просто боюсь, это тебе понятно?
– Вот сейчас возьму и уеду, будешь знать, как валять дурака. – Я решительно поднялась и распахнула входную дверь. Мишка со своего места в кухне прекрасно ее видел. – Выгоняешь, значит? – спросил он с ехидством, я сочла ниже своего достоинства продолжать беседу и молча смотрела в пол. – Я уйду, а ты будешь сидеть на своей кухне и обливаться слезами. И ждать письма, потому что у тебя даже телефона здесь нет. Совершенная дикость. Мне ты из гордости не станешь звонить и начнешь страдать, ночами не спать, реветь и ждать неизвестно чего…
– Ну и что? – усмехнулась я. – К этому можно привыкнуть.
– Ты думаешь? – неожиданно серьезно спросил Мишка и нахмурился.
– Конечно. Сначала привыкаешь, а потом все проходит. И ничего уже не чувствуешь. Больно только в первый месяц.
– А ты откуда знаешь? – спросил он с подозрением.
– Я книжки читаю.
– Слава богу, я думал, у тебя богатый жизненный опыт. Может, ты закроешь дверь? Нет? Ладно, сам закрою. Даже если ты права, я не собираюсь мучиться месяц. С какой стати, когда… Ты меня слушаешь?
– Нет, – покачала я головой.
– Напрасно. Я проснулся сегодня, а тебя нет. Только эта дурацкая записка. Ну я и представил, что тебя и вправду нет, ни сегодня, ни завтра… На кой черт мне такая жизнь? И я вовсе не хочу, чтобы все это кончалось. Слышишь?
– Нет.
– Я тебя люблю. Теперь слышишь?
– Шальнов, ты свинья, – пробормотала я и заревела, так мне было обидно.
– Все, все, все, – шептал Мишка, заключая меня в свои объятия. – Моя грудь в твоем полном распоряжении, можешь жаловаться сколько угодно и орошать ее слезами. Допустим, я не знаток женской психологии, но это оттого, что у меня никакого опыта, я первый раз влюбился, честно. Ты бы не ругалась со мной, а тактично намекала, когда и что я должен делать, чтоб ты на меня не злилась и всегда была довольной.
– Иди ты к черту, придурок, – рявкнула я.
– Ну, придурок и придурок, я в умники сроду не лез.
Я попыталась его оттолкнуть, но вовремя передумала – чего доброго, возьмет и в самом деле уедет, а мне этого, если честно, совсем не хотелось.
В общем, часа через два мы покинули мою квартиру, а затем и Кострому, сумку разбирать так и не пришлось. По дороге мы ни разу не вспомнили о трупах, строили планы, прикидывали, как объясним все Катьке (это в основном я прикидывала), и несколько раз клялись друг другу в любви. В результате обратная дорога показалась нам безобразно короткой, я и глазом не успела моргнуть, а мы уже тормозили возле Мишкиного дома. Но в этом тоже были свои преимущества. Мы вошли в холл, Мишка меня обнял и начал целовать, а я расстегивать пуговицы на его рубашке (нечто подобное я видела в одном фильме, но оказалось, что в реальности это довольно нелегко, впрочем, может, у Шальнова пуговицы какие-то неправильные), я повисла на его шее, и тут кто-то кашлянул за моей спиной. Мишка недовольно поднял голову, а я, повернувшись, увидела в приоткрытой двери, которую никто не потрудился запереть, мужскую физиономию. Шальнов распахнул дверь, и мы замерли от неожиданности, обнаружив на пороге милиционера. Он еще раз кашлянул и спросил:
– Шальнов Михаил Степанович вы будете?
– Я.
– А войти можно?
– Проходите, пожалуйста.
Мужчина вошел, посмотрел на Мишку с улыбкой и вроде бы даже подмигнул ему. Потом нахмурился и сказал со вздохом:
– Иванова Екатерина Юрьевна вам доводится женой?
– Бывшей, а что случилось?
Теперь я испугалась по-настоящему.
– Поедем в отделение, там вам все объяснят.
– Что объяснят? – запаниковала я.
– Боюсь, несчастье с супругой приключилось.
– Господи… Я с тобой поеду, – заявила я. – Я ее сестра… то есть, ну вы понимаете…
– Понимаю, – вздохнул милиционер.
Через полчаса мы выходили возле мрачного двухэтажного здания. Здесь нас поджидал Виктор Иванович, с которым мы успели поговорить по телефону. Увидев меня в новом обличье, он нахмурился, а я растерялась: узнал он меня или нет, вскоре выяснилось, что узнал.
– Вам придется опознать… убитую, – деревянным голосом сказал он.
– Я готов, – торопливо заверил Мишка, приткнув меня на единственный стул в длинном коридоре.
Они ушли, а я осталась в коридоре, бессмысленно разглядывая пол под ногами. Мужчины вернулись буквально через пять минут, я вцепилась в Мишкину руку, глядя на него с надеждой, он отвел глаза и кивнул.
