– С ним можно встретиться?
– Он-то вам зачем?
– Хочу задать ему несколько вопросов.
– Что еще за вопросы?
– Это уж не ваше дело.
– Кто, собственно, вас интересует: отец или сын?
– Отец, – подумав, сказала я.
– Он отошел от дел. Встретиться с сыном проще простого, у него салон на Соборной площади.
– Тогда поехали.
Марк Сергеевич скроил недовольную физиономию, но на Соборную площадь поехал. Бог знает почему, я почувствовала неловкость и сказала:
– Не мешало бы нам поторопить эти самые события. Я думаю, если мы начнем проявлять активность, на нас просто обязаны обратить внимание.
Прохоров покосился на меня и кивнул:
– Логично. Но опасно. Вы успели забыть о наших друзьях на джипе?
– Но если сидеть сложа руки…
– Я уже понял, что вы очень деятельная особа. – В этот момент он как раз тормозил возле салона и сообщил:
– Не могу составить вам компанию. Мы с Глебовны конкуренты. И он меня не жалует. «Неудивительно», – подумала я, но лишь кивнула и направилась к дубовым дверям. Звякнул колокольчик, и я оказалась среди мебели в стиле ампир. Прямо по курсу находились резной буфет, два дивана с позолотой, обитых красным бархатом, на многочисленных стеллажах вокруг громоздилась посуда и там же светильники, в простенках между окон висели картины в тяжелых рамах. За конторкой девятнадцатого века стоял молодой мужчина, и что-то записывал в пухлую тетрадь.
– Здравствуйте, – кашлянув, сказала я, если честно, здорово волнуясь – я понятия не имела, с чего начать разговор.
– Здравствуйте, – кивнул он, отложил авторучку, закрыл тетрадь и серьезно спросил:
– Чем-нибудь интересуетесь?
– Кинжалами, – ответила я.
– Вот как? – Он поднял брови, демонстрируя удивление. – Я не занимаюсь оружием. А вот ваш спутник как раз большой знаток, – кивнул он в сторону окна.
Я посмотрела в том направлении и смогла полюбоваться ярко-красной спортивной машиной Прохорова. «Разговора не получится», – вздохнув, подумала я. Марку Сергеевичу не мешало бы притормозить чуть дальше, а не прямо под окнами магазина конкурента. Я выдала свою лучшую улыбку и пожала плечами.
– Он мне не помощник. – Потом достала из сумки рисунок кинжала и протянула его мужчине. Он мельком взглянул, а я спросила: – Встречали что-нибудь подобное?
– Нет, – покачал он головой.
Тут выяснилось, что вопросов у меня больше нет. То есть их было сколько угодно, но отвечать на них Глебов не станет. Однако мысль о том, что я сейчас с унылым видом предстану пред ясными очами Прохорова, так на меня подействовала, что пробудила желание все-таки попытаться разговорить хозяина салона.
– Не торопитесь. Мой отец искал этот кинжал всю жизнь, и у меня есть основания предполагать, что он его нашел.
– И что?
– Мой отец погиб, поэтому я и…
Договорить я не успела – из соседней комнаты, дверь в которую была открыта, появился старик в белом вязаном свитере. Он опирался на палку, шел с трудом, но глаза из-за стекол очков смотрели на мир с неподдельным интересом.
– Позвольте взглянуть, прекрасная незнакомка, – весело сказал он.
Я протянула ему листок. Он долго разглядывал рисунок, потом улыбнулся:
– Ключи в ад. Семь кинжалов, запечатавших врата… – Он хихикнул, глядя на меня, но вдруг убрал улыбку с лица:
– Ваш отец Белосельский?
– Да. Вы его знали?
– Конечно. Он был везунчиком, правда, до определенного времени. Иногда находил действительно редкие вещи.
– И обращался к вам?
Старик взглянул настороженно, но все-таки ответил:
– Ему нужны были деньги, чтобы продолжать свои безумные поиски.
– Почему безумные? – обиделась я.
