об этом не скажу, – самодовольно закончил Громов.
– Все мужики придурки, – сделала я неутешительный вывод и, взглянув на Громова без всякой приязни, вернулась в зал. «Четверо мужчин, а выбрать некого, – думала я в крайней досаде. – Только со мной могло такое случиться». Я едва не заревела от обиды, но воздержалась, зато здорово разозлилась и заторопилась домой, о чем недвусмысленно намекнула Димке.
Он решил, что моим скверным настроением обязан друзьям, и тоже воспылал праведным гневом, дав понять, что ресторанов в городе много, отчего бы им не выбрать какой-то другой. Особого впечатления на них это не произвело. Громов заявил, что должен кое-что сказать Димке, и отвел его за ширму, а я перепугалась – сейчас наябедничает, мерзавец, – и принялась беспокойно ерзать, что не укрылось от Марата. По-моему, он только и делал, что наблюдал за мной.
– Судя по масленой роже Витьки, ты и ему обещала вечное блаженство, – ядовито изрек он.
– Тебе-то что? – не осталась я в долгу.
– На всякий случай сообщаю: когда Гришка похвастал, что ты девица, они долго веселились, а потом поспорили, кто раньше тебя трахнет. Ящик водки на кону. Так что сделай правильный выбор.
– Этим бы ящиком да тебе по башке, – прошипела я и стрелой вылетела из зала.
На счастье, рядом с рестораном была стоянка такси, так что, когда Димка с Громовым выскочили на крыльцо, я уже благополучно отправилась домой. Ох как я была зла. А потом заревела. Словом, когда я вернулась домой с размазанной по физиономии косметикой, а Лерка вылетела с вопросом: «Что случилось?», я ответила:
– Пошли они к черту. Все четверо. И ты туда же.
После чего отключила оба телефона и отправилась спать. Телефоны молчали, а вот в дверь звонили отчаянно. Лерка вошла в мою комнату и со вздохом произнесла:
– По-моему, там все в сборе. То один, то другой в «глазке» мелькают. Может, впустить кого?
– Вот ты думаешь, что мы умные, – язвительно сообщила я, – а они надо мной просто издеваются. Это не я их соблазняю, а они меня.
– С чего вдруг ты так решила?
– С того, что они поспорили. И знаешь на что? На ящик водки. Какая гадость.
– Да уж. Могли бы ставки увеличить, как будто денег нет. Это кто ж тебе такое сказал?
– Марат.
– Да? А с какой стати?
– Решил, что у Громова рожа масленая, вот и утешил.
– Смотри-ка, видать, здорово его проняло. Ревнует.
– Кто? – стараясь быть терпеливой, спросила я.
– Марат, конечно.
– Марат ревнует? Кого, интересно?
– Что ты ваньку валяешь? – рассердилась Лерка, хотя сердиться надо бы было мне. – Если он к тебе ровно дышит, с чего бы ему гадости тебе говорить? Выпил с дружками ящик водки, а уж потом тебя порадовал, а он предупреждает. Почему? Потому что не хочет, чтоб его кто-то из дружков на кривой кобыле объехал.
– На какой кобыле? – ахнула я.
– Ну, это так говорится. Вообще знаешь что, начнет он бодягу разводить, ты его ухвати за уши, а еще лучше за другое место…
– Вон из комнаты…
– Хорошо. И запечатлей на его устах поцелуй. Увидишь, он повернется лицом к народу, то есть к нам.
– Я тебя не слушаю.
– А зря. Когда мужик так цепляется к бабе, это значит только одно…
– Он меня ненавидит.
– Ерунда. Может, он сам еще не знает, что втюрился, но это ничего. Растолкуем.
– Я не хочу ничего растолковывать. И вообще больше я никого соблазнять не буду. Это низко. Господи, кем он меня считает?
– Это ты о Марате? – проявила интерес Лерка.
Я накрыла голову подушкой и упорно не подавала признаков жизни, пока Лерка не удалилась. После чего, наревевшись досыта, пришла к малоутешительному выводу: ничем хорошим эта история закончиться не может. Поэтому все надо немедленно прекратить.
Утром я была собранна, решительна и даже сурова. Кто бы из четверки ни появился, он получит достойный отпор. Именно так. Игнорируя Лерку и погрустневшего Сашуню, я покинула квартиру и отправилась на работу. Я с нетерпением ожидала звонка, хотелось поскорее покончить с наболевшим. Конечно, звонить не спешили. У меня так всегда. Стоит настроиться, как непременно все пойдет наперекосяк. Однако то, что на этот раз перекосит до такой степени, я даже не ожидала.
Я въехала во двор офиса, где была импровизированная автостоянка, заперла машину и удивилась, обнаружив у забора старенькие «Жигули». Обычно здесь оставляли пять машин, шестой просто бы не нашлось места без того, чтобы не загородить проезд. «Видно, кто-то из клиентов», – решила я, направляясь к двери.
