Я рассказала нашу историю в ее, так сказать, усеченном варианте, так, как Гоше ее рассказывала. С первых же слов он насторожился, но мой робкий голос в сочетании с внешностью, как видно, его успокоил. Сонька удовлетворенно наблюдала за изменениями в его лице, не забывая налегать на еду.
– Вот вкратце, что произошло с нами, – закончила я.
– Полное дерьмо, – подергав мочку уха, подвел итог Рахматулин. – Этот старикан когда мужиков заметил?
– Где-то в два, хотя теперь не уточнишь.
– Так… а больше он ничего не рассказывал?
– Нет. История выглядела довольно глупой. Когда медальон на кладбище нашли – любопытной, а теперь, когда Славик исчез, – страшной.
И тут в своем стремлении быть полезной Сонька заявила:
– Да, вот еще, соседи по даче говорили, в деревне в день, когда старик пропал, вертелся парень на «восьмерке» цвета «мокрый асфальт». – Я съездила ей каблуком по колену, и Сонька заткнулась.
– Да, история, – вздохнул Рахматулин. – Очень интересная история. Твоего друга найти попробую, хотя… не хочу тебя пугать…
– Ты думаешь? – прошептала Сонька и очень натурально заплакала. Он протянул руку, сжал Сонькину ладонь и сказал:
– Софа, я сделаю все, что смогу. – (Кларк Гейбл в самой знаменитой своей роли.) Да, Рахматулин был далеко не дурак. Никак не дал понять, что лично заинтересован в этом деле, впрочем, было бы странно, посвяти он нас в свои проблемы. Но и мы не торопились выкладывать всю правду. В общем, в настоящий момент мы здорово походили на трех шулеров за одним карточным столом. К несчастью, Витькин шулерский опыт явно превышал наш.
Тут Сонька, потирая ногу в том месте, где побывал мой каблук, спросила:
– Ты про Сашу Герасимова знаешь?
– Да. Мы часто виделись.
– А я встретилась с ним как раз перед тем, как он разбился. Ведь это он мне о тебе рассказал, я и не знала, что ты в городе, – ласково закончила Сонька, а я мысленно ее поздравила: когда она хочет, может поступать весьма здраво. В этот момент возле стола возник один из человекообразных с телефоном в руке, пытаясь согнуть тушу в почтительном полупоклоне, и сказал:
– Просят срочно.
– Кто? – спросил Рахматулин.
– Не сказал.
Поморщившись, Витька взял телефон и бросил отрывисто:
– Да. – А потом начались интересные вещи: ни одного слова Витька больше не произнес, зато слушал внимательно, выражение глаз менялось: сначала в них мелькнула настороженность, потом злость, а затем и страх – я могла бы поклясться: он испугался. Рахматулин передал телефон охраннику и, улыбаясь, сказал:
– Извините, дела. – Улыбка выглядела фальшивой, а вот руки слегка дрожали. Любопытно, кто его так напугал?
– Мы тебя не задерживаем? – спросила Сонька.
– Что ты, Софочка, конечно, нет. Ты представить себе не можешь, как я рад. Жаль, встретились по такому невеселому поводу.
Я сочла, что самое время поговорить о главном, и ласково начала:
– Виктор, нас еще вот что беспокоит: если кто-то Славиком заинтересовался, могут заинтересоваться и нами, ведь медальон он у Софы утащил. Конечно, разобраться во всей этой истории мы не можем, но чувствуем: история опасная. А мы женщины одинокие, и вообще…
– Вам нечего бояться, – спокойно и уверенно заявил он, – этот парень на «восьмерке», которого вы видели…
– Соседи, – поправила я.
– Вот-вот, он ведь мог действительно быть человеком, который хочет купить дачу. Ведь никаких улик, что он убил старика, у вас нет?
– Нет. Мы даже не уверены, что его убили.
– Видите. Да и Славка ваш мог просто загулять с друзьями, – теперь Рахматулин нахально противоречил тому, что говорил полчаса назад. – Может, вернется. А медальон… Конечно, странно, что он в яме валялся, но в жизни встречаются вещи и почуднее. В любом случае, вы мои друзья, и беспокоиться вам не стоит.
– Спасибо, – пропели мы в два голоса, один слаще другого, при этом ни на секунду не поверив Витькиным заверениям.
– Что ж, выпьем за дружбу, – предложил он, и мы выпили за дружбу.
Я продолжала наблюдать за Рахматулиным, хоть и силился он быть веселым, что-то его здорово беспокоило. Знать бы что: звонок или наш рассказ? Но не это наводило на размышления, смущала категоричность его заявления, что нам ничего не грозит. Вот я, например, в этом здорово сомневалась. Если Гоша прав, у Рахматулина пропал человек. Приходят две женщины и рассказывают историю, из которой следует, что человек этот скорее всего мертв. Или не следует? Для чего роют яму? И как там может оказаться медальон? Я на месте Рахматулина скорее всего решила бы, что его человек мертв, следовательно, где-то рядом и те, кто его убил. Он знает или догадывается, кто это может быть? Те, кто
