении. Средняя скорость шесть километров в час.
— Те самые? — Леший поднялся на самую вершину холма и встал рядом с наблюдателем. — Точно, они. Не сильно оторвались.
— Скорость передвижения отряда противника увеличилась до десяти километров в час, — бесстрастно доложил наблюдатель.
— Почуяли добычу? — Леший прищурился. — Интересно девки пляшут.
— Скорость передвижения отряда противника увеличилась до пятнадцати километров в час, — вновь доложил наблюдатель.
— Вот рванули! — Леший покачал головой. — Точно на колонну нацелились.
— Леший, бегом! — повысил голос Бортник. — Атаковать сталтехов с ходу, понял меня?! Если они остановят колонну, шкуру с тебя спущу!
— Да иди ты… живодер нашёлся, — Леший жестами приказал бойцам построиться в маршевую колонну. — Успеем, значит, успеем. Нет, значит, нет. Бойцы, бегом марш!
— Поднажми!
— Отвали, Бортник! — рискуя сбить дыхание, на бегу ответил Леший. — И так мчимся во весь опор, как рысаки. Что за колонна всё-таки такая ценная? Чем она в Копачах загрузилась?
— Секретная информация. Твоя задача помешать сталтехам. Вот её и выполняй.
— Выполним, не волнуйся. Если успеем…
…Успела группа Лешего, что называется, к шапочному разбору. Бой, отголоски которого бойцы отлично слышали и отблески которого, полыхающие над «жестянкой», отлично видели, закончился почти в ту же минуту, когда подмога вырвалась на оперативный простор. А точнее, на узкую полоску чёрного песка между изрытой воронками дорогой и акваторией пруда. Именно на этом пляже несколькими секундами ранее завершилось серьёзное сражение. А если начистоту — мясорубка.
Весь пляж был усеян дымящимися обломками, покрыт свежими воронками и подпалинами, на дороге горели три бронетранспортёра и два грузовика, а вокруг машин валялись десятки тел, и человеческих, и не совсем.
Бойцы Лешего, подчиняясь команде проводника-инструктора, развернулись в цепь и медленно двинулись вдоль песчаной полосы, действуя по тактической схеме «зачистка». Сам проводник направился прямиком к чадящей колонне.
— Спутник видит ещё один отряд противника, — предупредил Бортник. — Приближается с запада. Расчётное время подхода десять минут. Шевелитесь.
— Шевелиться, в смысле занимать оборону или сматываться?
— Загляни в грузовики.
Леший подошёл к коптящей машине и попытался заглянуть в кузов. Пока что горела только кабина, груз в кузове оставался нетронутым. Леший обернулся. Второй грузовик был охвачен пламенем полностью.
— Тот, считай, сгорел, а этот ещё можно притушить.
— Сколько ящиков в кузове?
— Десятка три. Что в них?
— Бросайте всё, хватайте сколько сможете ящиков и бегом к тамбуру!
— Так я и думал, — Леший хмыкнул. — Бойцы, ко мне! Рюкзаки на землю! Разгрузить машину! Да подальше ящики относите, а то тут скоро может рвануть, мало не покажется. Разгрузите, вяжите по три ящика вместе и навьючивайтесь. Потом боезапас по карманам, импульсники в руки и строиться. Выполнять!
— Слишком много вводных за один раз, — недовольно вмешался Бортник. — Могут что-нибудь упустить.
— Плохо ты знаешь своих подопечных, сержант, — Леший помотал головой. — Они, конечно, тупят иногда, но команды усваивают с точностью до запятой. Попроси сейчас повторить, не ошибутся ни на
