не вследствие его атаки, а потому, что именно из этого положения ему было наиболее удобно взять летящую в висок ручищу монголоида на так называемый рычаг. Старый как мир, лишенный внешней вычурности милицейский приемчик для обездвижения и конвоирования. Однако Водорезову конвоировать монголоида было недосуг, да и некуда, поэтому Николай довел рычаг до логического конца. Надавив под локоть, рванул взятую на излом клешню вниз. Монголоид взвыл, но тут же затих, получив удар фалангой указательного пальца в собственный висок. Как говорится, тем же концом по тому же месту. Щадить монголоида подполковник был не намерен – в памяти всплыли кадры Катиной съемки, когда этот узкоглазый троглодит добивал раненого бойца спецконвоя. Машинальным движением Николай обшарил одежду поверженного монголоида. Ничего особенного, кроме двух смятых бумажек с какими-то фразами. На всякий случай захвачу с собой, подумал он, Димка разберется.
Схватка длилась чуть более двенадцати секунд. Еще один «неуд», что тут еще скажешь...
– Ни хера себе, – присвистнул поднявшийся на ноги пожилой Сенатор. – Ты пацан из лютых. Кто такой?
– Это Водорезов, тоже из рамзесов, – пояснил также вставший на обе конечности Гриднев.
Выходит, я тоже «из рамзесов», сообразил Николай. Только теперь он понял, какой именно «неуд» у него случился по огневой. Подполковник целил монголоиду в корпус, так как башка у него была стриженая, маленькая и без шеи. Однако попал Водорезов точнехонько в автомат, который бандит держал на изготовку у самой груди. Бандюган, надо отметить, быстро сообразил, что, когда стреляют, лучше прикинуться трупом, а уж потом разобраться, что к чему. Водорезовская пуля искалечила автомат, сделав его непригодным к стрельбе. Именно поэтому узкоглазый пошел врукопашную... А Водорезову, как ни крути, «неуд». Хорошо еще, что этот «неуд» не в виде дырки в голове.
– Берите оружие, и уходим, – скомандовал Николай.
Сенатор и Саша не заставили себя долго ждать. Вооружившись трофейным оружием, они двинулись вслед за подполковником. Под прикрытием все тех же бочек, перевернутой джакузи и джипа добрались до ворот. Бритоголовый пацан-охранник продолжал отдыхать в ящике со спецодеждой. Прощаться с ним Водорезов не стал, лишний раз пугать, впрочем, тоже.
Дима Шумилов выехал им навстречу, когда все трое миновали строящийся поселок и вышли к лесу. На сей раз он не был в образе гастарбайтера и сидел за рулем собственного, снабженного затемненными стеклами автомобиля.
Глава 8
– В столицу? – поинтересовался Николай, не торопясь при этом убирать оружие.
– Дай бог успеть... Там, – Дима кивнул в сторону поселка, – скорее всего уже подняли кипиж и связались с кем надо.
Скорость Шумилов не снижал. Ровно до дорожной таблички, на которой название поселка Чистоозерный было перечеркнуто. Это означало, что поселок остался за спиной. Впереди была дорога на Москву.
– Коля, – повернулся к подполковнику Шумилов. – Нужно проверить мост. Если там усиленный наряд – пиши пропало.
Без лишних вопросов Водорезов покинул машину и двинулся вперед, к мосту. Двигался он лесом, и вид у него сейчас был, точно у грибника. Не доходя метров шестидесяти до моста, Николай пригнулся и достал бинокль. Дима оказался прав. Мост был перекрыт наглухо. Две машины ДПС[17] , плюс какие-то ребята в камуфляже и с автоматами, плюс какие-то штатские. Позы напряженные, оружие сжимают крепко. Воевать с ментами? Пойти на прорыв? Нет, от такого боестолкновения лучше уклониться. Между тем в небе показался вертолет. Когда он подлетел поближе и начал снижаться, Николай разглядел, что вертолет приписан к отдельной эскадрилье МВД. Запросто так подобная машина в полет не отправится. Как только вертолет приземлился, из него первым делом вышли двое автоматчиков в черном. Затем неторопливо выбрался высокий худощавый мужчина лет сорока пяти, с прилизанными волосами. Одет в штатское, причем весьма недешевое штатское, включая ботинки. Остальные менты вытянулись перед ним чуть ли не по стойке «смирно». Стоп! Да это же и есть генерал Островной собственной персоной! Пару раз Николай видел его в теленовостях и один раз живьем, в Чечне. Тогда тот, правда, был не в пиджаке, а в камуфляжной куртке и черном берете, точно матерый командир спецназа. Однако прическа под тем беретом была точно такая же, прилизанно-приглаженная, лаком напомаженная. Генерал Островной прибыл тогда в Чечню с целью чем-то поруководить. Чем, подполковник (тогда еще майор) Водорезов так и не узнал, хотя его подразделение стояло рядом. Зато Островной охотно жестикулировал перед многочисленными телекамерами, заверяя, что с чеченскими бандформированиями будет покончено через пару недель. Да, такие заявления он делал без малого пять лет назад. Потом были «Норд-Ост», Беслан, прорыв в Ингушетию. В Чечне генерал пробыл дня четыре. Передвигался исключительно под прикрытием двух БПМ и роты вэвэшного спецназа. А когда вернулся в Москву, был немедленно представлен к боевому ордену. Когда Водорезов с ребятами наблюдали церемонию награждения (ее опять же показывали по центральному каналу ТВ), их разбирал злой смех...
Сейчас лицо Островного было напряжено. Он дал пару указаний своим подчиненным, оглядел недобрым взглядом окрестности и вновь вернулся в вертолет. Винтокрылая машина поднялась в воздух и устремилась в сторону поселка Чистоозерный. «В плен бы тебя взять», – мысленно усмехнулся Николай. И лишь в этот момент осознал всю абсурдность ситуации. Они, законопослушные граждане, офицеры Российской армии, вынуждены скрываться от нашей же милиции, которая должна быть законопослушна по определению. Бред какой-то. Спецназовец ВДВ загорелся желанием взять в плен милицейского генерала... Такое впечатление, что они с Димой и Гридневым находятся на оккупированной территории. Оставили «родные» войска и область, и город. А теперь, выходит, они партизаны?! Бред...Тем не менее другие определения сложившейся ситуации в голову не приходили.
– Значит, Сам здесь, – выделяя «САМ», проговорил Дима, как только Николай выложил ему свои разведданные.
– Ментяра генеральский, – подал голос до этого не слишком многословный Сенатор. – Слуште, Рамзесы, вы сами-то кто?
– Давайте без лишних вопросов, Глеб Виссарионович, – ответил Шумилов.
– Но ты-то явно из конторских, – не слишком любезно проговорил Сенатор.
– А ты из «синих», – встрял Николай, желая поставить этого уголовничка на место. – Тоже явно...
– Кто это такой большой? – без угрозы в голосе осведомился Сенатор.
В самом деле, этот седой татуированный дяденька был чуть ли не на голову выше своего недавнего освободителя, шире в плечах, да и жизненный опыт у него имелся немалый. Пусть не боевой, но тоже под ножами и пулями бывал.
– Сенатор, меня зовут Николаем, – очень спокойно произнес в ответ подполковник. – И, если бы не мы с Дмитрием Сергеевичем, – он кивнул на Шумилова, – в данную минуту твой труп растворялся бы в кислоте.
– Благодарствую, господа хорошие, – стараясь не ронять свой авторитетский статус, ответил Сенатор. Похоже, он понял, что время на лишние разговоры тратить опасно. Поэтому слово вновь перешло к Шумилову.
– Район закрыт наглухо, – сказал Дима. – Островной нам уйти не даст. Придется вызывать вертолет. Наш, фээсбэшный, из пограничной эскадрильи. Думаю, «ЗРК» господа Климов и Островной применять не решатся. Хотя, кто их знает...
Да, судя по всему, Водорезову и Диме удалось сломать некий тайный замысел этих двух мерзавцев в штанах с лампасами. А покушения на свой бизнес такие господа не прощают.
Поселок Чистоозерный представлял собой то, что в былые годы именовалось как смычка города и деревни. С одной стороны, сельские домики с огородами, с другой – вполне современные многоэтажные строения. Имелось и озеро. Когда они проезжали мимо озера, стало ясно, что чистым его можно назвать с большой натяжкой. Да, по большому счету, этот Чистоозерный был скорее небольшим городком с сельскими постройками. Шумилов заехал на окраину поселка-городка, где располагалось огромное футбольное поле, окруженное беговыми дорожками.
– Бывший стадион, – пояснил Дима.
В самом деле – для вертолета нужна была какая-никакая площадка. Футбольное поле вполне подходило для этого. К тому же вокруг него было открытое пространство, и подобраться к ним незамеченными теперь
