– Видите ли, – как можно мягче принялась объяснять я, – у меня есть основания думать, что кто-то в мое отсутствие проник в дом.
Женщина нахмурилась и ровно через пять минут сообщила:
– Никакой тревоги не было. Ребята ни разу к вам не выезжали. Все спокойно. У вас что-нибудь пропало?
– Нет. Скорее появилось, – ответила я.
– Что появилось? – не поняла женщина.
– Розы. Очень много роз. Возможно, это даже красиво, но мне бы хотелось знать, как они оказались в моем доме.
– Вы это серьезно? – растерялась женщина.
– Конечно, – кивнула я.
– Давайте еще раз по журналу посмотрим. Говорите, вы на неделю уезжали? Так… какого числа?
– Двадцать четвертого апреля.
– Приняла Миронова, сдала на охрану Давыдова. В 10.05. Все правильно?
– Да.
– Двадцать пятого апреля, 9.03, дом с охраны снят. Диспетчер Рябова.
– Как снят? – нахмурилась я.
– Снят. Давыдовым. Это ведь ваш муж? Он у нас в компьютере, имеет право. Значит, с нашей стороны…
– Мой муж погиб, – сказала я. – Завтра сорок дней со дня его смерти.
Женщина замерла, чуть приоткрыв рот. На то, чтобы прийти в себя, ей потребовалось никак не меньше минуты.
– Вы должны были сообщить нам об этом, а вы не сообщили. Откуда же нам знать? У нас определенные правила. Человек назвал код и фамилию…
– Да-да, – перебила ее я. – Извините. Я действительно должна была предупредить.
– Пройдемте к начальнику, напишете заявление, вам сменят код. Вы хорошо смотрели, ничего не пропало? Надо же, какая неприятность. У нас такое впервые…
Последующие полчаса прошли как в тумане, я что-то писала, объясняла и выслушивала чужие наставления. В себя я пришла, только оказавшись в машине.
Итак, все просто. В том состоянии, в котором я пребывала после убийства, немудрено забыть о вещах элементарных. Кто-то этим воспользовался, назвался моим мужем и проник в дом. Он знал код. Кто мог его знать? Охрана? Почти наверняка охранники его знали. Знали или нет? Я не припомню случая… о чем это я? Виктор мог звонить при них… мой муж очень осторожный человек. Допустим, все-таки охрана, больше некому. Не считая Жанны, разумеется. Могла она кому-то сказать? Зачем? Впрочем, лучше спросить у нее.
Я поехала в офис. Найти Жанну оказалось не так-то просто, секретарь Андрея на мой вопрос ответила: «Где-то в офисе», но, прогулявшись по коридорам и заглянув в многочисленные кабинеты, я в этом усомнилась, и тут нос к носу столкнулась с Жанной, она выходила из бухгалтерии.
– О, привет, – обрадовалась она, целуя меня. – Вернулась? Как родители? Волшебно выглядишь. Костюм там купила? К завтрашнему дню все готово, ресторанный зал на сто мест, приглашения разослали, в церкви будут лишь самые близкие, служба в десять. Не рано? Ты ведь поспать любишь. Оттуда на кладбище и в ресторан. Меню посмотришь?
– Нет. Ты ко мне заходила?
– Да, – вроде бы удивилась Жанна.
– Когда?
– Сейчас соображу. Два дня назад.
– Дом был на сигнализации?
– Конечно. Я привезла продукты, у тебя холодильник пустой, и немного повалялась в твоей ванне. Не возражаешь?
– Валяйся хоть трижды в день.
– А работа? Еще я пила коньяк и разгуливала в твоем халате. Красиво жить не запретишь. Что-нибудь не так?
– Цветы случайно не оставляла?
– Какие цветы?
– Розы. Штук двести.
– Ну, милая, у меня таких бабок нет. И мужика, который готов раскошелиться. И уж вовсе глупо розы тебе оставлять, у меня своя хата есть.
– Я помню. Ты одна приходила?
С физиономии Жанны мгновенно исчезло дурашливое выражение:
– Конечно.
