– На кого вы похожи, я говорить не стану.
– И правильно.
– Так и знала, что не удержитесь. Последнее слово непременно должно быть за вами?
– Вы меня утомили, – фыркнул он и пошел быстрее.
А я порадовалась, что с утра надела кроссовки. Кроссовки и джинсы как нельзя кстати в лесу. Я перевела взгляд на Прохорова. Он по-прежнему шел впереди, слегка прихрамывая, и я вдруг подумала, что наша «прогулка» может быть для него далеко не такой приятной. Я поразмышляла над этим, не выдержала и спросила:
– Что с вашей ногой?
– Как воспитанная девушка вы могли бы не замечать моего увечья, – усмехнулся он.
– Я просто подумала…
– Думайте о себе. В прошлом году я участвовал в марафоне.
– И пришли, конечно, первым? – вновь не удержалась я от язвительности.
– Двадцатым. Но и такой результат меня удовлетворил.
– Доказываете себе и всему миру, что вы крепкий парень?
– Это излишне.
– Я вас и знаю-то всего ничего, а уже тихо ненавижу, – не выдержала я.
Он вновь остановился, посмотрел на меня внимательно и сказал неопределенно:
– Да?
– Да. Потому что вы на редкость неприятный тип.
– На самом деле вас раздражает другое.
– Серьезно? Не скажете, что?
– Не скажу, вы обидитесь. Не в моих правилах обижать женщин. К тому же разозлиться вы тоже вполне можете, и тогда, чего доброго, начнете бросать в меня каменьями за святотатство.
– Не вижу здесь ни одного камня, иначе бы с удовольствием бросила.
– Давайте помолчим, нет ничего глупее подобных перепалок, – вздохнул он, после этого открывать рот я не рискнула, хотя хотелось, конечно.
Мы шли по лесу уже более часа. Я честно пыталась смотреть на это, как на приятную прогулку, но не получалось.
– Вы уверены, что знаете, куда идти, или дурака валяете? – не выдержала я еще через час.
Тропинка давно кончилась, и теперь идти было гораздо труднее. Хорошо хоть лес поредел, и сквозь него не надо было героически продираться. Прохоров взглянул на часы:
– Мы прошли километров десять.
– А сколько надо?
– До шоссе примерно тридцать километров.
– Что? – ахнула я. – Скоро стемнеет, и мне ни за что не пройти столько. Я устала и хочу есть.
– Ужином я вас накормлю, – кивнул он на пакет в своих руках, – а заночевать, скорее всего, придется в лесу.
– Вы спятили? – не поверила я.
– Вы сами сказали, скоро стемнеет. В темноте идти по лесу – затея бесперспективная. Значит, пока не поздно, надо устраиваться на ночлег.
– Вот здесь? – развела я руками.
– Можно найти более подходящее место. Разведем костер. Вы в детстве в лагерь ездили?
– Нет, – буркнула я в крайней досаде, подозревая, что он издевается.
– Ну вот, наверстаете упущенное.
– Я не могу ночевать в лесу. Я боюсь насекомых и вообще… Вы ведь несерьезно так говорите? – с надеждой спросила я.
– Абсолютно серьезно. Жаль, что не могу предложить вам номер в пятизвездочном отеле, но обещаю устроить вас с максимальными удобствами. Вон там овраг, лучшего места не найти. – И он стал спускаться к оврагу, и мне ничего не осталось, как последовать за ним.
С его точки зрения, он выбрал идеальное место, мне оно таковым не показалось, но я обошлась без комментариев – сил на них попросту не было. Он пристроил пакет возле небольшой елки и сказал:
– Я нарежу лапника, а вы пока соберите дров для костра. Только выбирайте посуше.
– О, господи… – простонала я и пошла собирать.
Через полчаса мы сидели возле костра. Быстро темнело, и вскоре все вокруг погрузилось во мрак. Сучья весело потрескивали, Марк Сергеевич сидел напротив, поджаривая на костре сосиски, нанизав их на тонкую ветку. Сидеть на лапнике было удобно и даже приятно, я задрала голову вверх и ахнула. Таких звезд мне еще видеть не приходилось.
