старалась наладить добрососедские отношения, но Мишка это ценил мало и продолжал вредничать.
– Наша задача какая? – щебетала я. – Доказать, что Илья был знаком со сторожем и мог, воспользовавшись этой дружбой, войти в клуб. Было бы хорошо доказать также, что он и Лося знал.
Мишка на мои слова никак не отреагировал и вроде бы их вовсе не слышал. Мне стало обидно, и я замолчала.
Через некоторое время мы свернули с центральной улицы в переулок и притормозили возле симпатичного одноэтажного особнячка.
– Что это? – поинтересовалась я, не очень рассчитывая на вежливый ответ, но Мишка пояснил вполне миролюбиво:
– Здесь трудится наш знакомый по имени Витя.
В здание мы входить не стали, а заглянули во двор. Возле двух «Газелей» стояли несколько мужчин и довольно громко разговаривали. Витьку я увидела сразу.
– Вон он, – шепнула я, схватив Шальнова за локоть.
– Вижу.
Витька тоже нас заметил, что-то сказал парням и не спеша подошел.
– Чего же ты не уехал? – спросил Мишка, кивком поздоровавшись с ним. Витя нахмурился, посмотрел вдаль и вздохнул.
– Вслед за вами менты явились. Уедешь, так они разом на меня всех собак навешают.
– Ты им все рассказал?
– Чего спрашивали, на то и ответил.
– И про Катькину сумку?
– Нет, – поморщился он. – Разбирайтесь сами как хотите. Лосю не поможешь, а я во все это…
– Ясно. – Шальнов немного помолчал, глядя на свои ботинки, и наконец спросил: – Ты случаем незнаком с Игорем Прокофьевым, он работает у Катьки в клубе сторожем?
– Это которого убили? Нет, незнаком.
– Откуда знаешь, что убили? – насторожилась я.
– Не смеши, об этом весь город болтает. Уже и в газетах пропечатали.
– А Лось сторожа не знал?
– Лося в понедельник ночью кокнули, так что сторожа на него при всем желании не повесишь, и не мучайся.
– А я ничего ни на кого вешать не собираюсь, я разобраться хочу. Так знал он его или нет?
– Понятия не имею. Ты у своей бабы спроси, может, они в ее кабаке встречались, но я от Лося ни про какого Игоря не слышал.
– Ну что ж, извини, что от дел оторвали, – вздохнул Мишка и пошел со двора, и я двинула за ним вприпрыжку.
– Хорошо, что он про Катьку не рассказал, то есть про сумку. А то что бы мы сейчас делали?
– Твоя сестрица все-таки допляшется. А Витенька промолчал совсем не по доброте душевной: сумку-то он с дачи прихватил, хотел малость деньжаток сшибить.
– Шантажировать Катьку?
– Конечно. Но скорее всего, подумав маленько, решил со мной не связываться.
– А почему?
– Потому что я сильно могу испугаться, а уж как я до смерти перепугаюсь, тут от меня лучше всего держаться подальше. Вите на это кто-нибудь намекнул, и он решил жить себе тихо-мирно и, между прочим, правильно сделал.
Мы сели в машину и, проехав квартала три, притормозили возле здания из красного кирпича с решетками на окнах и без всякого намека на вывеску, из которой я могла бы узнать, что это вообще такое. Мишка вроде бы знал, куда приехал, оттого я решилась спросить:
– Что это?
– Охранное агентство.
– То самое?
– Наверное. Насколько мне известно, оно в городе одно, так что потопали.
Мишка любезно пропустил меня вперед, придержав массивную дверь. Большой холл, слева за высокой стойкой восседал мужчина невероятной высоты и ширины, в пятнистой форме. Я малость струхнула от такого зрелища и на всякий случай прижалась к Мишке. Но пятнистый встретил нас необычайно радушно, улыбнулся и даже вышел из-за стойки, чтобы пожать Мишке руку.
– Валера у себя? – спросил Шальнов. Парень кивнул, и мы пошли по длинному коридору к двери, обитой темным дерматином. Мишка открыл ее, и мы оказались в просторной комнате, где возле окна за столом огромных размеров сидел молодой парень в рубашке с короткими рукавами и галстуке. Шкиперская борода, очки и две серьги в ухе совершенно сбивали с толку, в том смысле, что я просто не знала, что о нем подумать.
– Какие люди, – пропел он, подняв голову, и пошел нам навстречу, они обнялись с Мишкой, а затем
