Нет, он работал с военными, и не раз, но только когда у него не оставалось выбора. Сейчас же всё выглядело иначе. Леший не просто вёл группу по локации, как это делают нанятые проводники, он именно командовал этой группой. По крайней мере, другого командира Лис не видел. Остальные ходоки были навьючены поклажей, шли строем и беспрекословно подчинялись Лешему.
— Вот так встреча, — процедил сквозь зубы Чёрный Лис. — Дело запутывается.
— Дать общий план? — спросил наёмник.
— Отбой, — сказал Лис. — Если спецы уйдут в тамбур, идите за ними. Только не сразу, дайте им время отойти от вихря на месте прибытия.
— А как мы узнаем, куда они перейдут?
— Уж придумайте, что-нибудь, — ответил Чёрный Лис раздражённо. — Подсмотрите, какие маркеры они будут активировать, или подслушайте команду. На случай если не удастся понять, разделитесь на две группы. Одна пойдёт в Москву. Другая в Академ.
— А Питер или Крым?
— Исключаются, — уверенно ответил Лис. — С таким хабаром там делать нечего.
— А если они не перейдут никуда?
— Тогда доложите, и я скажу, что делать дальше. Продолжайте наблюдение!
Чёрный Лис отключил связь и устало потёр виски. Всё-таки надо было вздремнуть ночью хотя бы час. Голова совершенно не работала. Сейчас ему требовалось хорошенько всё обдумать, просеять информацию через мельчайшее аналитическое сито, а батарейки, как говорят русские, сели. Обидно.
— Кофе! — Лис поднялся и пошагал к кухонной стойке. — Кофе! Анализ данных подождёт. К тому же теперь почти всё ясно и без всякого анализа. Виктор Андреевич не зря забил в колокол. Организация трещит по швам. А вернее, трещат наши с Ушицким кости. По которым пытается проехать катком наш любимый шеф.
Энтузиазм приводит массы в движение не хуже, чем ветер парусники. Чаще всего, конечно, движение получается хаотичное, да к тому же рывками, но массы хотя бы не стоят на месте. А перемещение в пространстве, даже непредсказуемое, это хорошо, это правильно. В движении познаётся мир, приходят идеи, разгадываются многие загадки. Например, становится понятно, зачем вообще было начинать движение.
Вот примерно с таким настроем Копейкин и начал своё журналистское расследование, как он его назвал для солидности. Примерно к обеду у Ивана заметно поубавилось энтузиазма, но после передышки в недорогом ресторанчике репортёр воспрянул духом и снова пришёл в движение. Теперь более осмысленное и без суеты, поскольку теперь движение было виртуальным.
Личные встречи с немногочисленными компетентными источниками никакой пользы не принесли, поэтому Иван решил сменить тактику. Он пустился в путешествие по Сети. Понятное дело, путешествие ему предстояло непростое, по довольно сомнительным закоулкам, где без применения запрещённых приёмов не выжить (совсем как в жизни). Всё это могло обойтись Ивану в кругленькую сумму. Ведь покупка нового имплант-компа с заменой старого, испорченного хакерами, это довольно дорогостоящий комплекс задач. Но репортёр рискнул.
И не прогадал. Прежде, чем его атаковали смертельно опасные (для импланта, конечно) вирусы или набросились виртуальные гопники-хакеры, Иван успел найти кое-что очень даже интересное. Далекое от темы, но интересное.
«И ещё не факт, что не по теме, — подумалось Копейкину. — Вроде бы прямой связи нет, но в организме что-то покалывает, будто бы сигнал какой-то пробивается: «связь есть, и не опосредованная, а прямая». Надо непременно провентилировать тему, вникнуть в подробности, а вдруг «сигнал» не врёт?»
О чём, собственно, речь: в одном блоге на сомнительном форуме Иван наткнулся на довольно странную историю. Один гражданин под ником «Вован» рассказал о своей неудачной ходке в Зону. Так и написал «неудачная ходка». Будто бы ходки на какие-либо зоны бывают удачными! Но суть не в этом.
Вован, как и многие энтузиасты, отправился на запретную территорию без определённой цели, просто удовлетворить своё любопытство, и при этом (опять же типичный случай) подготовился к походу из рук вон плохо. Не взял с собой ни толкового снаряжения, ни оружия (дробовик из дедушкиного арсенала не в счёт), ни нормальных средств защиты. На что понадеялся, непонятно. Видимо, на молодецкую удаль и Фортуну. Но Фортуна в тот день была занята другими делами и сопутствовать Вовану отказалась, а удали хватило только на то, чтобы пройти сквозь Барьер Новосибирской локации.
В полуобморочном состоянии после испытанной в толще Барьера трёхкратной перегрузки Вован добрался-таки до посёлка Плотниково (заходил с юго-востока) и устроился на привал. Развёл костерок, перекусил «биг-маком» и даже принял для храбрости сто граммов модной нынче настойки «Коноплёвка». В общем, отдал дань сталкерской романтике.
Отдохнув, Вован решил двигать дальше, но не тут-то было. Присматривавшаяся до сих пор к новой жертве Зона вдруг распахнула свои объятия и улыбнулась, показав «мотыльку» (как сталкеры называют новичков без вживлённых имплантов) острые стальные зубы.
Поблизости от бивака незадачливого Вована прокатились сначала несколько ужасных тварей на колёсном и гусеничном ходу, а затем, уже прямиком по тлеющему кострищу, рюкзаку и дробовику протопали шагающие биомехи какого-то странного вида, с четырьмя манипуляторами. В результате от вовановского бивака не осталось ничего, кроме смешанных с золой ошмётков и расплющенного куска железа с клеймом «ТОЗ». Самого ходока спасло лишь то, что он успел забиться под жестяной куст метрах в десяти от стоянки и свернулся дрожащим от ужаса калачиком.
Минуты три после того, как биомехи скрылись из вида, ничего не происходило. Вован даже немного расслабился, выполз из-под куста и сделал несколько снимков, чтобы подтвердить, что действительно побывал в Зоне. Но вскоре он понял, что это было только начало.
Неподалёку захлопали выстрелы, загремели взрывы и засверкали ослепительные вспышки. Вован снова забился под автоны, а потому не смог пояснить в своём рассказе, что же происходило неподалёку от Плотникова в тот злосчастный день. Наверное, какой-то бой местного значения. А кто бился и с кем, Вован так и не понял. То ли люди с биомехами, то ли одни чугунки с другими, то ли все вместе. Но суть, опять же, не в этом.
Осознав, что без припасов, снаряжения и дробовика, безжалостно растоптанных ботами, дальше ему не пройти (а Копейкин подозревал, что просто до смерти перепугавшись), Вован решил повернуть обратно.
Как решил, так и сделал. Пулей вылетел из укрытия и помчался к Барьеру.
Летел Вован, конечно, как пуля, но в отличие от сего снаряда всё-таки иногда касался земли. И когда решил сделать это в очередной раз, вдруг не нашёл точку опоры. Грубо говоря, провалился. Нет, не сквозь землю, а только в глубокий овраг.
Пьяным, говорят, море по колено. И хоть Вован был не так уж пьян, ноги он не переломал, шею не свернул и вообще отделался лёгким испугом. Хотя падал долго и приземлился не очень мягко. Поскольку приземлился на хребет какому-то жуткому созданию, лишь отдаленно напоминающему человека.
Изуродованная механической заразой образина стойко выдержала удар, и даже — о чудо! — не убила незадачливого ходока. Наоборот, помогла ему подняться и указала на узкую промоину, по которой чуть позже Вован выбрался из оврага.
Сначала Вован, конечно, сильно испугался, а когда увидел, что подобных тварей в овраге десятка два, то и вовсе чуть не испустил дух, но все остальные железные уроды не проявили к ходоку никакого интереса. Они были заняты монтажом защитной сетки на какой-то трубе большого диаметра, торчащей прямо из склона оврага.
Случайно атакованный Вованом урод тоже быстро потерял интерес к ходоку и отправился дальше по своим делам. Ходок, естественно, воспользовался моментом и сначала бочком, а затем лицом вперёд, но на четвереньках выбрался из оврага.
Как очутился снаружи Барьера, Вован почти не помнил. Второй за полдня переход через зону повышенной гравитации отнял у парня все силы, поэтому очнулся он только наутро в больничке посёлка Горный.
