Я даже на похоронах не был.
– Она в вас нуждалась, а вы в ней? – тихо спросила я.
– А как вы думаете? В двенадцать лет оказаться в чужой стране, совсем одному… Да я даже языка толком не знал!
– Извините, – попросила я.
Он взглянул хмуро, потом кивнул и добавил, хотя это и было излишне:
– Я его ненавидел.
Наверное, на моем лице отразились обуревавшие меня чувства. Разумеется, у него был повод недолюбливать отца, но ненавидеть…, это уж слишком. Тем более что отец погиб. Сыну следовало давно простить его. Прохоров усмехнулся, покачал головой и снизошел до того, чтобы пояснить:
– Он погиб, потому что связался с мерзавцами. Вся и все. Он ведь прекрасно знал, с кем имеет дело.
– Господи, откуда такая жестокость? – не удержалась я.
– Давайте прекратим этот разговор, тем более что мы почти приехали.
Я посмотрела в окно. Тихая улица в восточном районе города сплошь состояла го роскошных коттеджей. У одного из них мы и остановились. Ворота при нашем приближении поднялись, и мы оказались в чистеньком дворике, вымощенном разноцветной плиткой. Слева чудесная лужайка, далее беседка, где в настоящее время в кресле-качалке сидел старик, а рядом с ним женщина лет сорока.
– Идите к нам, – помахала она рукой.
Марк Сергеевич помог мне выйти из машины, и мы направились к беседке. Я шла на цыпочках – приминать траву было жалко. Прохоров это заметил и усмехнулся. Женщина поднялась нам навстречу.
– Рада тебя видеть, Марк, – сказала она, обнимая его, и покосилась в мою сторону. – А это… – с улыбкой произнесла женщина и подняла брови.
– Это Ярослава. У нее вопросы к твоему отцу, Ольга Львовна, – представил он женщину.
– Боюсь, что папа ничем не сможет вам помочь, – со вздохом сказала та.
Это я уже и сама сообразила. Старик смотрел на нас без намека на мысль в глазах, так что оставалось лишь гадать, видит ли он нас вообще.
– Я так рада, что ты пришел, – повторила женщина, потрепав Прохорова по руке, глядя на него с откровенным обожанием, что мне по неведомой причине не понравилось. – Сейчас будем пить чай, – сказала Ольга Львовна и пошла к дому.
Старик повернул голову и что-то промычал. Марк Сергеевич поцеловал его в щеку, точно тот ему родной дедушка, и сел рядом.
– Кажется, мы зря приехали, – вздохнула я.
– Я вас предупреждал.
– Тогда, наверное, не стоит задерживаться.
– Чаю придется выпить, – пожал он плечами.
Ольга Львовна вскоре вернулась, а вслед за ней появилась девушка, которая толкала перед собой столик на колесиках. На нем стояли настоящий самовар, чашки и вазочки с разнообразными сладостями.
– Вот, угощайтесь. Такого чая вы нигде больше не попробуете. Это моя единственная радость. – вдруг добавила она и с печалью посмотрела на Прохорова. Тот и бровью не повел, словно не замечая ее взгляда и не слыша ее слов.
– Так что вы хотели от папы? – немного помолчав, задала она вопрос, поворачиваясь ко мне.
– Года полтора назад к нему обращался один человек по поводу древней рукописи. Письма Филарета… – начала я, не очень-то рассчитывая на удачу.
Присутствие старика, который, казалось, ничего не видел и не слышал, вызывало неловкость, мы пили чай, а он сидел рядом, точно памятник самому себе.
– Ах, вот в чем дело… – перебила меня Ольга Львовна.
– Вы…, вы помните этот случай? – Я не спешила радоваться.
– Еще бы. Отец тогда был сам не свой. К нему в магазин явился какой-то тип и принес фотографии письма Филарета. Когда он его прочитал, то словно лишился рассудка. Отец очень увлекающийся человек, а на древних манускриптах он буквально помешан.
Слова Ольги Львовны производили двоякое впечатление. С одной стороны, мне импонировало, что она говорит об отце так, как будто все это в настоящем времени, с другой, создавалось впечатление, что он далеко отсюда, и человек, сидящий рядом, к ее отцу никакого отношения не имеет.
– Письмо не давало ему покоя, – продолжила она. – А человек, который принес его, вдруг исчез. Хотя обещал прийти и объяснить, откуда у него фотография документа, оригинал которого ранее никто в глаза не видел.
– А что хотел тот человек?
– Просил перевести письмо.
– И ваш отец перевел его?
– Разумеется, это никакого труда не составило. Он его просто прочитал. Клиент остался вполне доволен, но ничего не пожелал объяснить. Фотографии он оставил отцу и обещал прийти позднее. Но так и не
