С начала мира; в их лучах тщеславных Лукреции сияет дивный лик. Но честолюбье побуждает равных К сражению, и мощь их так сильна, Что каждая порой оттеснена. И битву роз безмолвную и лилий Тарквиний видел: вероломный взор Включил и он в их спор и без усилий Сдается в плен. Увы, его позор Не торжество для гордых, а укор. Пусть лучше враг трусливый убегает: Над ним победа их не привлекат. Теперь Тарквиний видит, что язык Ее супруга — скряга настоящий: Он похвалой унизил дивный лик, Все похвалы красой превосходящий. Лукрецию увидев, он постиг, Что свой восторг не выразить словами, И расточил хвалы свои — глазами. Но демона пленившая святая Не прозревала вероломных ков: Кто чист, тот тьмы не видит, сам сияя; Так птицы, не видавшие силков, Ловушек не боятся. Но таков Обычай: гостя, скрывшего под маской Злой умысел, она встречает лаской. Царь скрыл его своим высоким саном: Презренный грех под царственным плащом. Казалось, он был чужд позорным планам; Но глаз восторг тревожным огоньком Их выдавал. Все охватив кругом, В богатстве бедный, низкий в изобильи, Томился он желанием в бессильи. Но ей темны очей его намеки, Их смысл она постигнуть не могла; Хрустальных книг таинственные строки Она душой невинной не прочла. Крючки, приманки… Нет, не поняла Тех глаз она; его не осуждала: Как будто солнце перед ним сияло. О Коллатине вся его беседа. Ее супруг в Италии гремит: Его венчает лаврами победа, Ему война бессмертие дарит. Лукреция восторженно молчит И только руки к небу воздымает; Богов за все удачи прославляет. В своих словах от избранной им цели Далек Тарквиний, просит извинить За посещенье. Тучи не посмели Пророчеством ей сердце омрачить. Приходит ночь, чтоб страхом все затмить И наложить на мир свои печати, Скрывая день в угрюмом каземате. И вот уж ждет Тарквиния постель, Он утомлен: за полночь длился ужин. Но перед ним — негаснущая цель, В нем кровь кипит, хоть телу отдых нужен. Свинцовый сон идет к тому, с кем дружен. Все отдохнуть стремятся от трудов, Все, кроме душ мятежных и воров. Один из них, Тарквиний, возлежал, Обдумывая замысел опасный… Его свершить решил он, хоть дрожал За дерзкий план, безумный и ужасный. Но страх порой — толчок к успеху властный, И, если смерть грозит за дивный клад, Пусть смерть идет, но нет пути назад. Кто к многому стремится, поневоле Свое, чужое ставит наугад, И чем надежда алчнее и боле, Тем меньше жизнь дает ему наград. И, выиграв, не станет он богат: Уходит все на выплату по счетам, Богач-бедняк становится банкротом. Задача всех — в преклонные лета Обставить жизнь богатством и покоем;
