два патрона остались в обойме. Последующие боевые операции в той же Чечне показали, что такие навыки стрельбы и в самом деле жизненно необходимы. Как и сейчас...
В самом деле, монголоид и трое его подчиненных вплотную приблизились к высокой, сверкающей жестью двери, закрывающей вход в подвал. Все четверо заметно напряглись. Автоматные стволы были подняты на уровень человеческого силуэта. И все были повернуты к Николаю стрижеными ширококостными затылками. Такие мишени перед подполковником были впервые. Один из стриженых, чуть опустив оружие, тронул дверной засов. Что ж, засов, пожалуй, Водорезов даст им отпереть. Неизвестно, как и на что он закрыт, неизвестно, сколько с ним возни, гранаты же под рукой нет.
– Сенатор! Рамзес! На выход! Можно без вещей, – предельно мягким голосом проговорил монголоид.
На все про все – те самые нормативные три секунды.
Раз-и-два-и-три-и...
Глава 7
Получив сообщения от генерала Островного и собственного прапорщика Борилова, Климентий Михайлович Климов сделал пару пометок в электронном блокноте. События развивались именно так, как и помышлял генерал-гвардеец. Островного пора отодвигать в сторону. «Серый генерал» уже давно в поле зрения как Генеральной прокуратуры, так и кругов, близких к президенту. Тот же погибший Нечаев назвал его в последней статье зловещей фигурой и недвусмысленно намекнул, что Валерий Павлович является «крышей» незаконного оружейного бизнеса. Нечаева вовремя ликвидировали, журналист не успел назвать фамилии Клима, однако такой намек был сделан. Надо отдать должное – Островной неплохо спланировал «акцию прикрытия». Генпрокуратуре будет брошена «кость» в виде разоблаченной десантной группировки. Он же, Клим, останется вне малейших подозрений...
Климов отпустил водителя, сказав, что хочет пешком прогуляться до дома. Он и в самом деле двинулся по направлению к недавно отстроенному многоэтажному особняку, специально возведенному для высшего генералитета. Сейчас Клим был одет в гражданский костюм и выглядел преуспевающим менеджером. Однако свернул он не в арку, ведущую к охраняемому входу во двор генеральского дома, а прошел еще пару кварталов, потоптался у газетного киоска. Затем подошел к торгующему сувенирами немолодому продавцу, задал пару незначительных вопросов... Ничего не купил, быстрым шагом скрылся в соседней арке. Клим проверялся на случай слежки, хотя отлично понимал, что если за ним ведет наблюдение «наружка» ФСБ, столь примитивными способами ее не проведешь. Клим рисковал, но не поехать на сегодняшнюю встречу он никак не мог. Ко всему прочему, он был убежден, что ФСБ не решится его «пасти» без приказа сверху. А такого приказа в ближайшее время быть не должно. Климов двигался очень быстро, точно форсировал городской район во время боя. Он добрался до охраняемой автостоянки, сел в весьма скромные «Жигули». Именно на них он выезжал на особые встречи. Сперва Клим подкатил к весьма популярному в денежных кругах массажному салону, постоял рядом с главным входом, пару раз «перепроверился», просто так, для успокоения нервов. Затем тихим ходом въехал в соседний двор, притормозил у гаражей. И тут же некто быстрый, но при этом неприметный, распахнул переднюю дверцу «Жигулей» и уселся рядом с Климовым. Ни слова не говоря, Клим рванул со двора на предельной скорости. Проехав пару кварталов, «Жигули» затормозили рядом с бывшим кинотеатром, в котором ныне функционировал «секс-шоп». Как ни странно, народу рядом почти не наблюдалось. Клим при этом имел хороший обзор и сзади, и спереди.
– Здравствуйте, Климентий Михайлович, – только теперь поприветствовал Клима неприметный попутчик.
– Здравствуйте, – отозвался Клим. – У меня очень мало времени. Все, что я вам обещал, вы получите в течение следующей недели. Если, конечно, вы сейчас отдадите мне...
– Пожалуйста, Климов, – собеседник протянул генералу конверт.
Клим распечатал его, углубился в изучение находившихся там бумаг. В эти минуты Климов сильно пожалел, что в годы учебы в академии был не слишком усерден в изучении английского. Тем не менее смысл изложенного в них стал вскоре понятен генералу.
– Это документы на приобретенную на ваше новое имя виллу, – пояснил собеседник. – А это оно само, – кивнул он на удостоверение личности, которое Клим продолжал внимательно изучать. – Ваше новое имя.
– Роберт Комински?! – переспросил Клим. – Поляк?
– Гражданин мира, – слегка усмехнулся собеседник. – В вашем положении лучше быть поляком. Вы недостаточно хорошо знаете английский.
– Чем подтвердите подлинность этих бумаг?
– Личной заинтересованностью моего ведомства в вашей фигуре, имеющей столь значительный чин и возможности.
Собеседник говорил по-русски без акцента, но, пожалуй, слишком правильно и четко. Это и выдавало в нем отнюдь не коренного российского жителя.
– Пожалуй, – согласился Клим, убрав бумаги. – Связываемся через неделю, вечером во вторник.
Собеседник довольно сухо попрощался и покинул салон «Жигулей». Неторопливым шагом направился в сторону ближайшего метро. Климов проводил его тяжелым испытующим взглядом. Сегодня наконец он, Клим, получил то, что было обещано ему еще полгода назад. Это означало, что... О черт, за собеседником двигались две блондинистые бабы в джинсах. На расстоянии, однако не выпуская из поля зрения. За климовским собеседником может вестись наблюдение?! Один черт – ФСБ не решится в ближайшее время тронуть генерала Климова. Да нет, это никакие не фээсбэшницы – обычные толстожопые тетки, не блещущие ни красотой, ни умом. Остановились у подъезда, чешут языки, чему-то хохочут. Собеседник, между тем, окончательно скрылся из виду.
Итак, полученные бумаги означали, что генерал-лейтенанту Климову пришла пора реорганизовать свой бизнес, подчистить (точнее, зачистить) тех, кто с этой минуты в него не вписывается... А потом уйти.
Да, да – УЙТИ.
Но уйти изящно, чисто, не оставив за собой грязного шлейфа. Просто исчезнуть... Но не оставлять без контроля дальнейший бизнес, регулярно получая собственный немалый процент. Не деля его ни с какими островными и прочей «серостью».
Раз – и! Два – и! Три – и! Четыре – и!
Кажется, я заслужил оценку «хорошо», подумал Водорезов. Тем более что «мишеней» на сей раз было не три, а четыре. Хватило четырех выстрелов – четыре мощных тела лежали сейчас у входа в подвальное помещение.
– Гриднев, если ты там, выходи! – не очень громко скомандовал Николай.
Немного времени, как раз на отход, у них оставалось. Стрельба вряд ли вот так сразу привлечет остальных боевиков, так как монголоидный предводитель имел намерение изрешетить неких Сенатора и Рамзеса, не используя при этом бесшумного оружия и глушителей.
– Водорезов?
На пороге появился Сашка. Именно такой, в той же одежде, что в «фильме» и на картинках начинающего режиссера Терентьевой. Рядом с ним тут же вырос крупный, плотный и уже немолодой дядя с ручищами, синими от татуировок. Не иначе сам Сенатор.
– Ты кто? – тут же спросил Сенатор.
По его голосу было ясно, что он привык быть господином положения. Ответить ему «хер в пальто» Николай, однако, не успел. Сашка и Сенатор неожиданно рухнули, точно скошенные битой городки. Из-за их спин прямо на Водорезова выскочил монголоид. Несмотря на свою бочкообразную комплекцию, он оказался легким и прыгучим. В прыжке он исхитрился выбить у Николая из рук «ПМ». Похоже, по огневой Водорезов получил-таки «неуд». Николай сумел блокировать атаку в голову, вынужден был отступить на целый шаг назад. Монголоид оказался гораздо тяжелее, хоть и был почти одного роста с подполковником. Едва заметные глазки-щелочки сейчас казались мертвыми, пустыми, ничего не выражающими. Только оскал зубов выдавал ярость противника. Он явно привык решать все проблемы парой сокрушительных, хорошо отработанных ударов. В случае же с Николаем их требовалось несколько больше. Монголоид провел еще одну атаку, Водорезов сумел кое-что блокировать, частично уклониться, но равновесие не удержал и оказался в партере, на одном колене. Монголоид тут же нанес Николаю удар в височную область, что неминуемо должно было привести к концу поединка. Только он не учел, что на колене Водорезов оказался
