– Привет, – сказал Илья. – Извини, что оставил тебя одну, важные дела, пришлось вернуться в город. У меня было совещание, я не смог тебе позвонить.
– Ерунда, я не в обиде.
– Чем занимаешься?
– Отбываю из города со скоростью экспресса. Ты был прав, в моей жизни тебе нет места, а мне в твоей. Так что, прощай…
– Подожди, – начал было он, но я захлопнула крышку и на всякий случай выключила телефон.
Через две остановки вышла из троллейбуса, вспомнив, что неподалеку есть гостиница. Туда я и отправилась. Получила одноместный номер, выпила кофе в баре. Дверь в номер заперла и на всякий случай подтащила к двери тумбочку, после чего прошла в ванную. Теплая вода вожделенного спокойствия не принесла. Мысли были тревожные, и одна настойчивее всех: пора уносить отсюда ноги. Не из ванной и не из гостиницы, а из этого города. Если не Лапиков, то менты меня достанут, тот же Самойлов.
При воспоминании о нем я скривилась. Он сказал, что паспорт у меня липовый. Блефовал? Нормальный мент уже давно бы отправил запрос. Сбежать, так и не поняв, что происходит? Кто прислал мне sms, рассчитывая, что я сюда приеду? Вот я здесь, и что? Игорь погиб, еще раньше погиб Вяткин, до которого мне нет дела. Я подумала об Илье. Я чувствовала, что он здесь ключевая фигура, но не могла понять его цель. Разделаться с Лапиковым чужими руками? Допустим. Но у Лапикова куда больше возможностей свернуть мне шею. Может, мы для Ильи пауки в банке и неважно, кто кого сожрет? Тот, кто убил его брата, или та, что стреляла в него самого десять лет назад. Его ненависть заслуживает уважения. Моя выдохлась куда быстрее, может, потому, что в случившемся я винила себя. Ненавидя себя, жить трудно, проще не жить.
Перебравшись из ванной в постель, я продолжала думать, пока меня не одолел сон. Мне снился зал ожидания, я сидела возле окна и смотрела на проходящие поезда. Прозвенел один звонок, второй, и я подумала, что пора выходить на перрон: после третьего звонка мой поезд отходит. Потом решила, что я вовсе не на вокзале, а в театре, и тут наконец проснулась.
Телефон в номере настойчиво трезвонил. Я включила настольную лампу, взглянула на часы. Кому вздумалось звонить в гостиничный номер в такое время?
Я снята трубку, буркнула:
– Да, – и услышала:
– Пора нам встретиться. – Голос звучал хрипло, как будто мужчина был простужен. – Хватит тебе блуждать в потемках.
– Кто ты? – спросила я, от волнения мой голос тоже звучал хрипло.
– Лучше один раз увидеть. Ничего не бойся. Адрес не записывай. Такси отпусти за квартал, к дому подойдешь пешком. – Он назвал адрес и добавил: – Поторопись.
Пошли гудки. С минуту я разглядывала трубку в своей руке. Потом быстро оделась и вышла из номера.
Дежурной на этаже не оказалось. Я спустилась в холл, он был пуст, только администратор дремала за стойкой. Стараясь не привлекать внимания, я прошмыгнула к двери. Выйдя на улицу, не удержалась и заглянула в окно. Женщина за стойкой терла лицо ладонями и отчаянно зевала. С десяток такси замерли на площади, я подошла к первой машине, назвала адрес. Фраза «ничего не бойся» звучала ободряюще, вот только стоит ли ей верить? Весьма неразумно отправляться ночью на встречу с неизвестным. Я пожалела, что выбросила пистолет Лапикова, будь он сейчас у меня, я чувствовала бы себя куда спокойнее. Здравый смысл подсказывал: надо вернуться в гостиницу, предоставив звонившему выбор: либо назначить мне встречу в более подходящее время, либо катиться ко всем чертям. Но я знала, что не сделаю этого. Он прав: хватит плутать в потемках. Желание его увидеть пересиливало страх.
Какое-то время я пыталась строить предположения, кто это может быть, но собственные фантазии казались мне нелепыми. «Сейчас я все узнаю», – мысленно твердила я.
– Где остановить? – спросил таксист.
– Вон там, у светофора. – Я расплатилась и вышла.
Пустынная улица, темные окна, светофор впереди мигает желтым светом. Я шла очень быстро, то и дело оглядываясь. Вот тринадцатый дом. Свернув во двор, я увидела площадку, забитую машинами, кусты сирени возле металлических гаражей и скамейку рядом с ними. Над ближайшим подъездом горела лампочка, освещая табличку с номерами квартир. Мне нужна пятьдесят шестая, она как раз находилась в этом подъезде. На двери ни домофона, ни кодового замка, большая редкость в наше время.
Лифт не работал, я не торопясь стала подниматься по лестнице. К встрече надо подготовиться. Где-то наверху хлопнула дверь, я услышала звук шагов и остановилась, держась за перила. Навстречу мне шли двое парней, плечистых, коротко стриженных. Я посторонилась, пропуская их, они дружно отвернулись, как будто избегая моего взгляда. Сделав еще пару шагов, я стала наблюдать за ними, пока они не скрылись из поля зрения. Мне вдруг захотелось повернуть назад, искушение было очень велико, я еще немного постояла и все-таки продолжила подъем. Дверь в пятьдесят шестую квартиру была прикрыта неплотно. Я толкнула ее, сделала шаг и чертыхнулась. На полу, поджав под себя ноги, лицом вниз лежала женщина. Шелковый халатик задрался чуть ли не до пояса, длинные светлые волосы разметались по спине. Я наклонилась, потянула ее за плечо и с облегчением вздохнула: женщина вовсе не мертва, как я сначала решила, она просто без сознания. На полу, ближе к стене, темнели пятна крови, но на женщине крови не было. На тумбочке лежал мобильный, я набрала номер «Скорой», сообщила адрес и дала отбой. Следовало уносить отсюда ноги как можно скорее. Однако меня очень интересовала кровь на полу. Если это кровь не блондинки, значит, в квартире был еще кто-то. Из прихожей вел узкий коридор на кухню, справа была распахнутая дверь в спальню. Я заглянула туда и замерла с открытым ртом. Привалившись к спинке кровати, на полу сидел Лапиков в наброшенном на голое тело банном халате. Грудь разворочена выстрелом, голова запрокинута, рот приоткрыт. Даже не приближаясь к нему, я поняла: он мертв.
Я быстро вернулась в прихожую, протерла мобильный, прикидывая, где еще могли остаться мои отпечатки, осмотрела входную дверь. Цепочка на двери порвана, замок обычный, открыть такой несложно. Некто вошел в квартиру и столкнулся с Лапиковым. Возможно, того насторожил шум в прихожей. Девушка, услышав выстрел, прибежала сюда, убийца ее оглушил, а потом зачем-то оттащил труп в спальню.
Еще раз оглядевшись, я вышла на лестничную клетку. Если стреляли из оружия без глушителя, выстрел слышали соседи, так что в милицию, скорее всего, уже позвонили. Я бегом спустилась вниз. Когда находилась в тамбуре, услышала, как подъехала машина. Времени на раздумья не было, я спряталась за дверь, придерживая ее за ручку и очень надеясь, что на меня не обратят внимания. Дверь подъезда распахнулась, один за другим в тамбур вошли трое мужчин, один из них спросил:
– Пятьдесят шестая на каком этаже?
– Сейчас разберемся.
– Лифт, конечно, не работает, – с досадой заметил мужчина. Они прошли мимо.
Я осторожно выскользнула из-за двери, глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, и вышла на улицу. Милицейская машина стояла прямо напротив подъезда, водителя в машине не оказалось. Я юркнула в кусты, которые росли вплотную к дому, и на четвереньках добралась до угла. Решив, что с того места, где стоит машина, меня теперь не увидят, выпрямилась и осторожно выглянула. На скамейке сидели трое подростков, с ними разговаривал мужчина в форме. Уже не опасаясь, что меня увидят, я направилась в сторону троллейбусной остановки. Выходит, мне опять повезло. Задержись я в квартире еще на минуту, непременно бы столкнулась с ментами. Если бы вышла на минуту раньше, тоже ничего хорошего, они бы меня заметили, подъезжая к дому. Пришлось признать: я чудом избежала ловушки. Кого я ожидала здесь увидеть? Ответить на этот вопрос затруднительно. Кого-то из бывших друзей, как и я, оставшегося в живых? Если это и был бывший соратник, намерения у него отнюдь не дружелюбные.
Я смотрела на пустынную улицу и гадала, где мой вечный спутник Самойлов. Надеюсь, по ночам он все- таки спит. В противном случае моему положению не позавидуешь. Возвращаться в гостиницу нельзя. Если администратор и не заметила, как я выходила из гостиницы, то вторично рассчитывать на такое везение не приходится. Следует дождаться утра, тогда куда больше шансов, что на меня не обратят внимания.
Я подумала о Светлане, можно отправиться к ней, но тут же прогнала эту мысль прочь. Стараясь держаться в тени, я шла по улице, то и дело оглядываясь. Мои шаги гулко отдавались в тишине. Понемногу я успокоилась. Теперь можно было подумать. Не скажу, что это мне удавалось особенно хорошо. Итак, я
